📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыУбейте прохожего! - Николай Владимирович Андреев

Убейте прохожего! - Николай Владимирович Андреев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 90
Перейти на страницу:

Максим Валерьянович недовольно покосился на нее, однако спорить не стал, остался при своем мнении. Молча перебрался поближе к телевизору, сел в кресло и, после того как женщины ушли на кухню мыть посуду, попросил меня включить четвертый канал.

А через минуту в зале появился Виктор. Вытирая платочком мокрые руки, он прошел мимо стола, за которым Константин с поверенным, пользуясь отсутствием бабушки, пили коньяк, и сел рядом с Рыльским. На приглашение Константина присоединиться к ним, полечить понос французским, презрительно улыбнулся и ответил, что лечиться он будет тем, чем считает нужным, и тогда, когда решит сам.

– Ну и зря! – захохотал Константин. – А впрочем, каждый волен поступать так, как хочет. Вот мы с Василием Сергеевичем захотели продезинфицироваться «Мартелем», чтобы не заразиться от тебя – значит, продезинфицируемся. Захотели потолковать о завещаниях – обязательно потолкуем!.. Правильно я говорю? – обратился он к Романову.

Романов, судя по той резвости, с какой опорожнял рюмки, с необходимостью дезинфекции «Мартелем» был согласен. А вот против всего остального по-прежнему возражал, чем, как мне показалось, только раззадорил Константина.

Услышав бабушкин голос, Константин одной рукой схватил Романова за локоть, другой – за горлышко бутылки и потащил всё это в кабинет дяди Толи. И когда бабушка вошла в зал, ни Романова, ни ее племянника там уже не было.

Вздохнув: «Ну что с ним, негодником, делать!», бабушка уселась перед телевизором и попросила Анечку прибавить звук.

На НТВ как раз начались трехчасовые новости. Вместе с бабушкой, Рыльским, Виктором и Анечкой я сидел перед телевизором, смотрел, как на экране одна катастрофа сменяет другую, как за сюжетом о пожаре следует сюжет о землетрясении, и думал о послании дяди Толи. Необычное оно, как начало июня, странное. Нет в нем ничего, что предсказывалось заранее, и есть то, что предсказать было практически невозможно… Но больше всего меня удивил способ общения с автором анонимного послания. Дядя Толя предложил ему назвать имя убийцы дочери так, словно был абсолютно уверен в том, что тот в течение трех дней успеет не только ознакомиться с его предложением, но и выполнить выдвинутое им условие. Сразу напрашивается риторический вопрос: означает ли это, что тот, к кому обращался дядя Толя, находится среди нас? А если учесть, что убийца Виолетты, возможно, также находится среди его наследников, то я вряд ли ошибусь, если предположу, что главное событие, ради которого собрал нас дядя Толя, еще впереди. Аноним знает имя убийцы и в любой момент готов назвать его. Убийца не знает, кто аноним, но предупрежден о грозящей ему опасности. А как однажды сказала моя бабушка, кто предупрежден, тот вооружен.

Не прошло и десяти минут с начала передачи, как мне надоело гадать о том, кто убийца. За исключением бабушки и Анечки, каждый из нас, если вдуматься, мог быть им.

Кстати, об Анечке. Я давно заметил: стоит мне мысленно произнести ее имя, как я тут же начинаю слышать аромат ее духов, смешанный с запахом кожи, ощущать исходящее от нее тепло, чувствовать ее близость и в сотый раз жалеть о том, что не настолько богат, чтобы жениться на ней. Она была очаровательна! Скорее полненькая, чем худенькая, невысокая, одетая в ослепительно белую майку, подчеркивающую формы, и короткие, туго обтягивающие бедра джинсы, она, казалось мне, была создана исключительно для того, чтобы ее холили и лелеяли, носили на руках и возили в дорогих автомобилях, одевали и…

Я закрыл глаза и запретил себе даже думать об этом. А когда открыл их, увидел, что Анечка поднялась с кресла. Выгнув спину, она вопросительно посмотрела на Виктора, ожидая, когда тот обратит на нее внимание, и предложила ему пойти отдохнуть.

