Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования 1941-1944 - Александр Гогун

К сожалению, какой-то подробной развернутой обобщающей записки, в которой бы описывалась деятельность партизан и подводились ее результаты, немецкой стороной в конце 1944 г. составлено не было — во всяком случае, она до нас не дошла. Против партизан в 1941–1944 гг. на территории различных административных образований воевали представители нескольких ведомств. А общая ситуация на фронтах и в тылу Третьего рейха явно не вызывала желания загружать аналитиков Вермахта и СС кропотливой работой по подведению итогов. Однако даже приведенные выше отрывочные немецкие материалы говорят о том, что данные отдела УШПД можно считать чистой фантастикой. Ни в одном немецком документе РКУ или тыловой зоны ответственности Вермахта в Украине — докладной записке, отчете о ситуации, сводке (даже за несколько месяцев) — в сообщениях о понесенных от партизан потерях автор этих строк во время архивного поиска не встречал цифры, достигающей 1000 человек. Как правило, потери, понесенные от партизан, исчисляются десятками, иногда — сотнями человек.

Из-за отрывочности немецких данных подсчет результатов боевой деятельности партизан невозможен, поэтому ограничимся оценкой. Представляется, что за 1941–1944 гг. партизаны НКВД УССР — УШПД в боях уничтожили около 10 тыс. немцев, их союзников и коллаборационистов (боевая деятельность отрядов ГРУ и НКВД СССР была в целом незначительна). От половины до двух третей из этой численности составляли граждане СССР, прежде всего украинцы. Примерно такое же или несколько большее число людей были ранены в боях с партизанами УССР. К этому следует добавить убитых и раненых в бою членов ОУН-УПА, общее количество которых определить крайне сложно, но, как уже говорилось, вероятно, оно измеряется тысячами человек.

Американский исследователь Дж. Армстронг, в обилии использовавший немецкие материалы, в свое время пришел к схожим выводам. По его оценкам, общая цифра безвозвратных потерь, понесенных немецкой стороной от красных партизан на всей оккупированной территории СССР (включая Белоруссию и Россию) — от 30 до 35 тыс. человек, из которых около половины были советскими коллабораци-онистами[531]. Есть и другие оценки. В частности, немецкий автор Лутц Клинкхаммер пишет о 18 тыс. убитых (включая погибших в ходе диверсий на железных дорогах)[532]. Другой германский специалист, Клаус Йохен Арнольд[533], не дает обобщающей цифры, но, согласно приведенным им сведениям, число вооруженных врагов, убитых красными партизанами, может быть несколько выше цифры, приводимой Армстронгом.

По данным же оперативного отчета УШПД, 264 тыс. «солдат и офицеров противника, полицейских и изменников родины»[534] пало и было ранено в результате боевой деятельности украинских партизан (не считая погибших вследствие диверсий). Таким образом в среднем за каждый месяц оккупации подчиненные НКВД УССР — УШПД уничтожали и ранили якобы примерно 7,5 тыс. солдат и офицеров противника — в том числе в первый, разгромный, год войны.

Самая крупная операция украинских партизан, зафиксированная немецкой стороной и встретившаяся автору в ходе архивных изысканий, была следующая: «29.4[1943] сожжена конюшня колхоза в Ку-пище (район Коростеня [в Житомирской области]), при этом сгорели 300 венгерских евреев…»[535] Однако документы дислоцировавшегося в этом районе партизанского соединения им. Щорса не подтвердили эту информацию[536]. Местный очевидец событий заявил о том, что евреев уничтожили сами венгры[537]. Да и венгерское правительство в 2006 г. официально признало — в 1943 г. гонведы в Купище сами сожгли венгерских евреев, болевших тифом[538]. Остается только гадать: каким образом и зачем во внутреннем немецком документе, отчете функционеров РКУ, эта акция была приписана коммунистическим партизанам?

Завершая рассказ о боевых действиях красных партизан УССР, можно отметить одну их особенность: в сравнении с партизанами России и Белоруссии им была присуща высокая подвижность, маневренность, связанная с уже обозначенными факторами — относительно высоким профессионализмом руководства (Тимофея Строкача), ландшафтом, богатым степями и лесостепями, а также недоброжелательностью населения в западных областях Украины. Возможно, что определенную роль сыграли и украинские военные традиции, пробивающиеся «наружу» сквозь фасад любого режима. Коммунистические партизанские формирования, пережившие 1941 г., были созданы на территории Сумской и Черниговской областей (левобережье Днепра, граница с Россией), однако большинство партизан УШПД в 1944 г. встретилось с Красной армией в западных областях Украины или даже в Польше и Словакии. Например, в ходе рейдов, маршей и боев соединение им. Сталина в 1943–1944 гг. прошло 4,9 тыс. км, Винницкое (1943–1944 г.) — 6,5 тыс., ковпаковское соединение (с 1944 г. — дивизия) в 1941–1944 гг. — 7,5 тыс. км. А кавалерийское соединение под командованием Михаила Наумова за годы войны прошло 9 тыс. км[539] — путь, равный расстоянию от Берлина до Пхеньяна, или в три раза превышающий расстояние между Киевом и Парижем. Сложно не согласиться с мнением современника и участника событий писателя Николая Шеремета: «Бездеятельное существование — смертельная угроза для партизан, оно порождает беспечность, нерешительность, приводит к бытовому разложению и отталкивает население. Жизнь партизан — только в движении, в активных операциях против врага»[540].