Враг мой - друг мой - Сергей Самаров

– Почти. Он не на свободе... Это все, что я могу вам сообщить. Рекомендую вам с первым же рейсом в Грозный вылететь...

– Я понял, – Ваха говорил уже совсем другим тоном. – Я вылетаю... Что мне делать в Грозном? Как отца найти?

– Как только прилетите, звоните мне.

– Спасибо.

Раскатов не ожидал этого услышать. Но, видимо, скорбные вести делают людей вежливыми.

Макаров, предоставив Тихонову возможность доставить в казарму Астамира, отправился в штаб батальона за новостями.

– Наверное, рано... Захватов наверняка еще спит... Но дежурный должен быть в курсе всего... Скажет, что еще на нас взвалить собираются... Может быть, какие-то новости относительно Байсарова появились... Что ему понадобилось в поселке...

* * *

Старший лейтенант Тихонов все сделал быстро, правильно и так, что трудно было со стороны что-то необычное заметить... Он просто взял с собой солдата с вещмешком. В вещмешок положил одежду для Астамира. Одежда, как оказалось, пришлась как раз впору, что говорило о точности глазомера старшего лейтенанта. И привел всю группу из вертолета в казарму вместе с Астамиром, которому забинтовал голову так, что узнать его было невозможно.

Полковник пожал Астамиру руку и сказал тихо:

– Я вместе с тобой скорблю. Но он погиб, как воин, и плакать не надо... Дайте ему, чем побриться... – распорядился под конец. – И пусть отдохнет...

– Я же не напрасно ожидал чего-то такого, привычно плохого, – почти радостно сказал Макаров, вернувшись из штаба батальона. – Так и есть. Все шишки на нас, и впору правда каски надевать, как вы советовали. Безопаснее будет.

– Рассказывай, – Раскатов осторожно почесал затылок в предчувствии шишек.

– Майор Захватов решил выяснить все до конца. Чтобы исполнить следственные функции, он послал начальника караула с нарядом за майором Ласкиным и капитаном Прядунько и приготовился провести допрос по полной следственной форме. Он мне даже список заранее подготовленных вопросов показал. Талантливый интервьюер... Подготовился... Чтобы не о жизни вообще говорить с «кладовщиками», а об их конкретных делах, хотя о конкретных делах Захватов ничего не знает и может только лишь с наших слов что-то утверждать. Без доказательств. Вообще непонятно, зачем такой разговор заводить... Или Захватов надеялся, что «кладовщики» в простоте душевной все ему выложат и сразу с повинной пойдут... Наряд, короче, поехал... Оба «кладовщика» живут на частных квартирах в поселке. Время еще было ночное, Ласкину с Прядунько впору бы спать сладким сном, а их на месте не оказалось... Приехала какая-то машина, как слышали хозяева, и уважаемых товарищей офицеров увезли. На рабочем месте, как говорят часовые, они тоже не показывались. И что вы, товарищ полковник, думаете, как повел себя майор Захватов?

– Как он себя повел?

– Он, естественно, решил посоветоваться с командиром батальона, тот провел консультации с командиром полка, и все трое дружно решили, что это исчезновение – происки спецназа, который не обладает никакими доказательствами и потому решил просто похитить офицеров, чтобы потом обвинить их в бегстве. А в бегство ударяется, как вы понимаете, только виновный.

– Обдуманный ход, чтобы свою задницу от пинка прикрыть, – согласился Раскатов. – И хорошо, что они не знают про Астамира Атагиева. Иначе можно было бы ждать, что в вашу «каптерку» попытается въехать бронетранспортер... Что ты Захватову сказал?

– Я попросил его показать мне мою заявку на машину на эту ночь. Приезжали за офицерами на машине, нам машину не выделяли. Следовательно, мы могли только на вертолете за «кладовщиками» прилететь. Но вертолет в рейсе был и вернулся только утром. Я предложил майору поискать машину, на которой «кладовщики» уехали... Машину искать он сразу не начал, но поинтересовался, в какой госпиталь устроили Умара Атагиева. Пришлось с печалью снять с головы косынку и сообщить, что Умар умер.

– А вот это ты зря, Сергей Вячеславович... Пусть бы считали, что у нас есть живой свидетель. Это умерило бы им прыти...

– Напротив, товарищ полковник, я хотел бы прыти им добавить. Если они будут считать, что у нас нет свидетелей, то слегка принаглеют. И откроются для удара. Тогда и удар будет, соответственно, полноценнее, не вскользь.

– Тоже верно, – согласился полковник.

Старший лейтенант Тихонов вошел в раскрытую дверь без стука, поскольку стучать было некуда. Выглядел озабоченным.

– Сейчас на КПП старший лейтенант местного ОМОНа дожидается своего майора. Их майор ушел беседовать с Захватовым на случай поддержки живой силой, если такая понадобится... Старший лейтенант очень удивился, увидев мою эмблему. Оказывается, омоновцы не знали, что здесь спецназ ГРУ квартируется, иначе, говорит, их майор обратился бы напрямую к нам... Короче говоря, дело такое...

– Это про местного участкового? – спросил Макаров.

– Да... Местный участковый, его зовут Руслан Мацаев, старший лейтенант тоже... Проехал по нескольким адресам, забрал и увез куда-то хозяев мужского пола... Шесть человек вывез в неизвестном направлении. Омоновцы интересовались личностью Байсарова. Показывали фотографию. Нет, Байсарова с участковым не было, но, возможно, он сидел в машине, пока Мацаев ходил за людьми... Причину Мацаев не объяснял. Просто требовал проехать с ним. Началось это ночью, закончилось вот только недавно. Ни один из увезенных не вернулся... Кабинет самого старшего лейтенанта Мацаева закрыт и не открывался со вчерашнего дня... Омоновцы проверяли. Кабинет опечатан, и на печати число стоит.

– И что? Ты предлагаешь поднять отряд по тревоге? – Макаров так и не понял, чего хочет старший лейтенант.

– Одна из женщин, мужа которой увезли, вышла его проводить и видела машину... «уазик»... На номера не посмотрела... Но рядом с машиной стоял военный... Похоже, офицер... Увидев женщину, сразу сел в машину.

– «Кладовщики»? – предположил полковник.

Тихонов плечами хотел было пожать, но тут же руками всплеснул:

– Сейчас, товарищ полковник... Я быстро, пока они не уехали...

И выскочил из кабинета бегом.

– Кто его укусил? – спросил Раскатов.

– Надеюсь, он побежал не омоновца бить... – неуверенно ответил Макаров.

* * *

Над батальонным городком пролетел, совершая «круг почета», вертолет, звук удалился в сторону стадиона.

– Прилетели следаки, – сказал Макаров. – Никак не могу запомнить, кто сейчас к прокуратуре относится, кто к следственному комитету...

– Наверное, следователи – к следственному комитету, – предположил полковник.

– Но ведь следователи и в ментовке были, и в ФСБ... Они там остались или всех в комитет воткнули?

– Понятия не имею... Познакомимся...

Вскоре вернулся Тихонов. Весьма возбужденный. Положил на стол перед майором лист бумаги.