А. Смолин, ведьмак - Андрей Александрович Васильев

из мандрагыра напоминает выступление оркестра. Инструментов в нем много, каждый звучит по-своему, и, чтобы сплести эту какофонию в мелодию, нужен толковый дирижер, который проследит за тем, чтобы труба, скрипка или тромбон заиграли не раньше и не позже того момента, который им предназначены. Малейшее опережение или заминка — и вот уже композиция звучит фальшиво. Нет, стройно, красиво, завораживающе, но опытное ухо бывалого меломана уловит этот мизерный сбой. Здесь то же самое. Чуть замешкался, перепутал меру, передержал зелье на огне — и все. Нет, оно поможет тому, для кого предназначено, но чуть меньше, чем могло бы.

А вдруг именно этого самого «чуть» и не хватит? Такое случается сплошь и рядом, потому что закон подлости пока никто не отменял.

Не скажу, что я прямо ах, какой опытный дирижер, мне еще учиться и учиться. Но вот Родька в этих вопросах незаменим. У него дозатор, похоже, в голову встроен при рождении был, причем с нулевой погрешностью, за ним перевешивать ничего не нужно. Да и как исполнитель мой слуга идеален, все у него всегда на своем месте лежит и приготовлено для отправки в котел в том виде, в котором должно.

— Так, теперь, стало быть, бросаем руту душистую — произнес я, глянув на часы и сверившись с книгой — Пол-меры.

— Пол-меры — измельченная зеленая труха всыпалась в кипящее варево — Ух, душистая какая! Помню, как ее собирал.

И я помню. Она только в одном месте у нас в Лозовке и растет, на каменистой россыпи, что в южной части леса. Причем то чудо, что вообще есть. Так-то это южный полукустарник, он не любит холода и обожает солнце. Но мне повезло, у дяди Ермолая он все же в хозяйстве обнаружился, что меня очень обрадовало. Рута штука многофункциональная, часто выступающая основой зелий. Можно ревматизм ей лечить, можно бессонницу прогнать и тревожному человеку нервы успокоить, можно даже спазм снять. А еще в сочетании с кое-какими заговоренными травами можно и плод из женского чрева выгнать, причем даже на очень серьезных сроках. Да так, что дура, на такое пошедшая, жива останется и, может, после даже снова забеременеть сможет. Последнее, правда, не факт, не факт… Но лично я никогда по этой части не работал, хоть пару раз и получал подобные предложения с гарантиями щедрой оплаты и серьезными авансами. У меня старых грехов на душе хватает, новые не нужны.

Последним в котел отправился мандрагыр, полученный мной от Дары. Весь, без остатка, под грустный вздох скаредного Родьки.

Зелье на секунду перестало кипеть и его поверхность словно зеркальной пленкой подернулась, создавая ощущение, что в емкости находится не травяное варево, а живая ртуть. Но сразу же после этого цвет сменился на красно-коричневый, а следом за тем со дна поднялся огромный пузырь, мигом лопнувший на поверхности и затопивший кухню ароматом цветущей лесной поляны, как видно той самой, на которой некогда и появился на свет попавший в котел корень.

— Молодой корешок — филином ухнул Родька — Слабенький.

— Как узнал? — заинтересовалась Жанна.

— Так он светлым цветом только на миг сверкнул, и на медяшку перекинулся. А теперь и вовсе в зелень пошел. Стало быть, силы в нем чуть. Был бы старый, мудреный, так с минуту бы золотом сиял, не меньше. И уж после того серебром переливаться начал.

— Надо же — с неожиданным уважением посмотрела на мохнатика девушка.

— Ага — Родька потер лапы — Ну что, хозяин, почитай, что и все. Полчаса ему кипеть осталось, верно?

— Верно — я снова глянул в книгу, после взял со стола пустой флакон и показал ему — Что думаешь, полный наберем в итоге?

Родька наклонился над бурлящим котлом, понюхал варево и мотнул башкой.

— Не, не наберем. Чуть больше половины выйдет, и то не поручусь.

— Да ладно — не поверила Жанна — В этом пузырьке емкость четверть литра, а тут у вас все полтора.

— Мандрагыр как губка, все в себя впитает — фыркнул Родион — Полегоньку, помаленьку, глядишь — и дно котелок покажет. Да сама к вечеру увидишь, что я тебе рассказывать стану.

— Думаешь, до темноты настоится зелье? — с сомнением глянул на бурлящую влагу я.

— Само собой — заверил меня слуга — Говорю же — молодой корешок. Много ли ему надо?

— Это хорошо — я перелистнул несколько страниц в книге, а после ткнул пальцем в некий рецепт, записанный невероятно кривым почерком — Ты давай, все вот по этой записи подготовь. Как мандрагыр с огня снимем, этим делом займемся. А я пока пойду, заказчику позвоню.

Глава 13

Я вышел из дома, когда в его окнах зажигались огни, один за одним. Если честно, имелись у меня сомнения насчет того, что Родька ошибся, и в результате мне придется переносить встречу с Ильей Николаевичем на завтрашнее утро, а вместе с тем и все остальные мероприятия, запланированные на сегодня. Но нет, все вышло так, как мой слуга и предсказал — к вечеру жидкость, плескавшаяся на дне котелка, остыла и приняла описанный в рецепте темно-бронзоватый цвет. А еще чуть-чуть искрилась, если ее немного колыхнуть.

— Как ты и сказал — готово — похвалил я Родьку, переливая итог утренних трудов во трехсотраммовый флакон темного стекла с узорным тиснением на лицевой стороне и тугой деревянной пробкой, один из тех, что я еще два года назад на «Амазоне» заказывал. Кстати, надо бы пополнить запасы, тары под зелья почти и не осталось, ни такой, как эта, ни игривой, оформленной в компьютерно-игровом стиле — Молодец.

— Ты, хозяин, просто именно такое зелье ни разу еще не варил — великодушно сообщил мне слуга и перехватил у меня из рук опустевший котелок, на дне которого ни капельки не осталось — А так и сам бы, без меня, смекнул что да как. Да и я вон, промашку дал, варева-то поболе получилось, чем посулил.

И это верно. Флакон заполнился почти полностью, еще чуть-чуть — и можно было бы сказать, что почти под пробку. Так что свезло моему заказчику, прямо скажем. У него теперь не месяц в запасе есть, а поболе. Ненамного — но все же. Кто-то скажет — пустяк, что такое лишние пять-семь дней? Нет, друзья, это не пустяк. Это шанс задержаться на белом свете, причем отличный. Иной раз людям выпадает удача в виде всего лишь каких-то пары часов, и та почитается за великое благо. А тут около недели