История Войска Донского. Картины былого Тихого Дона - Петр Краснов

Остатки разбитой французской армии с трудом перебрались через реку Тидоне и отступали в беспорядке.

Суворов их не преследовал. Это было не под силу и его чудо-богатырям. Казачьи лошади, утомленные многими атаками, которые они сделали через рвы и канавы, ложились под седлами и отказывались от корма. Везде валялись убитые и раненые донцы. Но дело было сделано. Макдональд был разбит.

Только ночь и дал на отдых войскам Суворов. В 10 часов утра, 7 июня, он повел их вперед, чтобы не дать Макдональду получить подкрепление. Уже под вечер русские настигли на р. Треббии французов. Казаки Грекова и Поздеева атаковали их с фланга, в то же время Багратион теснил с фронта. Французы отступили, потерявши 600 человек пленными и одно знамя. Наступила теплая лунная ночь. Между врагами, журча и шумя среди камней, бежала мелкая речка Треббия… Ночью в русле ее произошел бой, он стих, но из-за него казакам не пришлось расседлывать. С рассветом Суворов начал поступление. Между тем, к французам подошло подкрепление, и теперь они были вдвое сильнее, нежели русские и австрийцы. Наши атаки были всюду отбиты. Казачьи лошади уже не могли ни скакать, ни перепрыгивать через канавы. Они атаковали рысью…

Суворов отдыхал под большим камнем в двух верстах от места боя. К нему подъехал генерал Розенберг и доложил, что держаться больше нельзя, необходимо отступать.

– Попробуйте сдвинуть этот камень, – сказал Суворов Розенбергу, – не можете? Ну, так и русские не могут отступить… Извольте держаться крепко, и ни шагу назад!..

Розенберг уехал. Но нашим войскам приходилось плохо. Некоторые полки были совершенно окружены французами и отчаянно отбивались во все стороны. Иные отходили.

Любимый Суворовым начальник авангарда князь Багратион подъехал к нему и доложил, что солдаты выбились из сил, ружья не стреляют, больше половины людей пало под ударами французов.

– Нехорошо, князь Петр! – сердито сказал Суворов. – Коня!

Селезнев подвел ему лошадь. Суворов сел на нее и поскакал к месту боя. Но, по-видимому, было уже поздно. Навстречу Суворову стали все чаще и чаще попадаться наши солдаты. Сначала одиночные, потом целые шеренги их мрачно отступали. Суворов подскакал к ним.

– Заманивай! ребята, заманивай! – закричал он, – шибче, бегом, – и сам, повернувши свою лошадь, ехал впереди отступающих. Проехав с ними шагов двести, он остановил лошадь и крикнул: – «Стой!.. Теперь – вперед, бегом!» – и кинулся с солдатами в новую атаку.

Французы не выдержали этого удара и отступили за Треббию.

В этом, почти непрерывно три дня продолжавшемся бою, на реках Треббии и Тидоне, почти вся французская армия была истреблена, – Суворов уже задумывал идти по пятам ее, идти во Францию, на Париж.

Но судьба решила иначе. Австрийцы, наши союзники, не столько помогали нам, сколько мешали. Они потребовали завоевания крепостей. Два месяца прошло в крепостных боях. Донским казакам в это время не было дела, и они занимались ученьями. В конце августа Суворов получил приказание выручить русские войска, действовавшие за громадными Альпийскими горами, в Швейцарии, и окружаемые французами. Ему предстояло совершить невозможное – перейти с войском через горы, через которые перелетали только орлы.

Но орлам русским и это оказалось под силу.

Альпийские горы отрезывали один русский отряд – Римского-Корсакова от другого – Суворова. Соединиться нужно было быстро, нужно было перешагнуть через эти горы. Дороги, которые шли через них, сначала петлями поднимались наверх, потом дорог уже не было. Среди угрюмых скал, темных и гладких, шумя и пенясь, бежала река. По ее берегу, по узкому каменному уступу, была пробита тропинка. Она поднималась высоко над рекой, и с одной стороны отвесной стеной стояли черные скалы, а с другой был крутой обрыв, внизу же белела и пенилась быстрая река. Сначала росли сосны и много было площадок, на которых войска могли располагаться для отдыха, но чем дальше, тем уже становилась тропинка, площадок не было и вместо сосен, лишь кое-где росли чахлые кусты. Еще дальше не было и кустов, и только зеленый мох порос по камням. Самая вершина горы была покрыта снегом. Десятки верст тянулась эта тропинка. По ней ходили только пешеходы, смелые охотники за дикими козами, родившиеся и выросшие в горах. И вот по этому пути должны были теперь идти солдаты с пушками в казаки. Мало того, они должны были на самой вершине сбить французские войска!

4 сентября 1799 года Суворов подошел с войсками к началу подъема на Альпийские горы и здесь узнал, что австрийцы не доставили мулов[32], которые были необходимы под вьюки. Тогда приказано было казакам отдать своих лошадей в пехоту и артиллерии, а самим идти пешком. Безропотно исполнили донцы это приказание. 1500 лошадей казачьих было отдано в обозе.

Спуск Суворова с Альпийских гор зимой 1799 г.

И вот начался подъем. Часть казаков, оставшаяся на конях, двигалась впереди, по одному, и продолжала нести разведку. На самой вершине Альпийских гор, на Сен-Готарде казаки приняли участие в бою пехоты и сбили французов. Потом стали спускаться. Дорога была так узка, что казаки шли пешком, держась за хвосты лошадей. Иногда лошадь делала неверный шаг и, оступившись, падала с вьюком и седлом и вместе с ней гибло и все имущество казака. Многие казаки плакали, видя это, видя, что оставались они при одном платье… А впереди их ожидал длинный поход и суровая зима. Холодный ветер дул на вершинах Альп. Метель крутила. Лицо знобило, руки коченели. Многие солдаты замерзали здесь. Но казаки шли вперед и вперед. На привалах и ночлегах становились где шли и коротали ночь, прижавшись друг к другу или к лошадям. На вершине Сен-Готарда они ночевали, составив лошадей в круг, головами вовнутрь, защищаясь ими от ветра и согреваясь их дыханием. Нигде не было никакого топлива, и нельзя было развести огонь.

14 сентября Суворов уже выходил в более широкую долину. Но тут его ожидало новое препятствие. На узкой дороге, по которой могут идти рядом только два человека, французы поставили пушку. И вот – впереди была пушка и горсть французов, с боков крутые неодолимые скалы, внизу водопадами срывалась между камней быстрая речка Рейсса, через которую был перекинут мост. Но наших солдат это не устрашило. Между ледяных брызг водопада, по пояс в воде перебрались наши охотники через реку, по каменным глыбам взобрались на противоположный берег и очутились над головами французов. Французы сбросили пушку в реку и отступили. Не успевши разрушить моста через Рейссу, они сломали дорогу, насыпанную из камней над пропастью, и устроили провал.

Из досок бывшего здесь сарая, на скорую руку связали мост, без перил, шаткий и зыбкий, и по нему повели казаки лошадей и стала переходить пехота.