Когда я вернусь - Татьяна Викторовна Полякова

вышла из машины, придерживая подол черного шелкового платья, который торчал из-под плаща, и сказала, прежде чем закрыть дверь:

– Заходите как-нибудь на чай, поболтаем.

Я улыбнулась в ответ и отправилась в дом к Забелину. Хотелось начать собирать вещи и документы для поездки, чтобы не откладывать все на последний момент. Делать это, разумеется, лучше в его отсутствие, поэтому момент самый подходящий.

Приехав, я действительно занялась сборами со всей серьезностью. Не знала, за что взяться первым делом: за билеты, медицинские документы или вещи. В итоге начала с заказа перелета, испытывая при этом невероятное облегчение. Как бы ни прошла операция, это будет точкой невозврата. Я буду жить своей жизнью, а не жизнью Забелина. Когда дело дошло до вещей, я даже напевала, разбирая и складывая их аккуратными стопочками.

Забелина привезли его добры молодцы, и довольно поздно – массажист уже ждал минут пятнадцать в кухне, допивая вторую чашку кофе с шоколадным печеньем. Они отправились в комнату, а я стала греть нехитрый ужин, который успела приготовить чуть раньше.

– Как Кристина? – спросила я позже, глядя, как Валерка жует котлеты.

– Плохо, – покачал он головой. – Она до последнего надеялась, что он вернется живым и невредимым.

– Она не одна?

– Родители, подруги – все с ней. Ей же еще с нашей доблестной милицией общаться предстоит.

– Поберегли бы беременную женщину.

– Может, и поберегут, – пожал он плечами. – Общался тут с одним по дороге домой. Кондратьев во всем сознался.

– Еще бы, – усмехнулась я.

– Илья помог младшему брату встать на ноги – так он считает, а тот отвернулся от него в самый сложный момент в жизни.

– Это у него-то сложный момент?

– Работы нет, денег нет, здоровья тоже.

– Пришлось наркоту варить начать? – я поморщилась, невольно вспомнив, как разило из его дома.

– Ага, ну и параллельно напомнить младшему брату, что неплохо бы делиться.

– Анонимно, конечно же?

– Само собой, – кивнул Валерка. – Только вот Игорю быстро надоело играть в игры, он решил аккуратно подкараулить получателя закладки с деньгами. Как раз на парковке у универмага они и пересеклись. К удивлению одного и негодованию второго. Выяснение отношений было долгим, в итоге решили забыть былое, начать все с чистого листа и поехать в отчий дом закрепить решение водкой. Женщины не в городе, домой никто не ждет – Игорь согласился легко, да и в целом неконфликтный он мужик, – вздохнул Забелин и добавил после недолгой паузы: – Был.

– Только Илья уже знал, что один из них больше в город не вернется.

– Следствию он заявил, что ехали в Горки они с единственным намерением – наладить отношения. Даже выпивать за это стали еще по пути. Только когда по приезде Игорь обнаружил, чем брат там промышляет последнее время, решимость жить дружно в нем сразу поубавилась.

– Стал учить старшего брата уму-разуму?

– Кондратьев утверждает, что тот ему угрожал ментами. Уверял, что сдаст и за наркоту, и за шантаж. Кричал, что есть свидетели. В общем, тонкая душевная организация Ильи не выдержала, он схватил кирпич, которым подпирал дверь, и огрел им по голове брата.

– Потом накачал его своей отравой и отправил на дно реки?

– Да, причем, судя по всему, торопился, хотел успеть, пока брат не пришел в себя.

– Понимал, что топит заживо?

– Похоже на то.

– Так торопился, что даже не уехал на его машине подальше, туда, где уже точно никто не увидел бы?

– А там, похоже, самое глубокое место в речке.

– Точно, мне местные говорили, – закивала я. – Решил, значит, что это будет самым надежным решением, и никак не мог полагать, что в доме на том берегу выключено электричество – у самого Кондратьева-то оно в ту ночь было.

– Конечно, а уж тем более, что кто-то на самом краю Горок снимет его на видео.

– А что Мишель?

– Там он наследил так, что выдумывать что-то не было смысла. Опять же, кое-какие ее вещи на чердаке его дома. От документов он успел избавиться, а вот с чемоданом расставаться не спешил – возможно, считал, что в хозяйстве пригодится.

– Интересно, делился ли Игорь с Мишель своими догадками об авторе писем, если они у него, конечно, были? Неужели она погибла просто так, даже ни о чем не подозревая?

– Если ты ищешь справедливости, милая, то ее нет в этом мире, пора бы запомнить, – усмехнулся Забелин. – Каждый живет так, как ему удобно, и поступает так, как считает нужным.

Я встала и стала загружать посудомойку. Он развернулся в кресле и молча направился в гостиную. Ухмылка так и не покинула его лица. Конечно, Забелин судит прежде всего по себе – ему очень удобно жить со мной. Не нужно ничего выдумывать, чтобы ежедневно наслаждаться властью надо мной. А вот как поступаю я? Во благо себе или во вред? Пожалуй, ответ очевиден.

В гостиной Забелин включил новости, а я поставила чайник. В холодильнике стояли пирожные, которые мне не терпелось попробовать – хоть как-то подсластить горький осадок. Но, кажется, вечер сулил сюрпризы, телефон заиграл привычную мелодию.

– Помянуть коллегу бывшего мужа не хочешь? – услышала я в трубке знакомый голос.

– Уже помянула, – начала было я, но тут же добавила: – Откуда ты знаешь?

– О Кондратьеве? Так весь город знает, – удивился Бад.

– О том, что мне не помешало бы выпить.

– А это никогда не помешает, – засмеялся он и добавил, прежде чем отключиться: – Жду тебя в «Веселых гусях» на Гагарина.

Признаться, я оценила, что получила приглашение в бар, а не в его квартиру. Да и в целом приглашение было весьма кстати. Дело закончено, почему бы не отпраздновать! Не с Забелиным же мне это делать, в самом деле! Я надела бирюзовое шелковое платье с черной кожанкой и грубые ботинки. «Самое то для встречи в баре», – заключила я, глядя в зеркало.

– Поеду к себе собирать вещи в поездку, – сказала я Валерке у выхода, хотя прекрасно знала, что без охраны он меня не оставит и уже через пару минут будет знать, где я и с кем.