Холодный ветер среды - Соня Субботина

писать. Либо закончились чернила, либо этот маленький кусочек распечатки, куда Настя пыталась вписать очередной неправильный глагол в нужной форме, стала маленьким аналогом бермудского треугольника, в котором вместо кораблей и самолетов пропадали буквы и целые слова. Как жаль, что акция Джессики с игрой в «Кахут» оказалась одноразовой.

Устав бороться, Настя отложила ручку и принялась рыться в пенале. Запасных не было, и она взяла простой карандаш. Но стоило тонкому острому кончику коснуться бумаги, как он сломался на первой же букве. Никольская, далекая от предсказаний, гороскопов и прочей эзотерики, решила, что это знак свыше и что английского с нее на сегодня хватит. Просто потому что так было удобнее, да и все ее мысли уже вторую пару были не о речевых оборотах и раскрытии скобок с неправильными глаголами.

Настя и подумать не могла, что подобное рано или поздно с ней случится, но этот момент настал – пребывание в Изумрудной Школе, как она окрестила ее еще в первые дни, ей наскучило и напоминало теперь мобильную игру, в которую продолжаешь играть не из интереса, а по привычке, потому что уже много времени и сил потратил (а в некоторых случаях еще и денег) и тебе жаль терять прогресс.

На неделе маячили три экскурсии и шопинг, но даже это ее уже не радовало.

Декорации сменялись, выносили новый реквизит, среди актерского состава была постоянная текучка кадров, будто режиссер никак не мог отыскать тех самых, кто западет ему в душу, но все оставалось прежним и оттого пресным. Подъем, пусть и после ночи в объятиях Макса, но все равно очень ранний и поэтому мерзкий. Завтрак, меню которого она уже выучила наизусть. Пары с однотипными скучными заданиями. Ланч, ситуация с которым такая же, как и с завтраком. Экскурсии (при наличии) были одними из немногих вещей, кого обошло клеймо Насти «надоело». В конце концов, на них иногда рассказывали что-то интересное, и можно было наделать кучу красивых фото. Ужин (см. пункты завтрак и ланч). В свободное время, если бы рядом не было Максима, Настя точно бы взвыла от тоски.

Нет, она явно не тот человек, который может жить по расписанию. Душа требовала экспрессии и импровизации, но человек, который вносил это в однотонные, правда, зеленые, а не серые будни, и был той самой щепоткой соли в тарелке пресной пищи, так же внезапно исчез с радаров, как и появился на них. Настя хорошо теперь понимала тех, кто придумал выражение «тоска зеленая».

Она пыталась и сама внести в школьные будни что-то среднее между разнообразием и смутой, но ни Ира, ни ее новая подружка не поддержали ее. Если бы еще и Максим отказался от побега с территории, Настя, со всем ей присущим драматизмом, вышла бы у него на глазах в окно. Ну да, первого этажа, но в окно же. А потом ушла бы одна в «Спар», не оглядываясь, но надеясь всей душой, что за ней пойдут следом. А если бы не пошли, то она бы стала спонсором тахикардии с аритмией и накупила бы себе и подруге химозно-сладких энергетиков с таурином, хотя даже не знала, что это такое.

С того дня, когда Саша своим уходом убил все веселье, прошла почти неделя. И что-то Насте начинало подсказывать, что все ее мысли о глупых ссорах и быстрых примирениях крайне нелепые. Было бы это так, то они с Максимом снова были бы вынуждены слушать душные химико-биологические споры и лицезреть, как Ира сначала смущается, а потом и возмущается каждый раз, стоит Саше прилюдно ее обнять или поцеловать.

Масштаб произошедшего начал доходить до Насти только сейчас. Как оказалось, она уже давно с легкостью заразилась от Максима болезнью под названием «А что, если…». И вот, инкубационный период прошел, и теперь появились первые признаки этого выдуманного недуга.

А что, если нужно оставить все как есть? А что, если нужно вмешаться? Как будет правильно? И где проходит эта личная граница Иры, за которую нельзя заступать? Пожалуй, Насте, как лучшей подруге, стоило бы знать ответы на все эти вопросы, но за все годы, что она знала Иру, за той не было замечено ни одного проявления мук сердечных. На все вопросы о том, кто же ей нравится, Ира всегда неизменно отвечала: «никто». И все ей верили, потому что знали: это чистая правда.

До этого момента подруга виделась ей исключительно как подростковый дневник с секретами. Розовый, плюшевый с блестками и маленьким замочком-сердечком, а внутри наверняка ничего серьезного – перерисованные с интернета картиночки, списки «топ-5 причин почему я хочу стать врачом, когда вырасту» и вклеенный конвертик с надписью «кто мне нравится» на нем и второй, «никто», в нем. Только вот Настя всегда теряла ключи от них и никак потом не могла открыть.

– Огонечек, о чем задумалась? – Максим заметил, что Настя подозрительно долго сидит, уткнувшись в распечатку, но ничего не пишет.

– Да так, над заданием, – соврала Настя.

– Я ни за что не поверю, что ты не можешь раскрыть скобки в предложении: «Я написала письмо бабуле вчера». Не можешь понять, что за время? Или не можешь вспомнить нужную форму глагола «писать»?

– Ладно, – она сделала максимально грустный вид и вздохнула, – ты меня раскрыл. На самом деле я думаю, где же найти парня, который будет меня любить даже червем.

– Ты серьезно? Я думал, мы уже давно исчерпали эту тему. – Макс опешил.

– Ага, – ухмыльнулась Настя, понимая, что он попал в ее паутину, сотканную актерским мастерством. Ничего она не переигрывает, просто до этого момента еще никогда не начинала играть по-настоящему. Эх, держись, московский театральный, через какой-то год мамочка будет в здании и возглавит рейтинг поступивших!

– Тебе правда нужен ответ?

– Да.

– Будь ты червем, я бы посадил тебя в банку с землей, травкой и цветочками, кормил, поддерживал нужный для червя микроклимат и бегал по всем бабкам-гадалкам и цыганкам, ища ту, что сможет тебя расколдовать.

– Неплохо… а если бы я была водным червем?

Пока Максим гуглил водных червей, чтобы убедиться, что такие существуют, и затем размышлял вполголоса о нюансах их содержания, Настя мысленно ликовала, что смогла отвлечь своего парня от истинных причин ее задумчивости.

Настя знала, что Макс уже успел поговорить с Ирой и это не принесло абсолютно никаких результатов. Да и на самом деле глупо было надеяться, что это сработает. Какие парни говнюки (Никольская была теперь уверена, что эта характеристика как нельзя лучше подходит Саше), лучше обсуждать с девушками,