Сладкая месть - Бонни Вэнак

Он достал откуда-то кусок белой ткани и протянул ей.

– Держи, намочи его и умойся, – сказал он угрюмо. – Можешь взять немного воды. Большего мы не можем себе позволить.

Джиллиан смотрела на мужа, не торопясь взять у него ткань. Под его глазами залегли темные тени. Уставшее, покрытое пылью лицо под воинственно повязанным тюрбаном…

Джиллиан еще никогда в жизни не чувствовала себя такой грязной. Песок набился в обувь, натирал шею.

Даже во рту она ощущала его вкус. Она взглянула на белоснежную ткань, которую Грэм сохранил от песка, туго свернув и спрятав на самое дно походного мешка, и опять перевела взгляд на мужа.

– У меня есть идея получше, – сказала она весело. Аккуратно положив ткань на одеяло, она протянула руку к его тюрбану.

Грэм вздрогнул и нахмурился:

– Что ты задумала?

– Сядь, – приказала она, указывая на землю. Он раскрыл было рот, приготовившись возразить, но она грозно сверкнула глазами. – Быстро!

Он уселся, а она принялась разматывать темно-синюю ткань, обернутую вокруг его головы. Потом ее подрагивающие пальцы принялись распутывать завязки его темно-синего плаща. Грэм во все глаза смотрел на жену, пока та развязывала его плащ и помогала ему освободиться от него. Она стянула с него через голову рубашку и взглянула на его поросшую волосами грудь и шею с глубоко въевшейся в кожу грязью.

Джиллиан опустилась перед ним на колени и взяла бурдюк с водой. Смочив белоснежную ткань, она очень осторожно провела ею по рукам мужа, стирая грязь. Грэм опять хотел возразить, но она приложила палец к его губам.

– Ты так много для меня сделал. Можно я тоже что-нибудь для тебя сделаю?

Он молча подчинился ласкающему прикосновению ткани, не удержавшись под конец от вздоха облегчения.

– Спасибо, – сказал он с нежностью, не сводя с нее глаз.

Она улыбнулась, держа в руках грязную ткань.

– Полагаю, теперь мой черед. Я тоже умоюсь, а то выгляжу, наверное, страшнее, чем верблюд.

Он смотрел на нее без улыбки.

– Наоборот, миледи, – сказал он тихо. – Никогда еще вы не были столь прекрасны.

Грэм наклонился, обхватил ладонями ее лицо и поцеловал. Она буквально таяла от этого поцелуя с привкусом корицы, которую они добавили в чай. Джиллиан со стоном прижалась к нему. Как же она хотела его!

Он прервал поцелуй.

– Нам надо отдохнуть, – сказал он серьезно и улегся спиной к ней.

Джиллиан смотрела на него с обидой и удивлением. Почему он так себя ведет?

Несколько дней спустя они добрались до пещеры, где должно было быть спрятано сокровище. Меняющийся пейзаж очаровал Джиллиан. Судя по карте, пещера находилась здесь, посреди огромной пустыни – бесконечной равнины ослепительно белого песчаника. У нее то и дело вырывались вздохи восхищения, когда они проезжали большие скалы с узким основанием и большими закругленными вершинами.

– Здесь и заночуем, – решил Грэм.

– Эти скалы похожи на гигантские грибы, – воскликнула она.

– У хамсинов есть для них особое слово – аль-айир, – сказал Грэм с улыбкой и принялся распаковывать вещи.

Она попробовала произнести это арабское слово и озадаченно на него посмотрела, заметив, что его плечи трясутся от смеха.

– И что в этом такого смешного?

Грэм бросил сумку.

– Это означает «пенис».

Она с удивлением посмотрела на скалы.

– Господи, а ведь они и вправду похожи…

Он расхохотался при виде ее румянца.

– И мы разобьем лагерь под одним из них.

– Грэм, ну ты же не думаешь, что я усну рядом с гигантским… пенисом!

– Ты могла бы и привыкнуть, – ответил он.

Джиллиан застонала.

– Хамсины говорят, что если переночевать в этом месте, то мужское достоинство станет подобно этим скалам. – В его глазах плясали задорные искорки. – А разве тебе не хотелось бы, чтобы у меня была такая мужская сила, хабиба?

– Но, дорогой мой супруг, у тебя ведь и так есть эта сила. К тому же ты забываешь геологию: песчаник – мягкий.

Теперь уже она расхохоталась над его удрученным видом. Но тут Грэм с озорством улыбнулся:

– Ну, может, хамсины и заблуждались.

Мальчишеская улыбка резко контрастировала с его внешним видом. Это был уже не прежний герцог Колдуэлл. В своем темно-синем одеянии, с ятаганом на боку и кинжалом на поясе, он выглядел очень свирепым. Джиллиан не переставала удивляться.

Выжить здесь, в пустыне, без него невозможно. Песчаная равнина тянулась на долгие мили. У нее в горле пересохло. А Грэм, казалось, не испытывал никаких неудобств. И это еще больше утвердило ее в подозрении, что он прожил среди кочевников гораздо дольше, чем говорил. Может, он даже вырос среди них.

Сейчас спрашивать было неуместно. Но она спросит. Позже.

Они разбили лагерь и устроились на ночлег. Несколько часов спустя Джиллиан проснулась от дискомфорта. Придется встать. Она потихоньку выскользнула из постели, но Грэм услышал и поднялся, чтобы проводить ее, но она покачала головой:

– Я хочу уединения для разнообразия. Можно?

Он нахмурился:

– Далеко не уходи. Я днем видел следы – мы на территории кочевников. Скорее всего, это разбойники.

– Я только за эти скалы. Я ненадолго. И я возьму с собой вот это. – Она показала на компас, который они купили в Каире.

Облегчившись, Джиллиан стала изучать окрестности. В свете бледной луны скалы приобрели призрачный сероватый оттенок. Ветер гонял струйки песка. Теперь она понимала, от чего в пустыне можно сойти с ума.

Джиллиан огляделась по сторонам. Она поняла, что отошла уже слишком далеко, и собиралась возвращаться, когда услышала легкий шорох и насторожилась. Женщина замерла. Возможно, это какой-то пустынный зверек. Да, конечно, кто же еще.

Она рассмеялась, удивляясь своей пугливости, и тут чья-то грубая рука зажала ей рот, прерывая смех.

Его жена пропала.

Грэму удалось справиться с первой волной паники. Нужно успокоиться. Чувства замутняют рассудок, а ему нужно сохранить ясность мысли. Грэм присел на корточки, изучая следы на песке. Тут явно шла борьба. Ее похитили. Возможно, это были те самые кочевники, чьи следы он заметил раньше.

Он тихо выругался. Надо было настоять на своем и пойти с ней. С другой стороны, ему надо было хотя бы несколько минут побыть одному. Ему надо было остаться наедине со своими мыслями, с той тьмой, которая глодала его изнутри. Но какой ценой? Кровь закипала у него в жилах при мысли, что ее взяли в плен. Ему хотелось выть на луну, мчаться сквозь пески, найти ее, схватить и никогда больше не отпускать.