Пепел и Лунный свет - Редгрейн Лебовски

– Это все?

– Да.

– Хорошо. – Он оперся на меч. – Если я действительно так слаб, почему ты до сих пор не победила?

– Что?

– Уверен, тебе не составит труда уложить меня на лопатки, не так ли?

Адель вопросительно выгнула брови.

– Пытаешься спровоцировать меня?

– И у меня это неплохо получается. – Исайя направил на нее острие муляжа. – Ну так что?

– По-моему, ты слишком самоуверен, – хмыкнула Адель.

Притворившись, что всерьез размышляет над ее словами, он прикусил губу.

– Не более, чем обычно.

– О, правда? Рада слышать…

Крепче сжав рукоять своего оружия, Адель сделала выпад влево и нанесла удар. Исайя ловко увернулся и ухмыльнулся.

– Твой взгляд выдает следующий шаг, – произнес он. – Если хочешь запутать противника, смотри ему в глаза.

Адель прислушалась к совету и встретилась с ним взглядом. Движения Исайи были плавными, но быстрыми. Он замахнулся, намереваясь достать ее снизу. Адель в последнюю секунду блокировала удар, и мечи скрестились с глухим ударом, больше похожим на хлопок.

Оттолкнув Исайю, Адель нанесла удар с разворота, но он отразил и эту атаку. Проклятье! Она и глазом не успела моргнуть, как лишилась меча. Одной рукой Исайя схватил Адель за плечи, другой – за талию, а уже в следующий момент она оказалась на полу, прижата к темно-синему мату и полностью обездвижена. Она изумленно дернулась, но хватка Исайи была крепкой, хоть и осторожной, безболезненной.

– Не стоит меня недооценивать, – негромко сказал он.

– Я не…

– И беспокоиться обо мне тоже не нужно.

Адель уставилась на него.

– Но ты же обо мне беспокоишься.

– У меня на то есть причины, которых нет у тебя, – невозмутимо отозвался он.

– Например?

Исайя грустно улыбнулся и качнул головой. Взгляд его пронзительно голубых глаз скользнул по лицу Адель и остановился на расстегнутом воротнике, обнажившем шею. Он посмотрел на тоненький белый шрам, оставленный им несколько месяцев назад в тренировочном лагере Клуба Адских Джентльменов. В ночь, когда они с Адель впервые соприкоснулись и запустили процесс инициации; в ночь, когда он счел ее ведьмой и пообещал убить.

– Что? – с трудом сглотнув, спросила Адель.

– Прости. За шрам.

– Тебе не за что просить прощения, – ответила она и, заметив как Исайя поднял брови, добавила: – Теперь у каждого из нас есть шрам, оставленный по вине другого.

На лице Исайи мелькнуло странное выражение.

– Адель, ты помн…

В дверь тренировочного зала постучали. Исайя вздрогнул и растерянно заморгал, словно только сейчас осознал, что до сих пор прижимает Адель к мату. Он вскочил на ноги, а затем помог ей подняться.

– Да? – Исайя оглянулся.

В зал вошел Рафаэль. Судя по его виду, он был не в восторге от роли посыльного.

– Гном, к тебе явились две ведьмы. Ждут у входа в Клуб, – сообщил он, обращаясь к Адель. – Просили передать, что это срочно и у них мало времени.

Она мысленно выругалась, но вслух произнесла только:

– Хорошо, я сейчас поднимусь.

– Они настаивали, чтобы…

– Я поняла, Рафаэль, – одарив его убийственным взглядом, с нажимом сказала она. Раф демонстративно закатил глаза и, ворча что-то, быстро вышел из зала.

Адель не покидало чувство, что если она сейчас уйдет, то упустит нечто важное. А учитывая предстоящую встречу с Лукой, второго шанса сказать это, возможно, не будет.

– Продолжим тренировку в лагере гвардейцев, – произнес Исайя, неправильно истолковав ее заминку.

– Дело не в этом.

Он кивнул.

– Я не могу потерять тебя, – выпалила Адель, не дав себе возможности передумать. – У меня остались только ты, парни и Джаспер. На побережье Туманов ты как-то сказал, что я одинока, но не одна… и я поверила тебе, Исайя. Пожалуйста, не заставляй меня пожалеть об этом.

Исайя отрыл рот, но Адель жестом велела ему молчать. К счастью, он подчинился.

– Как видишь, у меня тоже есть причины беспокоиться о тебе, – уже тише добавила она, прошмыгнула мимо Исайи и, толкнув тяжелую дверь, нырнула во тьму коридора.

* * *

Три серебристых кареты на полозьях неслись по заснеженной дороге. Лошади, подгоняемые возницами, сквозь метель рвались вперед, в сторону небольшого городка Тефия. Лес за окном был абсолютно белым, пушистые хлопья снега скользили по воздуху и плавно оседали на ветках деревьев и верхушках сугробов.

Прислонившись к окну, Адель полностью ушла в свои мысли и не замечала встревоженных взглядов Фокса и Рафаэля, расположившихся напротив. Вертя кольцо Шая в пальцах, она снова и снова прокручивала в памяти момент, когда поняла, что в шкатулке прах Инкарната Юпитера. Лука отобрал его жизнь, а с ней и возможность Адель отомстить за Яго.

Когда первое потрясение прошло, его сменила ярость. Несмотря на покровительство Малахии, Шай должен был заплатить за содеянное. Адель надавила на печатку с изображением астрономического символа Юпитера, чувствуя, как камешки на ободке больно вонзились в кожу. Лука назвал это «подарком», значит, знает, что Инкарнат Юпитера отнял у Адель брата. Зря он это сделал, зря лишил ее справедливой мести. Теперь она обрушит всю злость на него. Адель обведет Луку вокруг пальца, вернет Малахию, создаст с его помощью оружие против Пожирателей, а потом и вовсе избавит мир от Инкарнатов. Драгомир хочет, чтобы она явилась к нему, и Адель это сделает. Если он столько медлил лишь для того, чтобы получить блокноты Агнессы, он их получит. А вместе с ними и…

– Адель, все в порядке? – позвал Фокс, прервав ее размышления. – Ты всю дорогу молчишь.

– Извини. – Она сосредоточилась на ребятах. – Многое нужно обдумать, если хотим, чтобы план сработал.

– Блокноты у Исайи? – Он поднял руки и подышал на замерзшие пальцы.

– Да. А заодно и Соня.

– Все должно получиться. – Фокс подмигнул. – Мы поможем.

– Небо стало алым, потому что Шай умирал. – Раф хмуро глядел на кольцо в руках Адель. – И остальные Инкарнаты почувствовали его смерть.

Адель кивнула.

– Планеты Солнечной системы связаны между собой. Луна находится в гравитационном поле Земли, поэтому это никак не повлияло на меня, а вот Ане, Инкарнату спутника Юпитера, досталось больше всех. Она до сих пор очень слаба, хотя остальные уже более-менее восстановились.

– Но она поправится? – спросил Фокс.

– Я не знаю.

На минуту все затихли; только скрип снега под полозьями и топот лошадиных копыт заполняли тишину. В щедро припорошенном снежинками окне Адель разглядела свое отражение. Черное пальто с высоким стоячим воротником подчеркивало бледность кожи. Волосы были стянуты на затылке в конский хвост, черты лица казались острее, чем обычно, а большие глаза цвета расплавленного серебра – темнее.