Без тормозов. Мои годы в Top Gear - Джереми Кларксон

Эти по-настоящему опасны. Люди, не способные понять и простить даже через шестьдесят лет. От этого они стары и мстительны. А если водили Rover, то вдобавок и глупы. Не всякая зубастая тварь из ночных кошмаров ужасает, как эти. И даже Билл Одди[149].

У этой банды своеобразные запросы к четырехколесному другу. Им нужно дать понять ближнему, что они ни в малейшей степени не интересуются машинами и просто покупают самый дешевый говномобиль, какой только есть в продаже. Тогда Fiat Panda? О боже, нет: вы что, забыли про Муссолини? Ну, мы-то все да, но не Сид и Дорис[150].

Словом, нужно найти машину, выпускаемую в стране, с которой Британия никогда не воевала. Э-э… Финляндия, что ли? Нет, погоди-ка, у нас была с ними стычка в 1940 году[151]— единственный раз, когда две демократии нечаянно объявили войну друг другу. Хм, Эфиопия? Да, но вот с автозаводами там довольно напряженно. Та же песня с Чили, Узбекистаном и Бутаном.

Францию вычеркиваем, как, понятно, и Германию. Потом испанцы, пославшие Армаду, голландцы, потопившие в Медуэе весь наш флот, бесконечные трения со всем Ближним Востоком, и, конечно, нельзя закрыть глаза на Войну за независимость[152]. Неблагодарные шакалы. Дальше идут Аргентина, Исландия, Китай, Япония, Малайзия и Корея. Даже драные шведы отметились, хотя было это еще в 1810-м. Или, как сказали бы Сид и Дорис, вчера.

А выход находим в лице Ford Galaxy. Все минивэны кошмар, но этот — один из самых гнусных: неудобные сиденья, никакого багажника, имидж будто прямиком из каталога Argos. На этой неделе я на таком поездил, и на любой поверхности, на каждом повороте и на каждой прямой он не упускал случая меня разочаровать и напугать. В нем даже укачивает детишек, и значит это идеал для бывших ровероводов. То есть людей, специально покупающих плохие машины, чтобы продемонстрировать миру ярую ненависть к автомобилям.

Но знаете, что в этой машине самое лучшее? Ее делают в одной из немногих на Земле стран, что никогда не воевали с Великобританией. В Португалии.

Март 2006 года

Ну что, Porsche 911 Turbo, Ferrari представляет 800-сильный Enzo, Aston впахивает над очередным DBS, a Mercedes вот-вот объявит о новом совместном проекте с McLaren.

Послание понятно. Пока государственные мужи со всех сторон травят автопромышленников шумом, выхлопами и новыми ухищрениями по безопасности, автоконструкторы перешагивают порог за порогом, наращивая и наращивая мощность моторов.

Ну серьезно. Уже появился 240-сильный Golf GTi. Это в два раза больше, чем у него было двадцать лет назад, и если продолжится в таком же темпе, тогда тем, кто сегодня учится водить, на пенсии доведется рулить семейными хетчбэками с тысячей лошадей под капотом. Мило.

С семейными седанами на 500 сил можно поиграться уже сегодня. У Джеки Стюарта[153]в 1973 году, когда он выиграл «Формулу-1», было на целую сотню меньше. Мало того, фирма Mitsubishi может продать вам аппарат, поднимающий 200 сил с литра. Минуло всего двадцать лет, с тех пор как Daihatsu первой в мире выпустила на рынок автомобиль с сотней. Пошло дело, ребята. И мне это нравится.

Однако приходится слышать, будто все это не более, чем последнее «Ура!» перед тем, как нефть окончательно иссякнет, и будто инженеры устроили прощальный фестиваль со своими устаревшими игрушками перед тем, как жизнь заставит их забыть о нефти и взяться за картофельные очистки.

Последние страшилки уверяют, что мировые запасы нефти, газа и угля закончатся примерно через тридцать лет. И если это правда, то, конечно же, автоконцерны поступают куда как безголово. Обжираются салом недр, прекрасно зная, что голод уже маячит на горизонте. Только идиот может так себя вести.

Куча свидетельств подтверждает эту версию. Сегодня народы третьего мира потребляют по полгигаджоуля энергии в год на брата, а средний американец приходует 300 гигаджоулей. И сорок бургеров впридачу. Но нам все время повторяют, что «третьего мира» больше нет. А есть «развивающиеся страны», и тут-то и зарыта собака.

Если Индия и Китай увеличат энергопотребление хотя бы до десятой доли американского, они за 125 минут высосут всю Аравию досуха. И мир накроют Темные века. Если не хуже. Социологи утверждают: когда нефть подойдет к концу, начнутся войны за ее последние капли, мораль и социальные нормы испарятся.

Вероятно, они правы. Помните перебои с горючим полтора года назад: те беспокойные очереди у заправок и как стискивались кулаки и наливались кровью глаза, пока передний наполняет бензином топливный бак, потом бутылку омывателя, а потом оба брючных кармана.

Вообразите такое в масштабах всего мира. Представьте: нет грузовиков, и нечем доставлять продукты в супермаркеты, но вы знаете, что у соседа в подвале припасено 300 банок консервированной фасоли. Будете наблюдать, как тают от голода ваши детишки или постучитесь к соседу и выстрелите ему в лицо?

То же самое с электроэнергией. Вот вы, прижавшись носом к воротам Селлафилда[154], умоляете хотя бы о чашке электричества для искусственного легкого вашего ребенка. Но им нечем вам помочь, потому что еще в 2005 году сумасшедшие зеленые объяснили им, что атомная энергия не экологична.

Наконец, допалив последнюю свечу и вылизав последнюю банку консервированной фасоли, мы вернемся в 1550 год и станем обменивать цыплят на бисер. И по три раза на дню помирать от дифтерии и бешенства. Вымирание, голод и болезни, сверху украшенные легкой присыпкой из ядерного холокоста. А виноват во всем Porsche, поставивший на 911-й турбонаддув.

Одна беда: люди, что живописуют нам эти ужасы — маньяки со справкой. Те самые персонажи, что приковывались к ограде Гринэм-Коммон[155]вопя, что атомная война с Россией неизбежна и что раз климат на Земле меняется — а это он делает постоянно от начала времен, — то всем мы скоро утонем.