О дружбе. Эволюция, биология и суперсила главных в жизни связей - Лидия Денворт

Здесь, однако, надо на всякий случай оговориться. Цифровая технология может расширять диапазон наших связей, но нарушает некоторые более интимные моменты. Я знаю людей, которые неспособны отложить в сторону телефон и погружаются в социальные сети, вместо того чтобы погружаться в разговор с реальными собеседниками, или неспособны вести разговор, не отвлекаясь на поиск в Гугле. И это проблема не только подростков; взрослые так делают не реже.

Мы просто не представляем себе, насколько постоянное присутствие мобильных телефонов нарушает связь между людьми. В 2012 году ученые решили узнать, может ли простое присутствие отложенного в сторону телефона повлиять на качество разговора между двумя незнакомыми людьми. По словам участников эксперимента, когда их просили обсудить «интересный случай, произошедший в прошлом месяце», они ощущали более слабую связь с собеседником, если рядом лежал мобильный телефон (в отличие от ноутбука, который лежал рядом в контрольной группе); особенно отчетливым это ощущение было при осмысленном и важном, а не при случайном разговоре.

Телефоны мешают установлению тесных отношений между родителями и очень маленькими детьми (данный факт должен напомнить нам работу Боулби о привязанности, с которой я начала свой рассказ), а это накладывает долговременный отпечаток и на другие отношения. Трейси Деннис-Тайуори и ее коллеги воссоздали классический психологический эксперимент, названный парадигмой неподвижного лица. Изначально он был задуман для оценки воздействия, которое оказывает на ребенка страдающая депрессией мать. По ходу опыта мать играет с ребенком, а затем в какой-то момент перестает на него реагировать, делая свое лицо неподвижным и бесстрастным. Эта часть эксперимента мучительна и для ребенка, и для матери. Психологов в особенности интересовало, что происходит при конечном воссоединении, когда мать снова «включается». Насколько быстро восстанавливается ребенок? Ученые заменили фазу неподвижного лица фазой мобильного телефона. По условиям эксперимента родители должны были в течение двух минут смотреть в свои телефоны. Уход родителя, потерявшегося в цифровом мире, производил на детей такое же разрушительное воздействие, как и неподвижное лицо в изначальном варианте эксперимента[304]. «Это настоящий разрыв во взаимной настройке родителя и ребенка, – говорит Деннис-Тайуори. – Когда мы смотрим в свои девайсы, то мы не только опускаем голову, скрывая важную социальную информацию лица, мы вообще как будто исчезаем».

Такие работы являются полезным напоминанием о том, почему надо знать о воздействии нашей погруженности в телефоны на окружающих людей. Было бы нереалистично убеждать родителей не пользоваться девайсами в присутствии детей или ожидать, что все мы будем неизменно смотреть в глаза собеседникам. Но практика требовать от гостей, чтобы они сложили свои мобильные телефоны в корзину, прежде чем сесть за стол, представляется вполне разумной и здоровой. Зрительный контакт очень важен. Он запускает социальные сети в нашем мозге, а это позволяет нам поддерживать сильные, качественные отношения, в которых мы нуждаемся.

Боязнь исчезнуть в девайсах побудила некоторых людей к весьма неординарным решениям. Кинорежиссера Тиффани Шлейн едва ли можно считать противницей современных технологий. Она основала премию Webby Awards[305] и является соучредителем Международной академии цифровых искусств и наук. Однако для своей семьи она учредила нечто, названное ею «технологическим шаббатом». В русле иудейской традиции, которая запрещает определенные виды деятельности с захода солнца в пятницу до захода солнца в субботу, Шлейн и ее семья воздерживаются от использования экранов в течение двадцати четырех часов каждые выходные. Этот семейный шаббат, говорит она, введен для того, чтобы «присутствовать», находясь рядом с близкими людьми.

Вот один пример приспособления к жизни с экранами, которое помогает защитить отношения. Вероятно, нечто подобное имел в виду социолог Клод Фишер из Калифорнийского университета в Беркли, когда заметил, что люди приспосабливают себя к условиям, когда не могут их изменить, делая все необходимое, чтобы сохранить близкие отношения с друзьями[306]. Фишер изучал социальные сети в течение сорока лет и в 2010 году подвел итог своим исследованиям в книге «До сих пор связанные» (Still Connected). Технологии, как он подтверждает, – действительно главное, что изменилось за этот период, а споры о векторе их влияния продолжались и когда книга была отправлена в печать. Однако автор заключает, что «невзирая на всю трескотню в прессе об „одиноких и лишенных друзей“ в Америке, имеющиеся данные указывают, что дружба остается такой же здоровой в Америке двухтысячных, какой она была в семидесятые». (Изменились способы дружить – домашние посиделки стали более редкими, но увеличилось время дружеского общения вне дома[307].) Фишер при этом подчеркивает, что «люди защищают свои самые близкие отношения».

Помните Сильвию, оставшуюся в одиночестве обезьяну, которая изо всех сил искала новых партнеров для груминга? Можно утверждать, что Сильвия была сосредоточена на своих близких отношениях – она пыталась их восстановить, понимая, насколько они ей нужны. Груминг – это главный инструмент дружбы, который низшие обезьяны, такие как бабуины, могут использовать для укрепления уз. Высшие обезьяны, например шимпанзе, располагают более обширным набором инструментов – в дополнение к грумингу они могут делиться пищей и совместно охотиться. У людей этот набор инструментов самый большой, самый сложный. Теперь мы добавили к этим инструментам социальные медиа и цифровые технологии. Технология изменила некоторые механизмы, посредством которых мы формируем и поддерживаем дружеские отношения, однако не изменила роль дружбы в нашей жизни.

Я не могу покончить с темой социальных медиа, не сказав ничего об особенностях подростков. Именно они вызывают в этой связи наибольшую тревогу и озабоченность. Подростки учатся и растут, и их мозг, как мы видели, все еще находится в процессе выработки тонких механизмов управления социальной жизнью. Ум и сознание их – все еще сырой материал в деле дружеских отношений с их взлетами и падениями. Бесспорно, подростки делают ошибки. Они не всегда правильно ориентируются в социальных медиа. Зрительные сигналы в виртуальном общении отсутствуют, а искусственно созданная дистанция и анонимность могут побудить подростков делать и говорить то, на что они никогда не решились бы при общении лицом к лицу. Они обижаются и обижают сами, испытывают и причиняют боль. Но отчасти таковы неотъемлемые черты самой юности. «Способ, каким молодые люди общаются в цифровом мире, есть зеркальное отражение того, как они общаются офлайн», – говорит психолог Кэндис Оджерс из Калифорнийского университета в Ирвайне[308].