Весь Дэн Браун в одном томе - Дэн Браун

вам — намекал. — Лэнгдон улыбнулся. — Больше скажу — дал точные координаты.

Амбра хотела было потребовать объяснений, но ее перебил пилот.

– ¡Ahí está el estadio![362] — Он указывал вперед, на огромную чашу знаменитого стадиона.

Быстро добрались, подумал Лэнгдон. Он внимательно осматривал окрестности стадиона и отеля «Принцесса София» — высотного здания на широкой площади в конце проспекта Диагональ.

Лэнгдон попросил пилота отлететь от стадиона, подняться повыше и зависнуть над отелем. Через несколько секунд вертолет поднялся метров на сто и повис прямо над отелем, где два года назад Лэнгдон обедал с Эдмондом.

Он сказал, что лаборатория в нескольких кварталах отсюда. С высоты птичьего полета Лэнгдон внимательно осматривал окрестности. Улицы в этом районе не прямые, как около Саграда Фамилия, и городские кварталы имеют странные искривленные формы.

Это должно быть где-то здесь.

С растущим беспокойством Лэнгдон вглядывался в раскинувшиеся под ним городские кварталы, пытаясь найти тот рисунок улиц, который сохранился у него в памяти.

Где же это?

Надежда забрезжила, когда он перевел взгляд на север от запруженной машинами площади Пия XII.

— Туда! — прокричал он пилоту. — Вон к тому лесному массиву!

Пилот развернул машину, пролетел квартал и завис над лесным массивом, на который указал Лэнгдон. Лес на самом деле был частью огромного поместья, огороженного высокой стеной.

— Роберт! — испуганно закричала Амбра. — Что ты делаешь? Это же королевский дворец Педральбес! Здесь не может быть никакого Уинстона…

— Не здесь! Там! — Лэнгдон указал на квартал, примыкающий к дворцу.

Амбра наклонилась к окну и посмотрела вниз, пытаясь понять, что так обрадовало Лэнгдона. Квартал за дворцом ограничивали четыре хорошо освещенные улицы, которые, пересекаясь, образовывали вытянутый по линии север-юг ромб. Почти правильный ромб, только правая нижняя сторона странно изогнута — к тому же на ней есть резкая закорючка, а потом кривая линия замыкает периметр.

— Посмотрите на очертания этого квартала, — сказал Лэнгдон. — Ромб с одной криволинейной стороной. Правой нижней.

Он ждал, пока Амбра догадается сама.

— Обратите внимание на два маленьких парка. — Он указал ей на миниатюрный круглый парк в центре квартала и полукруглый, побольше, справа.

— Что-то знакомое, — сказала Амбра. — Но не могу…

— Подумайте о живописи, — подсказал Лэнгдон. — В вашем музее Гуггенхайма. Подумайте о…

— Уинстон! — вдруг воскликнула она и, как будто не веря, посмотрела на Лэнгдона. — Очертания этого квартала — точная копия автопортрета Уинстона в нашем музее!

Лэнгдон довольно улыбнулся:

— Совершенно верно.

Амбра снова приникла к окну, с упоением разглядывая ромб. Лэнгдон тоже смотрел вниз, вспоминая автопортрет Уинстона — его странную форму, которая не давала ему покоя все это время, с тех самых пор, как Уинстон продемонстрировал ему причудливое подражание холстам художника Миро.

Эдмонд попросил меня нарисовать автопортрет, сказал тогда Уинстон. И вот что у меня получилось.

Лэнгдон уже понял, что парящий глаз в центре картины — фирменный знак Миро — скорее всего, точка, где располагается Уинстон. То самое место, из которого он смотрит в мир.

Амбра оторвалась от окна и с детским восторгом воскликнула:

— Автопортрет Уинстона — не подражание Миро, а карта!

— Совершенно верно, — кивнул Лэнгдон. — У Уинстона нет тела и облика. Единственное, что его физически характеризует — место, где он находится.

