Гарнизон не сдается в аренду - Евгений Костюченко

Над озером разносились тихие неясные голоса. На берегу за туманом желтело пятно костра, возле которого сидели и переговаривались люди Ежика. Гранцову хотелось подобраться к ним поближе, чтобы подслушать, но сначала надо было навестить Регину.

Он подплыл под наклонный желоб и ухватился за перекладину лесенки. Медленно поднялся к люку. Вода струилась с него с тихим плеском. Внутри парилки было тихо. Он вдруг сообразил, что Регину давно могли перевести отсюда и загнать вместе с остальными заложниками на топливный склад.

Он вытянул финку из ножен и осторожно провел клинком внутри дверной щели, подцепив и подняв крючок. Дверцу он распахнул рывком, чтоб не скрипнула. И тут же услышал голос Регины. Она ахнула шепотом:

— Вадим!

— Как ты догадалась? — шепнул он, забираясь внутрь.

— Кто же еще может сюда прийти…

— Много вас тут?

— Найдется место и для вас, — раздался в темноте приглушенный голос американца. — Добро пожаловать, Вадим Андреевич.

В парилке было еще тепло, и Гранцов живо стянул липнувшие к ногам брюки, выжал их и разложил на горячей каменке. В темноте он нащупал нижний полок и осторожно присел. Кто-то, вздрогнув, отодвинулся от него:

— Неужели нельзя поосторожнее!

Он узнал раздраженный голос предводительницы, Первой. И сразу же заговорила Восьмая:

— Не надо шуметь. Не надо привлекать внимание.

— Как же я могу сдержаться, когда ко мне принимается мокрый мужлан! — свистящим шепотом возмутилась Первая.

— Можете шуметь, — разрешил Гранцов. — Можете даже петь, вас никто не услышит. Здесь толстые стенки и двери, а часовой сидит на берегу, греется у костра.

— Зачем ты пришел? — спросила Регина откуда-то с верхнего полка.

Не отвечая, он повернулся на голос и вытянул руку, пытаясь найти ее в темноте. Он уже различал белое пятно ее халата. Пальцы коснулись шершавой ткани, и теплая ладонь вдруг накрыла их.

— Я пришел за тобой, — ответил он. — Помнишь, как мы купались в озере? Придется повторить.

— Сумасшедший, — проговорила она, и ему показалось, что она улыбается. — Как давно это было… Нет, я не могу.

— Ты опять за свое? — Он сжал ее пальцы. — Милая, у нас мало времени. Пока темно, можем уйти.

— Подождите, Гранцов, — сказал Второй. — Это реально? Если вы можете бежать, то поторопитесь. Надо что-то делать, пока нас всех не убили.

— Никто нас не убьет, — сказала Восьмая. — Мы нужны им живыми. За наши жизни им заплатят, а за трупы они ничего не получат, так что не волнуйтесь.

— Я бы не волновался. Но пуля мешает. Очень мило. У меня между ребрами засела пуля, а меня просят не волноваться!

— Чем раньше они получат деньги, тем быстрее нас отпустят. Не волнуйтесь, — спокойно повторила Восьмая.

— Ничего они не получат! — сказала Первая. — Я не буду ничего просить у руководства. Никаких переговоров с террористами, это международный принцип. Им нельзя уступать ни в чем. Сегодня они захватили нас, а завтра захватят детский сад. Никаких уступок.

— Зря вы так, — сказала Восьмая. — Если бы сразу позвонили шефу, он уже мог бы что-то предпринять. Собрать деньги, например. Приготовиться к их безопасной передаче. Все это требует времени. А он еще даже ничего не знает. Нет смысла сопротивляться. Надо уступать силе. Особенно, если вы хотите выжить.

— Гранцов, вы хотите выжить? — спросил Второй.

— Нет, — ответил Вадим. — Я хочу жениться. А невеста упирается.

— Не говори глупости, — сказала Регина. — Нашел время для шуток.

— Послушайте, Вадим Андреевич, — слабеющим голосом проговорил американец. — Любым способом дайте знать милиции. Эти люди, которые нас арестовали, они очень торопятся. Они хотят как можно быстрее отсюда уйти. Если сюда приедет милиция, она сможет их тут задержать. И тогда они оставят нас живыми. А если не будет милиции, то к вечеру не будет живых никого.

— Я постараюсь, — сказал Гранцов. — Но вы все-таки напрасно так переживаете. Здесь слишком много народу. Полсотни душ, даже больше. Кому нужно столько трупов? Ребята хотят содрать с вас побольше денег, вот и все.

— Миллион, — вмешалась Первая. — Миллион долларов. Интересно, они себе представляют, такую гору наличности? Маразм, полный маразм.

— Вам жалко отдать миллион за жизнь своих людей? — спросила Восьмая.

— Жалко! Представьте себе, душечка, жалко! Я и за собственную жизнь не заплачу им ни цента!

Второй вдруг застонал и выругался по-английски:

— О, щит!

— Вам лучше не шевелиться, — строго сказала Регина. — Поправить вам под головой?

— О нет, спасибо. Я только хотел посмеяться, — горько посетовал Второй. — Она не заплатит ни цента. Так и будет. Не заплатит. Никому не нужны ее центы. Потому что этим людям хорошо заплатят за видео. Это будет сенсация. Институт духовной реабилитации совершает массовое самоубийство. Интересно, что они придумают для нас? Цианид с морковным соком?

— Не надо нагнетать ужасы, — попросила Восьмая.

— Ужасы? О нет, обычная конкуренция.

Вадим вспомнил слова Гошки. Если мир ждет сенсации, она обязательно придет.

Мрачные пророчества американца подействовали на всех угнетающе. Никто не шевелился, и даже дышать все стали тише. Гранцов решил как-то встряхнуть унылую компанию и сказал деловито:

— Давайте обобщим информацию. Что мы имеем? Персонал и пациенты оздоровительного лагеря в труднодоступной местности захвачены группой вооруженных лиц. Требования преступников — миллион долларов США. Срок?

— Полдень, — отозвалась Первая.

— Кому конкретно предъявлено требование?

— Никому, — раздраженно ответила она. — То есть, конечно, мне. Но я не ношу с собой таких денег.

— Разумно, — согласился Гранцов. — Но мне надо максимально четко все обрисовать тем, кто станет заниматься вашим освобождением. Понимаете? Максимально четко. Поэтому давайте сосредоточимся и общими усилиями сформулируем все детали нашей проблемы. Договорились? Итак, кто конкретно должен вынуть деньги из тумбочки и отдать их преступникам? Наверно, какой-нибудь ваш сотрудник, ведающий финансами, так?

— Нет, не так. Это может сделать только Ноль.

— То есть ваш самый главный начальник?

— Да, наш босс, — сказала Первая. — А я должна передать ему это требование. Должна позвонить на его сотовый. Все рассказать и попросить привезти сюда деньги.

— И вы, как я понимаю, отказались?

— Нет. Я не самоубийца. Зачем же дразнить гусей? У босса несколько телефонов. Я просто назвала им тот номер, который выключен по ночам. Теперь эти идиоты будут ждать до утра. Телефон включается в десять.