Больше, чем ты знаешь - Джо Гудмэн

Звук ее голоса заставил его повернуться.

– Здесь, возле печки. Решил подбросить немного углей, – объяснил он, прикрывая дверцу маленькой печурки. – Через пару дней мы уже будем в более теплых широтах. И она тебе больше не понадобится.

– Она мне и сейчас не нужна, – ответила Клер, коснувшись рукой вмятины, оставшейся после него на постели. – Пока ты был со мной, мне было тепло.

Поставив в угол кочергу, Рэнд подошел к постели и присел на край.

– Однако когда ты встанешь, то скажешь мне спасибо.

– А я еще не собираюсь вставать.

– Нет, собираешься. Теперь, когда ты проснулась, я хочу тебе кое-что показать.

Клер неодобрительно фыркнула, подумав, что спала бы как убитая, если бы ему не вздумалось подняться. По ее мнению, необходимость подкинуть угля в печку еще не была достаточно веской причиной, чтобы будить ее.

– Уже поздно? – поинтересовалась она, приподнявшись на локтях.

– Еще как поздно. – Одеяло сползло с ее груди, и тело Клер в свете луны показалось ему серебряным.

– Ну да, поздно! До восхода солнца еще час или два!

– Вот как? – Склонившись, он коснулся поцелуем ее губ. – Ну тогда очень, очень рано! – Он почувствовал, что Клер улыбается. Обвив руками его за шею, она притянула его к себе. Еще мгновение – и он снова бы упал на нее, если бы не успел схватиться за койку. Разжав ее руки, Рэнд осторожно отодвинулся. – Пошли, – поторопил он ее, – даю слово, ты не пожалеешь.

– Я уже жалею, – проворчала она. – Не можешь подать мне пеньюар? Он там, возле кровати.

Отыскав ночную рубашку, Рэнд подал ее Клер, а вслед за ней пеньюар. Потом помог надеть его, нарочно затягивая время, чтобы то и дело касаться поцелуем ее губ. Когда она была полностью одета, Рэнд, не слушая возражений, подтолкнул ее к двери.

Сообразив, что они в коридоре, Клер попыталась было уцепиться за дверь.

– Куда ты меня тащишь? – сердито прошипела она.

– Ко мне.

– Это в середине ночи?!

– Угу. – Рэнд заставил ее сделать несколько шагов по ступенькам, – А ты представь, что сейчас день, и сразу станет легче.

– Но я ведь не одета! Что, если нас кто-нибудь увидит?!

– А ты не думай об этом. И потом, откуда ты узнаешь, если я тебе не скажу?

Брови Клер взлетели вверх. От удивления она замолчала, потом вдруг расхохоталась. К тому времени, как он втащил ее к себе в каюту, Клер уже буквально изнемогала от смеха. Обхватив руками Рэнда за шею, Клер поцеловала его – поцелуй пришелся ему в подбородок.

– Спасибо, – прошептала она. – Спасибо, что заставил меня смеяться. До тебя никто не мог поверить, что я в состоянии смеяться над собой. Впрочем, я сама в это, кажется, не верила. – Она снова поцеловала его, еще крепче. – Ну, так что же тебе так не терпелось мне показать?

Рэнд усадил Клер за свой рабочий стол. Она послушно замерла, сложив руки и выпрямившись, – точь-в-точь примерная ученица.

– Учти, тут достаточно света, чтобы я заметил, если ты начнешь ухмыляться, – строго предупредил Рэнд.

– Тогда я очень постараюсь этого не делать.

– Хм-м…

Склонив голову, Клер прислушивалась к его шагам. Оставив ее сидеть за столом, Рэнд подошел к полкам и принялся перебирать книги, что-то бормоча себе под нос. Отыскав ту, которая была ему нужна, он вернулся к столу и вложил Клер в руки то, что искал.

– Давай, – предложил он, – можешь посмотреть на нее.

Клер протянула руку и принялась ощупывать книгу, удивившись про себя ее размерам и толщине. Переплет оказался не кожаным, а матерчатым. Страницы были обрезаны неровно, к тому же она была явно переплетена непрофессионалом.

– Это один из твоих журналов, – догадалась Клер. Она вспомнила, что стопки их вперемежку с книгами по ботанике и естествознанию лежали на полках у него в каюте. – Мистер Катч пару раз позволил мне воспользоваться твоей библиотекой, – пояснила она. – Я хотела попросить, чтобы он почитал мне вслух какую-нибудь из твоих книг, но потом решила, что для меня это рановато.

– Он мне говорил.

Благодарная, что он не принялся расспрашивать дальше, Клер кивнула.

– А что в нем такого интересного, в этом журнале? Перевернув журнал на треть, Рэнд повернулся к Клер.

– Этот журнал не совсем мой… то есть его писал не я. Это собрание статей очень многих ученых. Все они были натуралистами, многие из них жили две сотни лет назад. Потрогай страницы, Клер.

Клер осторожно коснулась кончиками пальцев ветхих листов.

– У герцога в его коллекции есть иллюстрированные манускрипты, – сказала она.

– Да, и они гораздо ценнее моих. – Рэнд положил руки ей на плечи. – Та страница, что перед тобой, была написана всего сто лет назад. Это рецепт приготовления микстуры от кашля из коры вишневого дерева. Автор позаботился снабдить его изумительно точным изображением самого дерева. А также его листьев, ягод и самой коры. Мне удалось купить его в одной семье в Бостоне пару лет назад. А они отыскали его на Дне сундука, который собирались бросить в огонь.

– Это просто чудо, что ты наткнулся на такое сокровище.

– Никакого чуда тут нет – скорее, везение. Тут полным-полно таких находок. Я начал собирать их, еще когда учился в Оксфорде. – Перевернув несколько страниц, он продолжал: – А тут целая статья о хинине. Насколько я могу судить, написана она была где-то между 1625 и 1640 годами. – Он перевернул еще несколько страниц. – Ага, а вот эта о мышьяке.

– Просто рецепт на убийство.

– Да, только в то время его никто не знал.

– И все они на английском?

– Нет, конечно. Тут есть написанные и на латыни, и по-французски, и по-немецки. А кое-кто вообще писал свои заметки задом наперед.

– В зеркальном отражении, ты хочешь сказать? Как Леонардо да Винчи?

– Да, как он. Конечно, у меня нет ничего, написанного его рукой, но зато есть несколько других… – Он торопливо шелестел страницами. – Вот, к примеру, некий Генри Бейкер.

– Английский натуралист?

– Вот именно. – Рэнд смотрел, как Клер осторожно водит пальцем по странице, словно пытаясь вобрать в себя написанное. Когда она остановилась, Рэнд осторожно убрал ее руку и снова стал листать свое сокровище. – А вот тут записи Келрейтера о его опытах по опылению растений.

Голос Клер заметно дрогнул.

– Я изучала его работы, а мой отец пытался повторить его опыты в Полинезии. – Она подняла голову. – Это… это такая честь для меня, что ты показал мне записи. Господи, да сэр Гриффин все бы отдал, лишь бы увидеть их. А я и понятия не имела, какие сокровища хранятся здесь! Спасибо, что поделился ими со мной.

В голосе ее была неподдельная искренность. «Достаточно, – подумал Рэнд, – больше нет нужды что-то говорить». Клер и без того уже поняла – то, чем он поделился с ней, было частью его самого. Рэнд снова перевернул несколько страниц. Отыскав нужную, он осторожно положил на нее руку Клер.