Иллюзии чистого холста - Наталья Тимошенко

Свободной рукой Саша стащила с него вторую перчатку и уже сама вложила пальцы в его ладонь, затем скользнула чуть выше, по предплечью, но и тогда видения не торопились его посещать. Совсем осмелев, Войтех наклонился к ней и коснулся ее губ в нерешительном поцелуе. Саша не остановила его, не отстранилась, и в данный момент это радовало еще сильнее отсутствующих видений. Он запустил пальцы в волосы на затылке, чуть крепче прижимая ее к себе и углубляя поцелуй. Саша отвечала ему с жадностью соскучившегося человека, который уже успел похоронить надежду еще когда-нибудь целовать его.

Войтех не помнил, как они оказались в спальне, как и когда исчезла их одежда. Саша скользила ладонями по его телу, то поднимаясь вверх, касаясь кончиками пальцев его лица, то опускаясь ниже, к груди, словно хотела убедиться, что он действительно не ловит видений от нее. Обнимая ее, он не мог сказать, что проверяет то же. По правде говоря, он вообще не мог ничего сказать. И меньше всего хотел думать о каких-то там видениях. Просто наслаждался ею в своих объятиях, понимая, что тоже боялся больше не почувствовать этого.

Лишь некоторое время спустя они смогли оторваться друг от друга. Не открывая глаз, Войтех коснулся лбом ее лба, слушая шумное дыхание и чувствуя, как бешено бьется ее сердце.

– Это значит да? – хрипло спросил он, не решаясь посмотреть на нее, хотя еще минуту назад, не стесняясь, разглядывал.

– Да, – выдохнула Саша.

– Ты вернешься со мной в Москву?

Она ответила не сразу, и ее ответ заставил уже появившуюся было улыбку снова исчезнуть.

– Нет.

Войтех даже дышать перестал, не зная, что сказать на это, но Саша продолжила сама:

– Ты переедешь ко мне в Питер?

Он все же улыбнулся. Его ничего не держало в Москве. Даже когда он работал на ЗАО, он мог жить где угодно. Теперь, когда ЗАО больше нет, тем более.

– Да. Конечно. Конечно, я перееду, если ты этого хочешь.

– Хочу больше всего на свете.

Это был самый странный из когда-либо снившихся ему снов. Нев знал, что у его поступка будут определенные последствия, но ждал не совсем этого.

Он спал и знал, что спит, поэтому причудливые образы, ощущения невесомости и полной неподвижности его не пугали. Страшно стало потом, когда все исчезло и его окружила непроглядная тьма. Уже знакомая фигура в бесформенном балахоне отделилась от этой тьмы и приблизилась к нему. Нев сам не знал, как именно умудряется различать Ангелов, но сразу понял, что к нему пришел не тот, которого он разозлил, забрав у него Сашу и весь ее род, а другой. Жизнь.

В прошлый раз они со Смертью приходили к нему вместе. Точнее, подловили его в параллельном измерении. Он думал, они хотят задержать его там, но они лишь поделились своими дарами.

И вот теперь Жизнь снова пришел к нему и снова в другой реальности: в реальности сна. Нев сразу понял причину его прихода.

Он пришел забрать свой дар. Нев пошел против одного из них вместо того, чтобы позволить Избраннику обрести полную силу. Как и у любого выбора, у этого была своя цена. И хотя он не думал, что платить придется так много, он был готов это сделать. Да и кто его теперь спрашивал?

Смерть наступила быстро и почти безболезненно. Так мечтают уйти многие: в собственной постели, во сне. Нев лишь успел подумать, что лучше бы Лиля не оставалась у него на ночь сегодня. Каково ей будет обнаружить утром в своей постели мертвеца?

Тоннеля он не увидел. И света тоже. Впрочем, он давно знал, что для него в конце пути свет теперь уже невозможен. Он лишь гадал, что будет дальше. Время узнать ответ на вопрос, который в той или иной степени тревожит каждого, для него настало.

Страх снова исчез. Видимо, «дальше» места этому чувству не остается. А вот место для грусти нашлось. И для сожаления тоже.

Слишком рано. Он ведь так много не успел…

В тот момент, когда Нев чувствовал, что готов сделать последний шаг, он снова увидел Ангела. И снова Темного.

Смерть преградил ему путь в загадочное «дальше». Пришел он по той же причине, что и его брат: забрать свой дар. Нев не мог поверить в собственную удачу. Почему они решили оставить его в живых? Ведь если бы Смерть оставил дар при нем, то на этом бы все и закончилось.

Лишь потом, проснувшись посреди ночи в холодном поту от резкой боли в груди, Нев понял: у Ангелов свои правила и ограничения. Раз наградить дарами Смерть и Жизнь могут только вместе, то и забрать, видимо, тоже только так. Один за другим.

По его губам скользнула улыбка. Грудь болела так, словно на нее уронили бетонную плиту, он с трудом дышал и не мог пошевелиться, только слепо пялился в темный потолок, но его заполняло такое счастье, какое до сих пор он не мог себе представить: он жив и свободен уже от трех Ангелов.

Нев не помнил, как снова уснул, да и снов в ту ночь он больше не видел. Проснулся, когда за окном было уже довольно светло, и даже не понял, что именно его разбудило. То ли тихая музыка, доносившаяся с кухни, то ли умопомрачительная смесь запахов, источник которых находился там же. Судя по всему, Лиля уже готовила завтрак.

Встать оказалось не так-то просто. Тело было ватным, непослушным. Слабым. Голова сильно закружилась, стоило ему всего лишь сесть, но Нев все-таки заставил себя встать, едва мир перестал вращаться. Накинув на плечи халат – сразу после пробуждения он всегда немного мерз, поэтому халат каждое утро ждал его на спинке стула – он медленно побрел в сторону кухни.

Здесь смесь запахов распалась на составляющие: пахло жаренным тестом, ванилью, корицей и кофе. Лиля стояла у плиты, облаченная в тонкий шелковый халат, и готовила то ли оладьи, то ли просто толстые маленькие блинчики. Она тихо подпевала радио и даже слегка пританцовывала, что заставило Нева улыбнуться. Он привалился плечом к дверному косяку, позволив себе какое-то время просто наблюдать за ней.

Она словно почувствовала его взгляд и оглянулась, поприветствовала улыбкой.

– Я уж думала, ты решил сегодня не просыпаться, – заметила она, наливая на сковороду тесто.

Вытерев руки о полотенце, она подошла к нему и игриво поцеловала в уголок рта. Нев в который раз подумал, что «домашний» вариант Лили: в халате, без косметики, с небрежно сколотыми на затылке волосами – нравится ему даже больше, чем ухоженная красотка с безупречными локонами и в туфлях на высоком каблуке. Та Лиля радовала глаз всех мимо проходящих мужчин, улыбалась многим. Эта принадлежала только ему. От одной этой мысли можно было сойти с ума от счастья.

– А который час?

– Половина одиннадцатого. Что довольно много, учитывая, что обычно ты просыпаешься в начале девятого.

Она улыбалась и выглядела по-утреннему беззаботно, но в глубине зеленых глаз он видел тщательно скрываемую тревогу. Нев решил не пугать ее рассказом о том, что случилось ночью, поэтому только равнодушно пожал плечами.