Терновая ведьма. Исгерд - Евгения Спащенко

— С этим ты припозднился, — фыркнула принцесса, осторожно опуская весельный плавник в воду. Нужно было подогнать лодку к берегу и выбраться, пока не явились путники и не начали отчитывать ее за опрометчивость.

Изольда уже видела, как смыкаются взыскательно губы приморского принца, как закатывает с презрительным вздохом глаза Хёльмвинд. Обращаются с ней словно с малым дитем. А она, между прочим, терновая ведьма!

С усилием потянув на себя оба тяжелых веретена, девушка озадаченно огляделась.

— Что за наваждение?

Лопасти двигались, но суша не приближалась ни на аршин.

Не желая выслушивать строгие назидания, она сделала еще несколько широких гребков. На сей раз лодка колыхнулась, но поплыла почему-то не к берегу, заросшему осокой, а по течению к середине Дахана-Пламен.

— Как такое возможно? — Обескураженная принцесса завертелась на месте.

Еще несколько секунд, и всех ее усилий не хватило даже на то, чтобы качнуть злосчастное весло, не то что вытащить его из вязкой глубины.

— Я же велел оставаться на суше! — окликнул ее Хёльмвинд с берега.

Ялик отдрейфовал достаточно далеко, и он наконец заметил его округлые черные бока.

— Плыви обратно.

— Не могу. — Изольда развела руками, стараясь не выдать своей тревоги. — Судно меня не слушается.

— Что значит не слушается? — По мере того как лодочку уносило течением, звенящий голос ветра терял ледяную остроту. — Просто шевели веслами!

И без того нервная девушка послушно уселась на перекладину и показательно взялась за веретено. Но оно окаменело в петле, будто было вытесано из гранита или накрепко кем-то удерживалось под водой.

Озаренная догадкой, принцесса бросила древка и, скользнув на самый край скамьи, перевалилась за борт. Может, водоросли опутали дно шлюпки? Поборов сомнения, она опустила руки в толщу реки, вслепую ощупывая весло.

Древесина была скользкой и гладкой. Непохоже, чтобы движения ее сковывали цепкие подводные травы. Наконец ладонь добралась до чего-то необычного. Чтобы проверить, пришлось свеситься до самой глади, присыпанной пеплом, погрузиться в нее по плечо. Но как только Изольда сделала это, она поняла причину, по которой не могла грести. Весла держали под поверхностью вовсе не речные кувшинки, а крепкие сильные руки. Гибкие пальцы оплели дерево, как щупальца, намертво закрепив в стальных уключинах. И лишь под трепетным прикосновением принцессы они шевельнулись.

— Ай! — Изольда отскочила как ужаленная. — Гадость!

Она затрясла ладонью, надеясь избавиться от кошмарного ощущения, будто приложила пятерню к чему-то холодному, студенистому. Колдунье было знакомо подобное чувство — оно возникало при первом же взгляде на кикимор и болотных чертей, склизкую кожу которых сплошь украшали наросты и бородавки. Потому девушка знала: кисть, сжимающая весельный плавник на глубине, не может принадлежать живому существу.

— Изольда! — позвал с дальнего берега Лютинг.

Теперь он тоже видел шатающийся ялик, достигший середины Дахана-Пламен, но добраться до него не мог.

Шустрый поток, умело скрывающий силу под спокойной на вид гладью, гнал свою игрушку все дальше, покачивая на волнах.

— О боги. — Принцесса зажмурилась, словно не расслышав возгласа. Единственная страшная мысль пятном пульсировала в ее голове: кто там на речном дне?

И, сама не веря, что делает это, Изольда вновь сомкнула одеревеневшие пальцы на ребре деревянной обшивки и склонилась над водой.

Поначалу из глубины на нее взглянуло лишь собственное отражение — бледное, перепуганное. Но затем невесомую вуаль сажи словно потянули вниз — мутная дымка сошла с речной поверхности, явив ошеломленному взору илистую почву, на шестерку саженей отдаленную от шлюпки. Изгибы ее целиком покрывали скорченные недвижимые тела.

— Ох! — Изольда надрывно всхлипнула, не замечая, как мокнут в темной воде растрепанные волосы. — Мне не выбраться отсюда живой…

И пока она смотрела сквозь подсвеченную услужливым солнцем толщу, глаза диковинных существ из реки начали раскрываться. Это не были люди, уж больно громадными выглядели их миндалевидные глазницы. Вместо носов лица прорезали крошечные парные щелочки. Кожа казалась чешуйчатой — бронзовой, зеленоватой, впрочем, колдунья могла ошибиться из-за ила и пепла, насыщавших темную бездну чужеродными оттенками. Но сведенные судорогой оскаленные лица девушка изучила хорошо, и выражения их точно были недобрыми.

— Изольда! — всколыхнул мертвенную тишину новый встревоженный окрик.

Не дожидаясь ее ответа, Таальвен Валишер ринулся в воду, намереваясь вытащить жену из загадочной реки.

Но стоило ему погрузиться в мутную пучину по колено, чешуйчатые создания на дне ожили, зашевелились. Широкие их пасти раззевались, словно заходясь в шипящем крике, мертвые глаза наливались желтизной. Ловко, как подводные змеи, чудовища поползли к берегу, нацелившись на приморского королевича. Это и вырвало принцессу из пут столбняка.

— Вернись на сушу! — Она поспешно вскинула ладонь. — Иначе они убьют тебя!

Таальвен замер на мгновение, но бежать не стал. Паника на лице Изольды подстегивала пробираться на глубину. Чтобы убедить его, колдунье пришлось выпрямиться, рявкнуть так грозно, как она только умела:

— Прочь из воды, Лютинг Мак Тир, а не то лишишься жизни!

Шипастый терновник, обвившийся вокруг шеи, превратил слова в оглушительный раскат грома. В волосах Изольды затрещали молнии. Это подействовало лучше уговоров.

Ощущая на себе огонь черных глаз, приморский королевич попятился, послушно вскарабкался на берег. Как раз вовремя, чтобы хищные когти на четырехпалых руках вхолостую вспороли пространство над гладью.

Вмиг река забурлила, закишела мшисто-медными телами. Они гибко изворачивались, по плечи выныривая на поверхность, толкали друг друга, ползали по мелководью, впрочем, не спеша выбираться на сушу.

Вытянутые змеиные лица с травянистой кожей, изукрашенной чешуйками, щерились, кривлялись там и тут. Пальцы кровожадно скребли песок, перемешанный с сажей.

— Что за дрянь? — Северный ветер с отвращением отшатнулся от воды. В своей долгой жизни он видел многое, но от подобного зрелища даже бесстрашное сердце пропустило несколько ударов.

— Наверное, стражи реки, — пояснила Изольда громким, слегка подрагивающим голосом. — Очевидно, они пропускают лишь того, кто пересекает Дахана-Пламен в челноке.

Всматриваться в темную глубину ей больше не хотелось. А ведь поблизости еще плавало то чудовище, что держало минуту назад ее весло.

Словно уловив эхо ее мыслей, речная гладь за бортом вспенилась, из волн показались сильные руки. Не желая оказаться с чудовищем лицом к лицу, Изольда в отчаянии отскочила к дальнему краю ялика, прижалась спиной к доскам, силясь нырнуть на дно как можно глубже, укрыться в почерневшем древесном чреве.