Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли - Авнер Грейф

В главах VI–IX предлагается иной взгляд на институциональную динамику. Подход к институциональной динамике как историческому процессу выявляет силы, обеспечивающие устойчивость институтов в меняющемся окружении. Он позволяет показать, когда и почему институты переживают эндогенные изменения и как прошлые институты влияют на последующие. Такой подход перекидывает мостик через пропасть между эволюционной позицией старого институционализма и принятой в новом институционализме теорией преднамеренного создания. Он включает признание эволюционной и непреднамеренной природы институциональных изменений, характерное для старого институционализма, и свойственное неоинституционализму внимание к преднамеренности.

В отличие от позиции преднамеренного создания и в согласии с эволюционной позицией наш исторический подход пытается объяснить возникновение института, его стабильность и изменения, исследуя силы, которые делают его равновесным. В отличие от эволюционного подхода исторический подход уделяет особое внимание социальному уровню (институциональным элементам), причем процессы изменения и микроосновы инерции рассматриваются в качестве эндогенных. Это позволяет распространить изучение межвременных отношений между институтами на ситуации, которые не могут быть представлены в политэкономических или эволюционных моделях.

Позиция, учитывающая исторический процесс, заполняя разрыв между эволюционным подходом и представлением о преднамеренном создании, способствует развитию обоих. В отличие от эволюционной точки зрения, которая считает институциональную инерцию, мутацию и институциональные эксперименты экзогенными, разрабатываемый нами подход позволяет изучить микроосновы институциональной инерции и учитывает тот факт, что мутации и эксперименты зависят от существующих институтов. Он обогащает позицию преднамеренного создания, признавая, что индивиды смотрят вперед сквозь призму, заданную прошлыми институтами, что равновесная природа института ограничивает реакции на функциональные потребности и что различные институты предполагают различные институциональные траектории.

Возможно, более важно, что позиция, учитывающая исторический процесс, представляет собой новое направление в ориентированных на социальные науки исторических исследованиях. Долгое время они шли по стопам таких гигантов, как Маркс или Мальтус, и пытались предложить детерминистскую теорию истории. Течение истории отражает ограничения таких неумолимых сил, как география, классовая борьба и демография. Наш исторический подход заключается в следующем: история разворачивается на основе недетерминистского влияния прошлых институтов на исходы вообще и на институциональную динамику в частности.

Хотя аналитическая разработка этого аргумента все еще находится на предварительных стадиях, в третьей части развивается общий подход, а также приводятся эмпирические свидетельства, говорящие в его пользу. В главе VI представляется теория эндогенных институциональных изменений. В главе VII обсуждается влияние прошлых институтов на направление институционального изменения. В главах VIII и IX предлагаются эмпирические исследования институциональной динамики, показывающие, как различные области начинают двигаться по разным институциональным траекториям. Эти исследования не позволяют учесть все аспекты аргументации, изложенной в теоретических главах, но они все же иллюстрируют многие ее стороны.

В частности, глава VIII обращается к динамике институциональных оснований политических образований, исследуя Генуэзскую республику. Понимание политического порядка и беспорядка требует отказа от старой традиции изучения этих проблем через отношения между политическими институтами (правилами, определяющими процесс принятия политических решений), политическим порядком и экономическим процветанием [Przeworski, 1991; Пшеворский, 2000]. Предлагаемый нами анализ рассматривает политические образования в качестве самоподдерживающихся институтов, отдельные моменты которых формируют поведение, приводящее к политическому порядку, беспорядку и экономическим результатам. Правила, определяющие процесс принятия политических решений, – лишь один из компонентов этих институтов. Понимание политического порядка, беспорядка и их влияния на экономику требует изучения политического образования как самоподдерживающегося института.

Глава IX посвящена динамике экономических и социальных институтов. В ней сравнивается организационное, контрактное и институциональное развитие магрибских и генуэзских торговцев. Экономисты часто предполагают, что на это развитие влияют оценки эффективности, отражающие, в частности, попытки снизить транзакционные издержки [Williamson O., 1985; Уильямсон, 1996]. Однако сравнительный анализ развития двух этих обществ позволяет установить значимость прошлых институциональных элементов, направляющих такое развитие. Более того, эти разные институциональные элементы отражают культурное влияние на институциональный отбор. Начальные культурные и социальные факторы влияют на институциональный отбор, включаются в итоговые институты, воспроизводимые ими, и соответственно оказывают устойчивое влияние на институциональное, организационное и контрактное развитие.

Предпосылкой исследования эндогенных институциональных изменений является признание механизма, который позволяет институтам сохраняться в отсутствие изменений среды и демонстрировать стабильность, несмотря на подобные изменения. Такие социологи, как Бергер и Лукман [Berger, Luckmann, 1967; Бергер, Лукман, 1995], Серль [Searle, 1995] и Гидденс [Giddens, 1997; Гидденс, 2005], давно отметили значимость изучения механизмов, благодаря которым сформировавшийся институт продолжает существовать. Однако социология не предложила удовлетворительного аналитического аппарата, который позволил бы изучать подобные феномены. Как отмечает Скотт, «устойчивость созданных институтов – недостаточно изученный феномен [в социологии]… Общепринятый термин, используемый для описания устойчивости, – инерция, но если поразмыслить, он кажется слишком пассивным и беспроблемным, чтобы как-то помочь в исследовании этой области» (см.: [Scott, 1995, p. 90; DiMaggio, Powell, 1991a, p. 25; Thelen, 1999, p. 397]).

В экономике исследование институциональной устойчивости обычно ассоциируется с изучением зависимости от институциональной траектории развития [North, 1990; Норт, 1997; David, 1994; Greif, 1994a]. Идея зависимости от пройденного пути первоначально была предложена для изучения технологий [David, 1985; Arthur, 1988, 1994]. Она постулирует, что «настоящее положение дел» требует изучения «исходного контекста или набора обстоятельства, а также… последовательности связующих событий, которые позволяют прошлому продолжать влиять на форму настоящего» [David, 1994, p. 206].

Инструментарий теории игр и взгляд на институты, изложенный в предыдущих главах, позволяют выделить особые механизмы институциональной устойчивости. В ситуациях, когда институты формируют поведение, убеждения мотивируют его, а наблюдаемое поведение подтверждает значимость этих убеждений. В совокупности эти самоподдерживающиеся (и воспроизводящиеся) убеждения и поведение оказываются устойчивым равновесием: наблюдаемое поведение воспроизводит убеждения, которые формируют его, поскольку оно подтверждает уверенность каждого индивида в том, что другие будут вести себя определенным образом, а ввиду таких убеждений для каждого индивида оптимально будет поступать так же. Показывая, какие убеждения и поведение могут быть самоподдерживающимися в данном окружении, теоретико-игровой подход обнаруживает границы этого механизма. Он демонстрирует, какие экзогенные изменения могут привести к тому, что актуальное поведение перестанет быть самоподдерживающимся и потому изменится.