— А глаз, — сказала Амбра, — это же как под копирку глаз Миро! И поскольку глаз всего один, можно предположить, что именно там и находится Уинстон?

— Я тоже так думаю. — Лэнгдон повернулся к пилоту и попросил посадить вертолет в полукруглом парке. Пилот начал снижение.

— Господи! — воскликнула Амбра. — Кажется, я знаю, почему Уинстон выбрал стиль Миро!

— Почему?

— Дворец поблизости называется Педральбес…

— Педральбес? — переспросил Лэнгдон. — Ведь так же называется…

— Именно! Одна из самых известных картин Миро — «Улица Педральбеса». Возможно, Уинстон изучал историю этого района и выяснил, что он тесно связан с именем Миро.

Лэнгдон подумал, что это похоже на правду. Творческие способности Уинстона вызывали восхищение, и Лэнгдон вдруг поймал себя на том, что радуется предстоящей встрече с созданным Эдмондом искусственным интеллектом. Вертолет опускался все ниже, и Лэнгдон уже отчетливо различал темный силуэт большого здания в том самом месте, где Уинстон изобразил глаз на своей картине.

— Посмотрите, — сказала Амбра. — Похоже, это то, что нам нужно.

Лэнгдон пытался получше рассмотреть здание, скрытое за высокими деревьями. Даже с высоты оно казалось внушительным.

— Света не видно, — заметила Амбра. — А как мы попадем внутрь?

— Вряд ли там никого нет, — ответил Лэнгдон. — Эдмонд должен был оставить дежурных, особенно сегодня. Думаю, они впустят нас, когда узнают, что нам известен пароль. И будут только рады помочь нам запустить презентацию открытия своего шефа.

Через минуту вертолет приземлился в большом полукруглом парке в восточной части квартала. Лэнгдон и Амбра спрыгнули на землю, вертолет тут же взмыл в воздух и направился к стадиону, где пилот должен был ждать дальнейших указаний.

Они поспешили через темный парк к центру квартала. По дороге пересекли маленькую улочку Тиллерс и снова оказались среди деревьев. Впереди темнел силуэт здания.

— Ни одного огня нет, — прошептала Амбра.

— Зато есть забор, — хмыкнул Лэнгдон. Он хмуро смотрел на трехметровую железную ограду, окружавшую здание по периметру. Через прутья он пытался что-нибудь разглядеть, но за деревьями почти ничего не было видно. И ни одного огня.

— Туда. — Амбра что-то высмотрела. — Мне кажется, там ворота.

Они двинулись вдоль забора и скоро действительно подошли к турникету. Естественно, он был закрыт. Но там было переговорное устройство, и пока Лэнгдон раздумывал, что делать, Амбра нажала на кнопку вызова.

Послышались два гудка, потом установилось соединение.

Тишина.

— Алло, — повторяла Амбра. — Алло!

Молчание на том конце — лишь едва слышное жужжание открытой линии.

— Если вы вдруг нас слышите, — сказала она, — здесь Амбра Видаль и Роберт Лэнгдон. Мы близкие друзья Эдмонда. Мы были рядом с ним, когда его убили. У нас важная информация. Важная для Эдмонда. И для Уинстона. И, думаю, для всех вас тоже.

Раздался отчетливый «клик».

Лэнгдон немедленно толкнул турникет — тот свободно вращался.

Лэнгдон с облегчением выдохнул:

— Я же говорил, кто-то должен там быть.

Они быстро миновали турникет и двинулись по аллее к темному зданию. На подходе стали видны очертания крыши на фоне подсвеченного городскими огнями неба. Над крышей возвышался пятиметровый крест.

Амбра и Лэнгдон в удивлении остановились.

Не может быть, думал Лэнгдон. Гигантское распятие на крыше компьютерной лаборатории Эдмонда?

Он сделал еще несколько шагов и вышел на открытое пространство. Увидел фасад здания и все понял: перед ним была старинная готическая церковь с огромным окном-розеткой,