Тень Гегемона - Орсон Скотт Кард

И пока остальные восхищались блестящими стратегическими планами, которые разрабатывались для агрессивной войны против Бирмы и Таиланда, пока письма Ахилла подхлестывали энтузиазм - "Наконец-то Индия восстанет и займет подобающее ей место среди государств", скепсис Вирломи рос все сильнее. Ахиллу было плевать на Индию, как бы хороша ни была его риторика. Когда Вирломи подмывало ему поверить, ей достаточно было глянуть на Петру и вспомнить, кто он такой.

Но поскольку остальные вроде бы поверили в будущее Индии по Ахиллу, Вирломи держала свое мнение при себе. И смотрела, и ждала, чтобы Петра посмотрела на нее, чтобы можно было подмигнуть или улыбнуться.

Такой день настал. Петра посмотрела. Вирломи улыбнулась.

Петра отвела взгляд так небрежно, будто Вирломи была предметом мебели, а не человеком, который пытается встретиться с ней глазами.

Вирломи это не обескуражило. Она все старалась встретиться глазами с Петрой, пока наконец однажды Петра на пути к питьевому фонтанчику поскользнулась и схватилась за кресло Вирломи. И сквозь шарканье ее ног Вирломи ясно разобрала слова: "Перестань. Он смотрит".

Вот это оно и было. Подтверждение подозрений Вирломи насчет Ахилла, доказательство, что Петра ее заметила, и предупреждение, что помощь не нужна.

Ну, в этом ничего не было нового. Разве Петре нужна была помощь хоть когда-нибудь?

Потом всего месяц назад Ахилл разослал циркуляр, где говорилось, что надо обновить старые планы войны против Бирмы - массированное наступление, огромные армии и мощные линии снабжения. Все просто остолбенели. Ахилл не давал пояснений, но вид у него был непривычно обиженный, и все поняли. Талантливая стратегия была отставлена взрослыми. Лучшие военные умы человечества выработали планы, а взрослые просто их проигнорировали.

Все были взбешены, но вскоре вернулись к обычной работе, пытаясь довести старые планы до рабочего состояния. Войска успели переместиться, где-то образовался избыток снабжения, где-то дефицит. Но ребята это выправили. И когда они получили план Ахилла - или, как подозревала Вирломи, Петры, - о перемещении основной массы войск с пакистанской границы на бирманскую, их восхитило искусство, с которым перемещение армии было встроено в существующее движение поездов и самолетов, так что со спутников нельзя было заметить ничего необычного до тех пор, пока армия не окажется на границе и не развернется в боевые порядки. Противник сможет заметить ее только за два дня до начала войны, а если прозевает - то и за день.

Ахилл уехал в одну из своих частых командировок, только на этот раз Петра тоже исчезла. Вирломи за нее боялась. Что, если Петра уже сослужила свою службу и теперь Ахилл ее убьет?

Но нет. Она вернулась вместе с Ахиллом.

А на следующее утро пришла команда перемещать войска. Следуя остроумному плану Петры, их передвигали к бирманской границе. А потом они, вопреки остроумному плану Петры, попрут в свое неуклюжее наступление.

Вирломи не видела во всем этом смысла.

Потом пришло письмо от министра колонизации Гегемонии, полковника Граффа, этого старого зануды.

Вы наверняка знаете, что одна из наших выпускниц Боевой школы, Петра Арканян, не вернулась вместе с теми, кто дрался в последней битве под началом Эндера Виггина. Я весьма заинтересован в том, чтобы ее найти, и у меня есть основания полагать, что Петру Арканян против ее воли перевезли в Индию, Если Вам что-либо известно о ее местонахождении и состоянии на текущий момент, не могли бы Вы дать мне знать? Будь Вы на ее месте, Вы бы, несомненно, желали, чтобы кто-нибудь сделал для Вас то же самое.

Почти сразу же пришло письмо от Ахилла:

Вряд ли я должен напоминать, что в военное время любая попытка передать информацию кому бы то ни было, кроме индийского военного командования, будет рассматриваться как шпионаж и измена, наказуемые смертной казнью.

Значит, Ахилл определенно лишает Петру связи с внешним миром и очень беспокоится, чтобы никто о ней ничего не узнал.

Вирломи даже не колебалась. К индийской военной тайне этот вопрос отношения не имел. Принимая всерьез угрозу Ахилла, она не видела никаких моральных преград к тому, чтобы попытаться ее обойти.

Писать непосредственно Граффу было нельзя. Нельзя было также отсылать письмо с любым упоминанием Петры, как угодно завуалированным. Естественно, что всю исходящую из Хайдарабада почту будут просматривать под микроскопом. И, как теперь поняла Вирломи, она сама и прочие выпускники Боевой школы из отдела теории и планирования были немногим свободнее Петры. Выехать за пределы базы она не могла. И не могла вступать в контакт ни с кем, кроме армейских чинов, имеющих высший допуск.

У шпионов есть рации и симпатические чернила. Но как можно стать шпионом, если можешь связаться с внешним миром только по электронной почте, а писем ты никому писать не можешь и никак не можешь передать никакой весточки, чтобы тебя при этом не поймали?

Решение надо было искать самой, но Петра упростила этот процесс, подойдя однажды вслед за Вирломи к питьевому фонтанчику. Когда Вирломи отходила, Петра скользнула на ее место и тихо бросила: - Я - Брисеида.

И все.

Намек был очевиден - все ученики Боевой школы знали "Илиаду". Тем более что над всеми сейчас надзирал Ахилл. И все же все было не так просто. Брисеида была в плену у кого-то другого, а Ахилл - который из "Илиады" - разъярился, потому что считал себя обманутым, не получив Брисеиду. Так что же имела в виду Петра?

Это должно было быть как-то связано с письмом Граффа и предупреждением Ахилла. Значит, здесь должен быть ключ, способ передать весть насчет Петры. А передать весть - для этого нужна сеть. Тогда "Брисеида" - что-то внешнее, существующее в сети. Что-то вроде электронных симпатических чернил, проявляющихся при имени Брисеиды. Может быть, Петра нашла, с кем вступить в контакт, но не может, потому что отрезана от сети.

Вирломи не стала выполнять общий поиск. Если кто-то извне ищет Петру, то письмо должно быть на сайте, который Петра могла найти, не отклоняясь от разрешенных ей поисков. Тогда Вирломи почти наверняка знает сайт, где лежит это сообщение.

Официально она в это время работала над задачей: найти наилучший способ снизить риск для вертолетов снабжения без чрезмерного увеличения расхода топлива. Проблема настолько техническая, что никак не объясняла бы исторические или теоретические изыскания.

Но Саяджи, тоже выпускник Боевой школы, на пять лет старше, работал над проблемами усмирения оккупированного населения и обеспечения его лояльности. И Вирломи обратилась к нему:

- Что-то я леплю в алгоритмах пену за пеной.

- Хочешь помогу? - спросил он.

- Да нет, надо просто отложить задачу па пару часов и поглядеть потом свежим взглядом. Может, я тебе пока помогу? Тебе ничего найти не надо?

Саяджи, конечно, получил те же письма, что и Вирломи, и был достаточно умен, чтобы не принять ее слова за чистую монету.