МИФЫ. Великолепный МИФ - Роберт Асприн

я. – Ну ладно! Мы его получили. Пусть небольшой… но столько же усилий мы и вложили в него. Учитывая, что мы еще ничего не потратили…

– А что насчет единорога? – возразил Ааз. – Пока он у них, мы теряем деньги на этой сделке.

– Ааз, – напомнил я ему. – Лютик нам ничего не стоил, помнишь? Он был подарком Куигли.

– Замена его потребовала бы немалых затрат, – настаивал Ааз. – Это означает, что если мы не вернем его, то потеряем деньги на этой сделке! Я же сказал тебе, что мне нужен навар, и я определенно не намерен нести убытки.

– Глип?

Сердитые слова Ааза разбудили моего дракона, и он в сонном недоумении поднял голову.

– Спи, Глип! – ласково сказал я. – Все хорошо.

Успокоенный, дракон перевернулся на спину и снова опустил голову. Сколь бы смешно он ни выглядел, лежа с торчащими вверх четырьмя ногами, он кое-что мне напомнил.

Я на миг задумался об этом вспоминании, после чего решил сменить тактику.

– Ааз, – задумчиво сказал я, – какова настоящая причина твоего желания довести это дело до конца?

– Разве ты не слушал меня, малыш? Я сказал, что…

– Знаю, знаю, – перебил его я. – Ты сказал, что это исключительно ради наживы. Единственное, что в этом плохого, так это то, что вместо Лютика, который нам не стоил ни гроша, ты попытался оставить там Глипа, который действительно стоил нам денег! Это звучит неправдоподобно, если ты пытаешься извлечь прибыль с наименьшими возможными усилиями.

– Ты же знаешь, как я отношусь к этому глупому дракону… – начал было Ааз.

– А ты знаешь, как он мне дорог, – прервал его я, – поэтому тебе известно, что я никогда не брошу его ради спасения собственной шкуры, а тем более ради денег. По какой-то причине ты хотел удостовериться, что я доведу это дело до конца… и эта причина не имеет ни малейшего отношения к деньгам. Что же это тогда такое?

Настал черед Ааза погрузиться в задумчивое молчание.

– Смотрю, ты стал догадливее, малыш, – сказал он наконец.

В иной ситуации я был бы рад принять комплимент. Однако на сей раз я увидел в этом истинную цель беседы: попытку заговорить мне зубы.

– Итак, я хочу знать причину, Ааз, – твердо сказал я.

– Есть несколько причин, малыш, – сказал он с несвойственной ему серьезностью. – И главная – это то, что ты еще не мастер-волшебник.

– Ты уж меня прости, – сухо прокомментировал я, – но это не имеет особого смысла. Если у меня недостаточно способностей, то почему ты так хочешь подтолкнуть меня к этой миссии?

– Выслушай меня, малыш, – сказал Ааз, поднимая руку. – Я допустил ошибку, и эта ошибка поставила нас в ситуацию, требующую высочайшей квалификации. И даже больше, чем способности настоящего мастера-волшебника, нам нужна его сознательтность. Улавливаешь мою мысль?

– Нет, – честно признался я.

– Неудивительно, – вздохнул Ааз. – Вот почему я пытался обманом заставить тебя взяться за эту миссию, вместо того чтобы ее объяснять. До сих пор все твои тренировки были направлены на развитие физических способностей, но не на развитие твоей профессиональной совести.

– Ты научил меня зорко следить за прибылью, – заметил я в свою защиту.

– Я не это имею в виду, малыш. Послушай, забудь на минутку о прибыли.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Ааз? – спросил я с искренним беспокойством. – Это совсем не в твоем духе.

– Отстань от меня, малыш, – огрызнулся он. – Я пытаюсь объяснить кое-что по-настоящему важное!

Я погрузился в испуганное молчание. И все же мне стало спокойнее на душе. Ааз определенно был Аазом.

– Когда ты был учеником Гаркина, – начал Ааз, – и даже когда ты впервые встретил меня, ты не хотел становиться волшебником, предпочитая быть вором. Чтобы сосредоточить твою энергию на уроках, мне пришлось подчеркивать, какую пользу ты можешь извлечь из изучения магии.

Он умолк. Я ничего не сказал: говорить было нечего. Он был прав как в своих воспоминаниях, так и в их толковании.

– Ладно, – вздохнул он, – есть и другая сторона магии. Это ответственность… ответственность перед твоими собратьями-магами и, что более важно, перед самой магией. Хотя у нас имеются соперники и, вероятно, мы приобретем их еще больше, если проживем достаточно долго, хотя мы можем бороться с ними или победить их в борьбе за теплое местечко, мы все связаны общим делом. Каждый маг обязан продвигать магию, следить за тем, чтобы ее применение пользовалось всеобщим уважением и почетом. Чем могущественнее волшебник, тем сильнее его чувство долга.

– Какое это имеет отношение к нашей нынешней ситуации? – уточнил я.

– Здесь есть одна тонкость, малыш, – осторожно ответил Ааз. – Ты слышал это от Плохсекира и Гримбла. Что еще важнее, ты слышал это от населения, когда мы разговаривали со здешними крестьянами. Родрик рискует своим королевством, доверив магии защитить его трон. Никто, кроме мага, не может сказать, насколько разумна или неразумна эта задача. Если мы потерпим неудачу, все миряне увидят, что магия потерпела неудачу, и никогда больше ей не поверят. Вот почему мы не можем отказаться от этой миссии. Здесь и сейчас мы представляем магию… и обязаны сделать все, что в наших силах.

Я на несколько секунд задумался.

– Но что мы можем сделать против целой армии? – спросил я наконец.

– Если честно, – вздохнул Ааз, – я пока не знаю. Надеюсь, что мы сможем что-то придумать после того, как увидим, с чем имеем дело.

После этих слов мы долго сидели молча. Каждый был погружен в свои мысли о предстоящей миссии и о том, что поставлено на карту.

Глава 10

Не нужно бояться численного превосходства, если силы противника должным образом разведаны и оценены.

С. Бизон[24]

Мой последний лучик надежды погас, когда мы наконец увидели вражескую армию. Сообщения о ее огромных размерах не были преувеличением. Скажу больше, даже они оказались бессильны в полной мере передать ее мощь.

Наша разведывательная миссия привела нас на другую сторону северной границы Поссилтума, а через несколько дней пути – и во внутренние районы соседней страны. Название этого королевства несущественно. Если оно еще не считалось частью новой Империи, это неизбежно произойдет, как только новость об этом распространится дальше.

Мы не знали, пропустили ли мы последнюю битву или же королевство просто сдалось. В любом случае обороняющихся войск Плохсекира не было видно. Перед нашим взором открывались лишь бесконечные лагеря войск Империи, раскинувшиеся неровной линией, исчезавшей за горизонтом в обоих направлениях.

К счастью, армия в данный момент не была на марше, что значительно облегчило нашу разведку.

По всей линии фронта через равные промежутки