Убейте прохожего! - Николай Владимирович Андреев

Семеныч захлопнул кейс. Зевнул и доложил капитану об окончании работы.

Не отрывая от листков взгляда, Коновалов махнул рукой, чтоб не мешали. Дочитав до конца, поднял голову и спросил Романова: когда состоится оглашение завещания.

– Если аноним не объявит себя, то через три дня в понедельник, – ответил тот.

Коновалов отошел от окна и, немного подумав, сказал, что остается в Мыскино.

– А вы, – обращаясь к Семенычу, добавил он, – через три дня в понедельник пришлите за мной машину.

– Как знаешь. – Семеныч, а за ним и судмедэксперт пожали капитану ладонь и, пожелав удачи, вышли из кабинета.

* * *

С отъездом следственно-оперативной группы в доме стало тихо. Как будто находящиеся в нем люди только после этого осознали, какое несчастие случилось в их семье. По комнате ходили на цыпочках, разговаривали между собой короткими фразами, ругались полушепотом. А если кто-то случайно заглядывал собеседнику в лицо, то видел, к своему стыду и стыду тех, с кем разговаривал, не горе и жалость к внезапно умершему родственнику, а досаду и растерянность вперемешку со страхом. И даже Анечка, необыкновенно трогательная в своей скорби, плакала, на мой взгляд, теперь только потому, что ей, еще не хоронившей родных и близких, пришлось впервые в жизни столкнуться со смертью. И не брата мужа жалела она – себя.

«Все мы Худобины, – вздохнул я. – И Анечка, к сожалению, уже тоже».

Капитан Борис Сергеевич Коновалов, оперуполномоченный уголовного розыска РОВД, вместе с Романовым вышел из коридора. Прошел на середину зала и, подняв указательный палец, попросил минутку внимания.

– В общем, так, – сказал он. – Как вы знаете, Константин Петрович Худобин, ваш родственник, погиб от рук убийцы. Кто этот убийца, нам пока неизвестно…

– Как это, неизвестно? – перебил его вальяжно развалившийся в кресле Виктор. – А Романов?

– Так, кто это сказал? – Плотно сжав губы и сузив зрачки, Коновалов резко повернулся в его сторону. – Как фамилия?

– Худобин.

– Имя?

– Виктор Анатольевич.

– Где вы были в период с трех до пяти часов дня?

– Я…

– Отвечать быстро! Я спросил: где?

Виктор пожал плечами.

– Здесь был, – произнес он неуверенным голосом. – Сначала до трех часов мы обедали, а потом смотрели телевизор. А в кабинет я вообще не заходил!

– Кто подтвердит?

«Умеет все-таки наша милиция работать с населением, – с удовольствием подумал я. – Смотреть приятно: не прошло и пяти секунд с начала разговора, как Виктор, судя по его жалкому виду, уже ни в чем не уверен. И больше всего в том, что никого не убивал».

– Я еще раз спрашиваю: кто подтвердит? – повысил голос Коновалов.

– Я подтвержу! – подняла ладонь бабушка. – Мы все сидели здесь, в этом зале. Я, Виктор и еще Максим… И Аня с Игорем тоже были здесь.

– Да, – согласно кивнул Максим Валерьянович. – Это так.

Подобно добросовестному дружиннику, разглядывающему стенд «Их разыскивает милиция», Коновалов посмотрел на Рыльского. Встретившись с ним взглядом, поежился.

– Если я не ошибаюсь, – сбавив тон, обратился к бабушке, – единственный вход в кабинет, где произошло убийство, ведет из этого зала, где вы, по вашим словам, находились с трех до пяти часов дня.

– Да. Одно только замечание. Мы находились здесь не с трех до пяти, как вы только что выразились, а с одиннадцати часов и до нынешней минуты.

– То есть вы утверждаете, что никто в интересуемое нас время в кабинет не входил?

Бабушка отрицательно покачала головой: кроме Анечки, первой обнаружившей тело Константина, никто.

– Это так? – Коновалов обратился с вопросом к Рыльскому.

– Да, – ответил тот. – Я всё помню. Сначала мы смотрели трехчасовые новости по НТВ, потом передачу про Кремль… И никого не было!

– Вы что скажете? – Вопрос к Виктору.

Почувствовав, что всё идет к тому, что поверенного опять признают виновным, Виктор осмелел. Намекнув на то, что убийцей Константина мог быть только тот, кто все время находился рядом с ним, он, стараясь выражаться как можно деликатнее, чтобы капитан опять, чего доброго, не обиделся, заметил, что самые запутанные загадки, как правило, имеют простой ответ.

– Никого, кроме господина Романова, – добавил он, – в период с трех до пяти часов в кабинете не было.

Действительно: Коновалов не обиделся. Достав из внутреннего кармана пиджака кармана блокнот с ручкой, он что-то записал в него. Сказал, что в число подозреваемых входит не только Романов, но и те, кто в момент убийства находились в доме.

– Послушайте! – воскликнула бабушка. – А может, убийца проник через окно? Вы не думали об этом?

– Исключено! Окно закрыто изнутри.

– Ну, тогда не знаю! Прямо чудеса какие-то!

Коновалов согласно кивнул. Перевел взгляд на Виктора и заявил, что сделает всё возможное, чтобы кудесник, на глазах родни совершивший это чудо, получил не менее десяти лет.

– Итак, – добавил он после небольшой паузы, – я хочу знать, где, в каком месте каждый из вас находился в период с пятнадцати до семнадцати часов дня.

Бабушка первой сказала, что все время сидела перед телевизором. Максим Валерьянович подтвердил это и добавил, что он, как и Екатерина Николаевна, с трех до пяти смотрел НТВ.

Виктор повторил сказанное Рыльским.

Коновалов записал всё это в блокнот и обратился ко мне:

– Твоя очередь!

Моя так моя. Тут мне скрывать нечего. Я сказал, что в пятнадцать часов пятнадцать минут поднялся на второй этаж и вниз спустился только после того, как закричала Худобина. А точнее, в шестнадцать пятьдесят пять.

– А вы? – Коновалов обратился к Анечке.

– Я? – Анечка, как мне показалось, испугалась. – Я, как только начались новости, пошла отдыхать к себе в комнату.

– И долго отдыхали?

– Нет. Около пяти я спустилась вниз и зашла в кабинет.

– И первой увидели труп?

– Да… Видимо, так.

– А зачем вы зашли в кабинет? Что вы там искали?

Не зная, что сказать, Анечка вопросительно посмотрела на Виктора и густо покраснела. В отличие от остальных Худобиных, лгать она, похоже, еще не научилась.

«Это плохо, – подумал я. – Могут разоблачить».

– Я… я искала мужа.

Не знаю, для кого как, а для меня ответ Анечки прозвучал как гром среди ясного неба. В то, что Виктор способен убить, и убить не только Константина, я никогда не сомневался. Дай ему волю, за пару лет население города он сократил бы как минимум на четверть. Но вот то, что он солгал по мелочи и попался, меня, признаться, немало удивило.