Что надеть для обольщения - Сари Робинс

– Мне кажется, на сегодня мы достаточно натерпелись от вас неприятностей, юная леди, – строго сказал сэр Ли и схватил леди Помфри за руку. Она пыталась вырваться, но он крепко ее держал. – Довольно!

– Вы делаете мне больно! – шипела разъяренная дама.

– Вам пора удалиться в ваши комнаты, – приказал сэр Ли суровым тоном.

– Я уйду отсюда тогда, когда захочу. И ни минутой раньше! – заявила она с вызовом.

– Отнюдь! Вы уйдете отсюда прямо сейчас, – послышался голос леди Кендрик. Ее губы дрожали, а глаза гневно сверкали. – С нас хватит спектакля, который вы здесь устроили, леди Помфри.

Эдвина испытывала чувство вины из-за того, что подлила масла в огонь и внесла свой вклад в этот скандал. Их радушная хозяйка не заслужила, чтобы ее вечеринка была безнадежно испорчена безобразной рукопашной схваткой между дамами.

Лорд Кендрик поспешил на помощь жене. С невозмутимым видом он предложил супруге свою руку.

– Пойдем, дорогая. Я ужасно проголодался. Нам всем пора в столовую ужинать. – Они оба повернулись и удалились, держась за руки.

Участники вечеринки молча последовали за ними. И только поверженная леди Помфри осталась стоять посреди зала в своем залитом красным вином платье из шелкового газа, наедине со своим разочарованием.

Немного позже, в тот же вечер, Прескотт и Эдвина стояли возле белой колонны в освещенной свечами оранжерее. Они отказались от своего плана незаметно покинуть гостей, чтобы устроить обыск в комнатах лорда Унтерберга. На некоторое время они отложили разоблачение шантажиста и решили побыть хоть некоторое время образцовыми гостями, которых заслужила такая радушная хозяйка, как леди Кендрик.

Очевидно, у всех остальных гостей возникло то же самое желание, и они вальяжно расселись на изысканных старинных диванчиках и креслах. Дженел и Джинни стояли рядом с сэром Ли, возле прелестного фонтана со статуей Матери-Земли, льющей воду из каменного кувшина.

После неприятного инцидента с леди Помфри сэр Ли проявлял исключительное внимание к Дженел, и Прескотт взял себе на заметку позже поблагодарить его за это. Сэр Ли, похоже, неплохой человек и прекрасно вписывается в их небольшую компанию.

Глядя, как лорд Кендрик несет чашку чая своей жене, Эдвина пробормотала:

– Несмотря на всю его суетливость и беспокойство по мелочам, на лорда Кендрика можно опереться в трудную минуту. Он очень надежен. – Она нахмурила лоб, и ее взгляд стал печальным.

Прескотт подошел к Эдвине ближе и положил ей руку на плечо.

– И это так вас расстраивает?

Она покачала головой и опустила глаза.

– Мне и радостно, и грустно одновременно. Я не знаю почему.

– Надежность и доверие между людьми для вас очень важны? Правда, Эдвина?

Эдвина тихонько вздохнула.

– Это составляет суть любых отношений. Взять хотя бы для примера моих отца и мать. Пусть отец часто бывает невежлив, срывается на крик и постоянно стремится помыкать всеми в доме, если моей матери понадобится что-то по-настоящему важное, он тут как тут.

– А ваш муж был надежным человеком? – не удержался от вопроса Прескотт, чувствуя, как ревность, словно змея, свертывается холодным кольцом вокруг его сердца.

Одно долгое мгновение Эдвина молчала, глядя в одну точку, а потом тихо ответила:

– Пожалуй, да.

Прескотт вынужден был напомнить себе, что ее муж давно умер и теперь только он, Прескотт, согревает Эдвину по ночам.

– Отчего умер ваш муж, Эдвина? Разумеется, если вы не имеете ничего против этого вопроса…

– Он упал с крыши, когда показывал работнику, как правильно ее чинить. У него были обширные повреждения, и, хотя он некоторое время боролся за жизнь, он скончался.

– Мне очень жаль, Эдвина.

Она кивнула.

– Должен сказать, что я удивлен, – добавил Прескотт. – Большинству аристократов не придет в голову заниматься такой черной работой.

– О, сэр Джеффри не занимался этой работой, он ею руководил.

– Но все же то, что он проявлял к ней такой интерес…

Глядя невидящим взглядом на то, как входили и выходили гости, Эдвина развела руками:

– Сэр Джеффри проявлял интерес к невообразимому количеству вещей.

– Например?

Повернувшись к Прескотту, она нахмурилась:

– Вы правда хотите знать?

– Правда хочу.

– Он учил меня, как нужно давать указания слугам. Как нужно выполнять работы по дому и по хозяйству. Как разделывать поросенка, мыть пол, чистить столовое серебро. Он учил, как женщине подобает причесываться…

Прескотт вспомнил ужасающий тугой пучок, который был на голове у Эдвины, когда они встретились в первый раз.

– Он говорил вам, какую прическу носить?

– Ну да. Ах… Он любил, когда я зачесывала волосы назад. – Она скривила губы. – Полагаю, оттого что такую же прическу носила его матушка.

– Он распоряжался и другими вещами, которые касались только вас лично?

– Меня лично? Ах, ну… Как нужно правильно чистить зубы и… о да, как принимать ванну…

Прескотт поднял на нее удивленные глаза:

– Разве существует один верный способ, как принимать ванну?

Потягивая портвейн, Эдвина пожала плечами:

– Сэр Джеффри считал именно так.

– И вы мирились с этим… с этим диктаторством? Даже миссис Найджел никогда не позволяла себе такое с нами.

Эдвина опустила голову.

– Это не важно. Почему мы вообще это обсуждаем? – спросила она. Ее щеки зарделись, и Прескотт видел, что ей неприятен этот разговор. Но ему надо, просто необходимо, знать и понимать, что за человек был ее муж и как он повлиял на то, какой женщиной стала Эдвина.

– А почему вы называете его «сэр Джеффри»? Ради Бога, он ведь был вашим мужем!

– Говорите тише, Прескотт, – ласково проговорила она. – На нас обращают внимание!

Он скрестил руки на груди и, наклонившись к ней, прошептал:

– Неудивительно, что в тот наш с вами вечер вы были так расстроены из-за того, что у вас не было подходящего для этого случая «одеяния». И также неудивительно, что вы постоянно беспокоитесь, что вы что-то делаете «не так». Держу пари, что ваша свекровь была еще хуже, чем ее несносный сын. Не сомневаюсь, что они вдвоем объединялись против вас – двое на одного – и докучали вам своими нападками и указаниями.

Щеки Эдвины стали пунцовыми, и по выражению ее лица Прескотт понял, что он попал в самую точку.