Звезда Альтаир. Старообрядческая сказка - Дмитрий Александрович Урушев

не знаю. А вот от сожительства с родным братом она родила меня. Все говорят, кровосмешение – это ужасно. Но разве я ужасна? Разве я не хороша собой?

– Ты прекрасна, спору нет. Но твой рассказ ужасен.

– Милый мой, ты в Роме. Приготовься к тому, что здесь повсюду скрываются зло, разврат, алчность и жестокость. Нет в мире места страшнее Рома. Знаешь, как мой отец стал папой? Он отравил папу Александра – своего отца. А тот, чтобы занять святейший престол, когда-то отравил папу Каликста Борджиа – своего дядю. Не хмурься! Дай мне руку. Господи, какая холодная! Не бойся, тебя никто не будет травить. Ты нужен отцу живым.

Действительно, царевич так испугался, что похолодел и побледнел.

– Не переживай, – ласково говорила Орландина, поглаживая руку юноши. – Я не такая, как мой отец или дед. Я буду твоим другом. Более того, я буду счастлива стать твоей женой. Ты примешь нашу веру, и мы уедем в твое далекое царство.

– Принять веру, которая покрывает отравления и кровосмешения?

– Что такого? Ты думаешь, другие веры лучше? Хазары не признают иноверцев за людей. Сарацины приносят своему богу человеческие жертвы. Эллины и русские – просто невежи и глупцы. Я уж не говорю про гнусных еретиков – последователей Мартына Лютого и Жанки Львина. Чем наша вера хуже?

Иван вздохнул.

– Ездя по белу свету, я насмотрелся всякого. Печально, что люди прикрывают неблаговидные поступки именем доброго Бога.

– Не будем больше об этом. Мы молоды, жизнь прекрасна. Давай лучше почитаем книгу. Ты любишь стихи?

– Мой друг Демьян Скоробогатый – знаменитый поэт.

– Тогда это должно понравиться тебе. Слушай.

Пришла весна, а с ней любовь,

Веселье в каждый дом.

В цвету стоят деревья вновь,

Все в радости кругом.

Печально, что такой порой

Погиб молодой король!

Здесь розы красные цветут,

Ручьи журчат в траве.

И девушки венки плетут,

Вздыхая о тебе.

Печально, что такой порой

Погиб молодой король!

Умолкли трели соловья,

И ночь сменила день.

А на могиле короля

Брожу я, словно тень.

Вассалом преданным я был.

Кому ж я нужен, коль

Такой прекрасною весной

Погиб молодой король?

– Правда, чудесно?

– Да, очень красиво.

– Ну, слушай. Тогда я еще почитаю тебе.

Иван и Орландина до вечера сидели на скамейке. Красавица читала стихи, а царевич внимал ей. Девушка больше не казалась исчадьем ада. А мысль, что она может стать его женой, не пугала, а приятно волновала.

Зазвонили колокола. Орландина закрыла книгу и встала.

– Кончилась вечерняя служба. Отец идет в обеденную залу. Пойдем и мы, а то тебя, наверное, уже хватились.

За ужином папа был весел.

– Почему наш гость не пьет вина? Оно не отравлено! – благодушно хохотал он.

– Ах, батюшка, не смущай гостя нашими семейными шуточками. Он слеплен из другого теста, – сказала Орландина.

– Откуда ты знаешь, что из другого? А, вы уже познакомились. Eccellente! Превосходно! Обычно в сказках принцам предлагают руку царевны и полцарства в придачу. Хочешь, Иван, руку моей дочери и истинную веру в придачу? Ха, смотрите! Покраснел!

Демьян пил вино и вместе со всеми смеялся над царевичем. Тот грозно зыркнул на поэта и подумал: «У, предатель! И не стыдно тебе!»

– Завтра утром я приглашаю тебя, amice mee, в мою домашнюю часовню. Я сам буду служить обедню. Надеюсь, тебе понравится, – сказал Целестин, вставая из-за стола.

Он ушел с дочерью в свои покои. А юноша со стихотворцем – в свои.

Утром слуги разбудили Ивана, помогли умыться и одеться и провели в папскую часовню – большой храм, стены и своды которого были сплошь расписаны.

Роспись смутила царевича – какие-то голые мужчины и женщины в клубах пара. «Как в бане», – подумал он. Юношу посадили рядом с Орландиной напротив алтаря.

Зазвенел колокольчик. Грозно заревел орган. Пискливо запели скопцы. Запахло ладаном. Началась папская обедня. И снова Иван не понял ни одного слова. Он было заскучал, но рядом сидела рыжеволосая красавица. Раскрыв молитвослов, она шепотом объясняла царевичу ход службы и переводила.

Неожиданно юноша вспомнил скит Семи Симеонов. Вспомнил, как пахло горелыми можжевеловыми ягодами. Вспомнил, как сам по книге читал молитвы. У кого же истинная вера? У папиманов или у папефигов? Вот вопрос.

После богослужения был обед. Затем гостям предложили осмотреть город. Орландина напросилась ехать с ними. Мол, она хорошо знает Ром и покажет много всего любопытного.

Карета выехала в город. Рядом с ней скакали воины в блестящих доспехах, мальчики-трубачи и барабанщики, папские знаменосцы. Горожане и пилигримы, думая, что едет сам святейший отец, приветствовали карету радостными криками и низкими поклонами.

В Роме было так много достопримечательностей, что вскоре Иван устал от рассказов Орландины и запутался. Он запомнил только одно: папы веками разбирали древние строения на кирпич. Поэтому город лежал в развалинах.

Особенно пострадал Колоссеус – огромное ристалище. В старину здесь устраивались потехи для горожан: травля зверей, поединки мечников, конные состязания. Затем город пришел в упадок, и папы превратили ристалище в неисчерпаемую каменоломню.

Напоследок осмотрели собор святого Петра, построенный из камня и кирпича, добытого при разборе древних зданий. Храм поражал размером и богатством. Над высоченными сводами как бы парил в воздухе величественный купол.

Под ним тысячи богомольцев молились перед гробницами апостола Петра и его преемников-пап. Рядом с надгробиями сидели монахи и торговали какими-то исписанными бумажками с печатями.

– Что это? – полюбопытствовал царевич.

– Это индульгенции – отпущения грехов, – объяснила Орландина.

– Как это – отпущения грехов?

– Очень просто. Папа, будучи наместником Бога на земле, имеет божественную власть отпускать любые грехи, даже самые тяжкие. На этих бумажках напечатаны отпущения различных грехов и приложены папские печати. Какие-то грехи стоят дороже, какие-то дешевле.

– Значит, я совершаю любой грех, потом покупаю такую бумажку, и мой грех прощается?

– Конечно! Легкие грехи стоят дешево. За мелкое воровство или мелкую ложь ты заплатишь половину серебряного денария. За тяжкие грехи, особенно за смертные, придется раскошелиться. За убийство или блуд ты заплатишь золотыми шпанскими дублонами.

– А могу я сначала купить бумажку, а потом уж совершить грех?

– Можешь. Есть даже такой шуточный рассказ, как разбойник купил у странствующего монаха индульгенцию, а потом ограбил его и притом не согрешил.

Глава 56

Вечером папа Целестин устроил в честь Ивана-царевича торжественный прием с ужином, танцами и фейерверком.

Юноша пришел в новой одежде, подготовленной синьором Сарто: в атласной вышитой