Тайник - Тоби Болл

Внутри сидели пятеро мужчин, все как один низкорослые, поджарые и суровые на вид. Оторвавшись от крепкого чая, они подозрительно уставились на Пула. Тот подошел к стойке, за которой стоял старик с длинной седой бородой.

— Мне нужен Энрике.

— Не знаю такого, — прохрипел старик.

— Послушайте, мне некогда играть в эти игры. Я Этан Пул. Карла Хольстром — моя подруга.

Старик невозмутимо посмотрел на него.

— Я был у забастовщиков.

Один из сидевших за столом встал и подошел. От него разило чесноком.

— Я его там видел. Полицейские разбили ему голову дубинками.

Старик посмотрел на завсегдатая, потом перевел взгляд на Пула.

— Он наверху.

И показал рукой, что надо выйти на улицу и обойти дом слева.

Она, должно быть, услышала его шаги на лестнице — когда Пул поднялся на площадку, дверь была открыта и на пороге стояла Карла. Они обнялись, Пул слегка приподнял ее над полом.

— Я так беспокоилась, — сказала Карла, когда он опустил ее на пол. — Как ты… О Господи.

Она увидела его руку.

— Они пришли на склады и арестовали ребят.

— И Каспера?

Пул пожал плечами.

— Скорее всего.

— А что случилось с тобой?

— Они за мной гнались. Я сумел убежать, но меня видели. И теперь знают, что я там был.

В дверях появился Энрике.

— Входи. Сейчас промоем твою рану.

Потом, когда руку вымыли и замотали марлей, Пул сел вместе с Карлой на старую кушетку. Энрике ушел к жене на кухню. Доносившиеся оттуда запахи заставляли его желудок жалобно урчать.

— Трангезе из квартиры над нами встретил меня на улице и успел предупредить. Сказал, что они спрашивали о нас с тобой.

— Как ты думаешь, они скоро здесь появятся?

— Не знаю, но отсюда надо уходить. Я не хочу, чтобы у жены Энрике были неприятности.

— Хорошо. Давай поедим и пойдем. Собрание вы уже провели?

— Да, — улыбнулась Карла. — Все получилось, как мы хотели.

Фрингс увидел, что его помощник Эд лавирует между столами, чтобы перехватить его на подходах к кабинету Паноса. Фрингс прибавил шаг, заставив Эда перейти в галоп.

— У тебя что-то есть ко мне? — спросил он.

Эд выглядел крайне раздраженным.

— Ты же сам послал меня к Лонергану узнать, что писали про этих парней за последние пять лет.

Список Паскиса.

— Что-нибудь нашлось?

Эд покачал головой и слегка улыбнулся, словно был доволен, что Фрингс остался с носом.

Фрингс кивнул:

— Я так и думал.

Эд еще раз покачал головой и пошел прочь, что-то бормоча себе под нос.

Панос разговаривал с молодым репортером, имя которого Фрингс никак не мог запомнить. Увидев Фрингса, главный расцвел.

— Фрэнки, рад тебя видеть. Я тут инструктирую Каскина насчет сегодняшнего торжества.

— Я как раз хотел поговорить с тобой об этом.

— А что такое? Хочешь сам пойти на банкет, чтобы выпить шампанского и закусить? Об этом ты хотел поговорить со мной?

— Извини, друг, но мне надо побеседовать с Паносом наедине, — обратился Фрингс к Каскину.

Каскин быстро поднялся со стула. Фрингс пользовался большим авторитетом в редакции, особенно среди молодых репортеров, которых несколько напрягала его репутация.

— Иди попей кофейку, Каскин. Договорим позже, — напутствовал его Панос.

Когда Каскин ушел, Фрингс закрыл дверь и посмотрел на Паноса, нетерпеливо подавшегося вперед.

— Что случилось, Фрэнк?

— Дело касается нашей главной шишки. Я его зацепил. Рыжий Генри слетит уже через неделю.

Главный редактор вытаращил глаза.

— Ты о чем?

— Панос, я все тебе расскажу. Но ты не должен мне мешать. Можно на тебя положиться? Дело действительно серьезное.

Панос принял обиженный вид.

— Ты отлично знаешь, что на меня можно положиться, Фрэнк. Выкладывай свою историю. А я уж прослежу, чтобы все было в ажуре. Идет?

— Договорились.

Панос вытащил из стола фляжку и бросил Фрингсу:

— Промочи горло, Фрэнк. Что-то ты неважно выглядишь.

Фрингс открутил крышку и сделал большой глоток. По вкусу напиток напоминал бензин, а по ощущениям в желудке — расплавленный свинец.

— Господи, Панос, что это за пойло?

Панос забрал фляжку и приложился к ней сам. На его лице расцвела улыбка.

— В переулке рядом с моим домом живет парень, у которого есть перегонный аппарат.

— Так это самогон?

Панос пожал плечами.

— Тебе ведь не впервой, Фрэнк…

Фрингс все никак не мог прийти в себя от вкуса этого кустарного изделия.

— Ладно. Ты когда-нибудь слышал о плане «Навахо»?

Панос наморщил лоб.

— Все началось лет семь-восемь назад, когда шла война между «белыми» и «бристольцами». Еще до Генри. Тогдашний мэр решил, что надо принимать радикальные меры, чтобы остановить бойню. Тюрьмы были переполнены осужденными за убийство. Городу пришлось взять на попечение целую кучу вдов и сирот. Так больше не могло продолжаться. Поэтому они разработали кое-какие секретные меры и назвали их планом «Навахо». Согласно этому плану, гангстеров, осужденных за убийство, не сажали в тюрьму, а отправляли на фермы, где они работали, чтобы прокормить себя и, главное, вдов и детей тех, кого они угрохали.

Панос внимательно слушал, закрыв глаза и слегка кивая головой.

— Пару лет спустя случилась знаменитая «именинная бойня». Рыжий Генри тогда только что стал мэром. «Белые» решили, что смогут обойти этот план, убивая всю семью целиком. Тогда содержать будет некого, и убийц отправят в тюрьму, чего «бристольцы» и «белые» часто ухитрялись избегать. Но они недооценили Рыжего Генри и вряд ли предвидели, в каком дерьме окажутся по его милости. Итак, план «Навахо» был похоронен. Но те «фермеры», которые уже были, продолжали работать.

Лет пять назад Генри пришла в голову мысль, что план «Навахо» можно слегка видоизменить, чтобы он приносил прибыль ему лично. Для этого с осужденных надо было брать больше, а вдовам и сиротам давать меньше. Поэтому он поступил так: вдов отправил в психушку, детей — в приют, «фермерам» же было приказано поменять специализацию и начать выращивать то, что приносило максимальную прибыль, то есть марихуану.