Виктор покосился в сторону коридора, где находился туалет, и отрицательно покачал головой.

– Ну, как знаешь. А я пойду наверх, полежу, – Анечка сладко потянулась, оголив полоску кожи между майкой и выглянувшим из-за пояса краешком белых трусиков и, не спеша, направилась к лестнице.

А по телевизору показывали очередное наводнение в Сибири. Какая-то река разрушила дамбу, после чего вышла из берегов и затопила маленький городок, что, по мнению московского корреспондента, говорило то ли о халатности местных властей, то ли о беспомощности правительства России, то ли обо всем сразу.

После ухода Анечки стало невыносимо скучно. Казалось, будто кресло, в котором она только что сидела, заняла старуха-хандра. Огляделась по сторонам – кто тут самый грустный! – и, распустив длинные космы, навалилась на меня тяжелой грудью, подобно тому, как река на экране телевизора навалилась на ставший в одночасье беззащитным небольшой сибирский городок.

В общем, делать здесь мне было больше нечего. Я встал с кресла и, стараясь не потревожить задремавшего Максима Валерьяновича, направился к лестнице.

* * *

Когда я услышал доносящиеся снизу крики, стрелки на часах показывали без пяти минут пять. Я спустился в зал, и первый, кого там увидел, был Рыльский. Беззвучно шевеля губами, он с растерянным видом стоял возле лестницы и смотрел на громко рыдающую Анечку.

Я спросил: что случилось.

Кивнув в сторону коридора, где находился кабинет дяди Толи, Виктор предложил сходить посмотреть самому.

Несмотря на бабушкино требование оставаться при ней, я решил воспользоваться поступившим предложением. Пообещав бабушке ни во что не вмешиваться, прошел в коридор и открыл дверь кабинета.

Не скажу, что увиденное потрясло меня. Скорее удивило. И еще расстроило.

На одном конце письменного стола, уронив голову на руку, рядом с которой лежал окровавленный нож, сладко сопел Романов, а на другом – в неподвижной позе сидел Константин Худобин. Голова Константина была откинута назад, на спинку кресла. Горло и грудь были залиты кровью.

Пока я осматривал кабинет, пытаясь представить, как произошло убийство, подошла бабушка. Положила руку сзади на плечо и тихо спросила: как я.

Я ответил: нормально.

– Правда, нормально? Не обманываешь?

– Правда. Со мной всё хорошо.

Со мной действительно все было хорошо. До такой степени, что даже самому стало противно.

«Ведь это же человек!» – воззвал я к своей жалости.

Жалость спала.

«Родственник!»

«Дальний родственник, – сквозь сон поправила она. – Почти что далекий предок… Наплюй, не жалей».

А я и не жалел. Я вспомнил, как много лет назад из кухонного окна, с высоты восьмого этажа, случайно увидел на крыше стоящей рядом пятиэтажки ворону и раненого голубя, вертевшегося перед ней на одном крыле. Ворона то искоса поглядывала на него, то подобно повару, вилкой пробующего отбивную на раскаленной сковороде, тыкала в голубиный клубок клювом, отчего тот начинал вертеться еще быстрее, после чего отходила и как ни в чем не бывало принималась чистить перышки. Секунд через двадцать внимательно оглядывала голубя, делала шаг и снова била клювом в облюбованное место. И так несколько раз… Не выдержав, я отошел от окна. Стараясь выкинуть эту картину из памяти, задернул занавеску и постарался думать о чем-нибудь другом, приятном. Не тут-то было! Ворона в образе повара, пробующего вилкой отбивную, бередя душу, стояла перед глазами весь день, всю неделю, весь месяц…

1 ... 58 59 60 61 62 63 64 65 66 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?