Вернуть истинную - Рина Беж

любимой, даже когда считал ее простым человеком. А уж теперь тем более от нее не отрекусь. Последую всюду. И буду ждать столько, сколько потребуется, чтобы она поправилась. Хоть всю жизнь.

И все у нас будет прекрасно. Мать-Луна не зря провела нас через такие испытания, чтобы, в конце концов, разделить. Не верю.

Мы будем вместе и будем счастливы.

А пока у нас есть Солана. И Джейкоб. Так что, как-никак, а семья уже совсем не маленькая.

Глава 43

АНИЛА

— Привет, моя хорошая, — негромко и нежно-нежно произносит Лин, стоит попытаться открыть глаза. — С возвращением, Ани.

— При… — открываю рот, но вместо слов получается какой-то сип.

— Подожди, не разговаривай, я дам воды, — правильно истолковывает мою неудачную попытку сглотнуть пересохшим горлом истинный.

А в следующее мгновение губ касается непонятно откуда взявшаяся фарфоровая чашка, и божественно-прохладная вода наполняет и насыщает обезвоженный организм.

Матушка-Луна, как мало для счастья надо.

После нескольких глотков вновь откидываюсь на подушки и стараюсь отдышаться. Чувствую себя старой развалиной, которую совершенно не слушаются ни руки, ни ноги.

— Лин, — произношу все еще хрипло, с трудом приподнимая ладонь, чтобы коснуться столь дорогого сердцу лица. — Ты же мне не снишься, да? — уточняю, не до конца веря глазам.

— Нет, родная, не снюсь, — улыбается шире истинный, накрывая мои пальцы своими, и жмурится, будто я его королевской лаской одаряю.

— Я смешная? — уточняю происхождение его непонятного взгляда, изучающего меня с каким-то неправильным слишком теплым блеском. — Растрепанная? Сонная? Что?

— Самая красивая на свете, — звучит неожиданный ответ.

— Я? — переспрашиваю на всякий случай, потому что поведение Фурова больше тянет на сладкие грезы, чем реальность.

— Ты, Ани, только ты, — заверяет, поглаживая тыльную сторону кисти.

— Хорошо, — киваю несмело.

Конечно, ничего хорошего я пока не вижу, скорее, странности одни, но они мне, если уж не врать самой себе, очень нравятся.

Кстати, про «вижу». Слегка поворачиваю голову, чтобы осмотреться и понять, где я есть. Комнату в доме отца узнаю мгновенно по огромному окну во всю стену. Но странное дело, кажется, будто в последний раз я видела ее не день или два назад, а словно месяц или больше того, год.

Да-ну, бред какой-то.

— А ты что тут делаешь? — догадываюсь уточнить главное.

Меня не столько волнует нахождение двуликого в спальне, сколько само присутствие на территории Джейкоба.

Как он сюда попал? Как нашел? И его пропустили? А что папа? И где он?

Вопросы наслаиваются один на один, образуя в голове кашу-малу, от чего в висках начинает пульсировать.

И все же превалирует совершенно другая мысль — Лин не пострадал на шахте. С ним все в порядке, и мы с Золей теперь можем чуть более спокойно выдохнуть и не изводить себя переживаниями.

С Золей…

Мысль царапает какой-то неправильностью.

Будто что-то упускаю.

Кручу ее и так, и эдак. И, наконец, понимаю, что не так: волчица молчит. И это когда Фуров тут, совсем рядом?

Стараюсь заглянуть в себя поглубже, увидеть свою красавицу-вреднючку, которая ни разу не пропустила появления истинного, а тут затихарилась и не издает ни звука.

Золя? Золотиночка моя хорошая? Эй! Спишь что ли? Золя? Не молчи же. Не пугай меня, хулиганка! Ну, Золь, ну, пожалуйста! — пытаюсь дозваться вторую сущность, но натыкаюсь на глухую тишину.

Зажмуриваюсь и стараюсь еще и еще раз призвать проказницу к ответу. Бесполезно, а в душе зреет понимание, что что-то случилось. Что-то не так.

— Тише-тише, Ани, родная, ты чего так разволновалась? — Лин подсаживается на край постели, одной рукой обхватывает мою ладонь, сжимающую ткать пододеяльника до треска, а другой касается щеки, заставляя раскрыть глаза. — Что случилось? Чего испугалась?

Несколько мгновений вглядываюсь в его взволнованные синие озера и шепчу:

— Я не чувствую, я не чувствую.

Сначала выходит тихий шепот, но по мере нарастания истерики, голос усиливается. И я, как заводная, твержу и твержу самое главное.

— Я не чувствую! Матушка-Луна, я ее не чувствую.

Паника наваливается удушливым покрывалом, не позволяя вздохнуть как следует. Тело мгновенно покрывается липким холодным потом и сотрясается сильной дрожью.

— Не чувствую, — всхлипываю, качая головой.

— Так! Ани, посмотри на меня! — командует истинный, явно «врубая» на полную катушку альфу, потому что ослушаться не выходит. И я, дыша, как паровоз, вскидываю подбородок. — Ты Золотинку потеряла? Поэтому запаниковала?

Сквозь застилающие глаза слезы смотрю в самые синие глаза на свете. Самые чистые, самые понимающие, заглядывающие прямо в душу и обещающие помочь.

И совсем теряюсь.

Фуров ничего не знает о моей второй сущности. Мы же с ним так и не поговорили. Или знает? Он сказал про мою Золю так, будто в курсе ее существования.

— Да, — медленно на выдохе киваю. Будь, что будет. — Я ее не чувствую, Лин…

Шепчу одними губами, боясь озвучить в слух самый жуткий кошмар — остаться одной без своей второй половинки, без части самой себя. Потому что кажется, если скажу в голос, то это врубит реальность на полную катушку и превратить мои панические мысли в действительность.

А я не хочу!

Я боюсь!

Матушка-Луна, как же я боюсь.

— Так! — произносит Фуров властно.

В этот момент его голос насыщается такой сверхсилой, что помимо воли замираю. Боясь пошевелиться, лишь моргаю, стремясь прояснить взгляд, и внимаю каждому слову.

— Говорю факты, Ани. Ты слушаешь и успокаиваешься. Потом умываешься. И мы идем завтракать. А все подробно обсудим уже вместе с Джейкобом. Думаю, он к тому времени проснется. Договорились?

Киваю, так как совершенно не доверяю голосовым связкам.

— Хорошо. Во-первых, Золотинка жива, здорова, но сейчас спит. Как большую часть времени спят все новорожденные. Прости, маленькая, но ты должна знать, что сознание Золи, как у младенца. Браслет-блокиратор стер ее память до нуля. Я понимаю, это тяжело принять, но все поправимо и непременно наладится. Обещаю. Ты сможешь общаться со своей красавицей как прежде, только нужно дать ей время подрасти. Кстати, я ее видел, она — просто чудо. Мой Бураш в восторге от своей пары. И он осознает всю ответственность, не волнуйся. Во-вторых, я знаю, Ани, что ты — моя истинная, почувствовал в тот же момент, как узнал о твоем исчезновении. А твой отец лишь подтвердил мои предположения, когда прибыл ко мне с визитом. Сразу говорю, чтобы исключить все