Пятница, тринадцать ноль-ноль - Ирина Комарова

Таффи и Джузеппе молчали, потому что первые полчаса были заняты исключительно собой и своими ощущениями. Все-таки, кавалеристы из них были весьма и весьма неубедительные. Ганц, тоже углубился в себя. Поскольку он был раздражен, то не желал общаться, а такое состояние было для него абсолютно непривычным. Так что теперь Ганц задумался, пытаясь разобраться, что именно его так разозлило. То, что на него вообще кто-то напустил заклинание? А может то, что это было именно заклинание невезения? Или способ, которым это заклинание было обнаружено? Собственно, решил он, испортить настроение любому человеку могут как все эти три пункта вместе, так и каждый по отдельности.

Одним словом, когда Джузеппе заговорил, это было несколько неожиданно. Особенно, если учесть, что никто не представлял себе, как ответить на этот вопрос. Действительно, почему именно Ганц?

– Мало ли, – мрачный Ганц пожал плечами.

– Нет, я серьезно спрашиваю, – в голосе Джузеппе была брюзгливая настойчивость. – Ведь мы почему эту проверку на заклинание затеяли? Потому что решили, что тот, кто украл Усилитель, мог предпринять что-нибудь, чтобы затруднить нам поиски, так? Но тогда, логичнее было бы заклинание мешающее концентрировать внимание, заклинание забывчивости… и направлено оно должно было быть не на Ганца, а на меня или на Таффи!

– Ты что, завидуешь? – удивился Торстен. – Считаешь, что нас незаслуженно обошли вниманием?

– Да я же не об этом! – Джузеппе так энергично взмахнул рукой, что Гладиолус повернул голову и внимательно посмотрел на него влажными карими глазами. Магистр тут же подобрался, сел прямее и слегка наклонил голову: – Извини, я немного увлекся.

Гладиолус кивнул и показал крупные желтые зубы. С точки зрения Джузеппе, это выглядело очень ободряюще, и он продолжил:

– Я просто ищу логику. Зачем вору надо было насылать заклинание на Ганца, да еще такое бестолковое? Ведь Ганц к работе над Усилителем никакого отношения не имеет, и вообще оказался рядом с нами просто потому… потому что он всегда рядом. Может быть, это вообще нелепое совпадение?

– Не очень-то я верю в совпадения, – покачала головой Арра, – а в нелепые совпадения тем более.

– И все-таки, – поддержал Джузеппе Таффи. – Ганц, ты ведь действительно, с Усилителем заклинаний никак не связан. Может, это кто-нибудь из твоих старых врагов постарался?

Казалось, Ганц и до того был мрачен так, что дальше некуда, но после слов Торстена, он сумел помрачнеть еще больше.

Старые враги? А как же, у одного из лучших наемных убийц Лагосинтера они имеются, и даже больше, чем ему хотелось бы. А то, что он уже больше трех лет в отставке, дела нисколько не меняет. Вот только выбранный способ действия… странный он, мягко говоря. Его враги, по крайне мере те, у которых хватило терпения до сих пор считать себя таковыми, люди серьезные и на всякие мелочи размениваться не станут. А тут, что мы имеем? Ну, споткнулся, уронил. Разбил, сломал, порвал, испачкал, шишку набил… детский сад какой-то.

– А как я вообще в эту штуку вляпался?

– Ты не вляпался, – строго поправил Ганца Джузеппе. – Его на тебя очень тщательно навели. Так, Таффи?

– Хм, интересный вопрос. Судя по рисунку, да, навели. С другой стороны, личностная окраска… есть вероятность, что конкретная цель не была задана так уж жестко.

– Таффи, а ты можешь выбрать что-нибудь одно? – ядовито поинтересовался Ганц. – Понимаешь, цель – она или есть, или ее нет. Или заклинание насылали конкретно на меня, или я… ну не знаю, случайно, что ли оказался у него на пути!

– Ты мыслишь слишком прямолинейно, – поджал губы магистр Торстен. – А магия, при всей своей конкретности, вовсе не так проста. Для того, чтобы ответить на твой вопрос более четко, нам надо провести целый ряд довольно сложных исследований, которые невозможны здесь, в полевых условиях. Нужна лаборатория.

– Ф-фу, – выдохнул Ганц. Помолчал немного, потом спросил: – Сложные исследования, говорите? То есть, нельзя рассчитывать, что это какие-то малолетние хулиганы неподалеку от меня развлекались?

– Ни в коем случае. Заклинание составлено безупречно, это работа опытного и знающего мага, – Джузеппе покивал головой, отдавая дань добросовестности неизвестного негодяя и продолжил: – Таффи правильно говорит, пока не вернемся в Университет и не проведем полный комплекс лабораторных исследований, мы с этим заклинанием не разберемся. Сейчас главное, что Арра его сняла. А то неизвестно, сколько времени эта гадость тебе жизнь портила бы.

– Прежде, чем Арра заклинание сняла, Макс его обнаружил, – уточнил справедливый Таффи.

– Не напоминай мне об этом, – Ганц дернул плечом. – Лаборатория, значит говорите, исследования по полной программе… Все-таки, мне кажется, что это случайное заклинание. Нелепое, идиотское совпадение. Тем более, что невезуха у меня началась не меньше недели назад, а вашу железяку стибрили только вчера.

Раз уж решили держаться подальше от населенных пунктов, то и переночевать остановились на природе. Амадеусу приглянулась симпатичная лужайка, и он решительно натянул вожжи.

– Ты чего? – удивился Кэртон, глядя, как приятель спрыгивает на землю и начинает распрягать лошадей. – Еще часа два можем ехать спокойно.

– Ага, и потом заночевать в каком-нибудь гнилом болоте? Нет уж, остаемся. Здесь травка, ручеек вон течет… и лес рядом. Дров натаскаем, костер разведем, чай сделаем.

– Так ты по чаю соскучился? – усмехнулся Кэртон и тоже спустился с повозки.

– При чем тут соскучился? Просто попить горячего всегда хорошо.

Из фургона высунулся бледный Рульф:

– Дальше не поедем?

– Нет, – Кэртон посмотрел на него, поморщился, – вылезай. Дойди до леса, притащи сушняка для костра.

– Сейчас.

Рульф выбирался из фургона неловко, цепляясь длинными ногами за невысокий бортик и, в результате, едва не упал. Хорошо Амадеус успел подать ему руку.

– Сейчас, – повторил Рульф и торопливо двинулся в сторону деревьев.

– Тряпка, – Кэртон неодобрительно покачал головой, глядя ему вслед. – Надо попробовать напоить его что ли, может тогда повеселее станет?

– Я бы не рисковал, – Амадеус, не поднимаясь в фургон, а, только встав на ступеньку, пошуровал внутри и вытащил наружу котелок. – Скорее всего, после выпивки он становится сентиментальным. Начнет рыдать у тебя на груди, да рассказывать горестную историю своей незадавшейся жизни.

– Прекрати, – Кэртона передернуло. – И давай сюда котелок, я сам за водой схожу.

Старательный Рульф быстро натаскал целую кучу хвороста, Амадеус умело развел костер, Кэртон вбил в землю придирчиво выбранные рогульки и пристроил на них котелок. Поужинали еще засветло, а потом долго лежали около костра, глядя на огонь и слушая Кэртона. Он не решился экспериментировать с алкоголем и поднимал моральный дух студента Сондерса, рассказывая, какая прекрасная и удивительная жизнь ждет их, всех троих, когда воплотятся в жизнь великие планы магистра Денниса.