Дети вампира - Джинн Калогридис

Арминий замолчал и резко отвернулся. Возможно, ему не хотелось, чтобы я сейчас видел его лицо.

Архангел проснулся и принялся тыкаться мордой ему в руки, будто утешал хозяина.

Совладав со своими чувствами, Арминий продолжал:

– Да, подобно Владу, я приносил в жертву души невинных людей и этим покупал себе бессмертие. Но я не хотел делать заложниками своих близких и заставлять потомков служить моим прихотям. К тому же мне была нужна лишь сила, а не кровь. Я высасывал у своих жертв жизненную энергию.

– Жизненную энергию? – с нескрываемым скептицизмом переспросил я.

– А разве Аркадий не просветил тебя относительно всего этого? Он что, ничего не рассказал тебе о телесной ауре, о жизненной силе?

– Он вскользь упомянул о каком-то жизненном свечении, – нехотя признался я.

– Это и есть аура. Я не цепляюсь за старые названия, а пользуюсь языком современных оккультистов.

Да, непросто мгновенно превратиться из завзятого скептика в истово верующего. Я не мог отрицать существование вампиров, поскольку видел их собственными глазами. Однако все эти разговоры об ауре, животном магнетизме и психических силах по-прежнему вызывали у меня усмешку.

– Вижу, ты до сих пор не веришь в подобные вещи. Жаль. Оккультисты владеют знаниями, которые наука не желает признавать лишь из высокомерного упрямства. Аура – не сказка. Если ты хочешь стать сильнее Влада, тебе придется научиться оберегать свою ауру и, когда надо, приглушать ее, – сурово отчеканил Арминий. – Мои жертвы не обладали такими знаниями, потому и умирали. Я умел проникать в их ауру и черпать оттуда жизненную энергию. Так я обретал могущество, а жертвы медленно слабели и в конце концов умирали. С каждой новой жизнью, которую я поглощал, увеличивались мои знания, возрастали силы. Ты видел, как ими пользовались и Влад, и твой отец. Я обрел сверхвидение, сверхслышание, сверхобоняние и многие другие способности вплоть до чтения чужих мыслей. Я прекрасно знал, о чем думают мои жертвы. Кровь – грубый способ получения сведений. Влад ухватывает обрывки, довольствуется крохами. Я же узнавал все до мелочей. Я раскрывал сокровеннейшие глубины чужого разума и присоединял его к своему. Поначалу это мне доставляло удовольствие. Чужие души, словно драгоценные камни, разворачивались передо мной всеми своими гранями. Мне открывались сокровища знаний, собранные в чужой памяти. Но со временем похищенная красота перестала меня радовать, более того в моей душе зашевелилось непонятное беспокойство. Похищенные сокровища все сильнее тревожили совесть. И наконец мне стало невмоготу жить с беспрестанным сознанием вины.

– И что же ты сделал? – спросил я, в который раз ошеломленный словами Арминия.

– Я покаялся, – просто ответил он. – И возместил нанесенный ущерб.

У меня заколотилось сердце. Я сразу же подумал об Аркадии. Если бы отец смог покаяться и тем самым спасти себя...

– Арминий, душа моего отца заперта. Могу ли я хоть как-то ему помочь?

– Только одним способом. Думаю, ты и сам догадываешься, каким именно.

– Догадываюсь. Убить Влада, – хмуро буркнул я.

Арминий столь же хмуро кивнул в ответ, а то, что я услышал дальше, напомнило мне мой призрачный сон в заснеженном лесу.

– Договор, Абрахам, имеет двоякую силу. Уничтожь Влада, и ты вызволишь душу отца из ада, а с нею и души всех твоих предков. Только ты один можешь их спасти. Знай же: самопожертвование Аркадия, по сути, спасло тебе жизнь. Каждый раз, когда кто-то из Дракул побеждает зло и выбирает путь добра, Влад лишается части своей силы. Если бы не жертва отца, тебе не удалось бы покинуть замок. Гипнотическая сила Влада заперла бы тебя внутри.

Я задумался над его словами, потом спросил:

– Арминий, так ты вновь стал смертным человеком?

Он вдруг громко расхохотался. Архангел проснулся и, резко вскочив, одним прыжком оказался возле хозяина.

– Откуда мне это знать? Думаю, все зависит от того, удалось ли мне найти философский камень. Ты ведь считаешь себя человеком науки, веришь фактам и доказательствам. У меня нет доказательств, кроме вот этого.

Арминий провел руками по своему щуплому телу и изобразил на лице неподдельное удивление.

– Кажется, я еще не умер.

Все еще смеясь, он достал из шкафа грубо сработанную глиняную кружку. Из небольшого котелка, который тоже висел над очагом, Арминий налил в нее какой-то темной жидкости и поставил на стол.

– Пей, – велел он тоном, не терпящим возражений. – Это то, что тебе сейчас нужно.

Я осторожно поднял кружку и принюхался к странному напитку.

– Что ты мне дал?

– Отвар из лекарственных трав. Он вылечит твои тревоги.

Я нахмурился.

– Мои тревоги не лечатся травяным отваром.

Арминий был готов расхохотаться, но сдержался.

– Доктор Ван-Хельсинг, даже ваша медицина признает силу лекарственных трав. Или ты мне не доверяешь? Если бы я решил тебя отравить, зачем бы мне нужно было тебя спасать, перевязывать рану, укладывать спать на теплую постель, кормить до отвала?

Я колебался, чем еще больше развеселил Арминия. Мне, честно говоря, было не до смеха.

– Я вполне доверяю тебе, – ответил я, сдерживая раздражение. – Просто хотелось бы знать, какое действие оказывает этот отвар. Профессиональное любопытство, знаешь ли.

– Он сделает тебя сильнее, друг мой. Чтобы вернуться в замок, тебе нужны силы. Ты еще сомневаешься в благотворных свойствах этого питья? Но скажи, разве за все время, что ты здесь, я причинил тебе хоть малейший вред?

Вопрос был вполне резонным. Я же без опасений съел несколько мисок похлебки. Вдобавок, заботами Арминия я волшебным образом избежал обморожения, не говоря уже об утихшей боли в плече.

Тем не менее я всегда настороженно относился к так называемой народной медицине, способной (так мне представлялось) с одинаковым успехом и излечить, и отправить на тот свет. Содержимое глиняной кружки не вызывало у меня ни малейшего желания его отведать. На вид отвар очень напоминал обыкновенный черный чай, но его запах был отнюдь не чайным, а каким-то земляным. Я сделал маленький глоток и сморщился, еле сдержавшись, чтобы не выплюнуть "чай" обратно в кружку.

Моя гримаса слегка позабавила Арминия, однако он был непреклонен.

– Да, отвар горек. Многие лекарства горьки, но это не умоляет их лечебной силы. Пей. Пей же!

Вот уж не ожидал от "смиренного еврея" такой настойчивости! Вряд ли это был каприз Арминия, наверное, зелье и в самом деле чем-то полезно. Я хотел поподробнее расспросить его о свойствах "чая", но мой гостеприимный хозяин заговорил первым:

– Возможно, ты считаешь современную медицину вершиной научных знаний о болезнях и способах их лечения. Я повидал достаточно перемен в медицинской науке: и благотворных, и не слишком. Но вы, современные врачи, утеряли многое из того, чем владели знахари прошлого. А тебе было бы нелишним добавить их знания к своему научному багажу.