Ричард Длинные Руки - коннетабль - Гай Юлий Орловский

– Что?.. Ты знаешь, как выйти?

– Нет, – ответил я безмятежно. – Но если есть вход, то есть и выход.

– Дурак, – повторила она в который раз, уже злясь, что хоть на мгновение поверила в чудо, – вход сюда есть в любом месте!

– Тогда и выход должен быть в любом, – сказал я кротко. – Плохо искали.

Она рассерженно отвернулась, не изволив больше замечать такого явного дурака, даже идиота.

Мы шли с утра до вечера, но я все еще видел знакомые скалы то справа, то слева, пару раз они заходили нам за спину, однажды мы шли опасно высоко и смотрели на скалы сверху, а над нами, почти задевая за волосы, неслась пышущая жаром громада каменных туч, превращенных в лаву.

Шварценеггерша, тоже взмокшая, шла, пригибая голову, оглянулась, на лице напряжение, бросила резко:

– Перетерпи! Сейчас будет спуск.

– За вами, леди Джильдина, – прохрипел я сухим горлом, – хоть в ад… У вас такая фигура… Такие дельты…

Ее лицо перекосилось гримасой, но промолчала, а я шумно карабкался следом, хватаясь за камни, и в самом деле дорожка пошла вниз, а сверху и за спиной разочарованно ревели тучи, упустившие добычу.

Мы прошли не меньше двадцати миль, но если как ворона летит – то с милю. Богатырша скрылась за поворотом скалы, я на миг остановился, хватая широко распахнутой пастью воздух, и обнаружил, что смотрю в темную щель, где что-то светится. Ослепленный ярким красным светом, я всмотрелся в сияние, а оттуда на меня смотрит, тоже распахивая пасть, полупрозрачный дракон, даже почти прозрачный, размером со слона, крылья сложены на спине, сияние заполняет пещеру и выбивается наружу.

Я поспешно отстранился, а то вдруг да плюнет огнем, дракон наклонял голову то к одному плечу, то к другому, как сова, когда рассматривает что-то незнакомое.

Морда жуткая, такими рисуют дьяволов: крокодилья пасть, горящие злобой глаза и длинные костяные выступы над глазами, что превратились в рога.

Я осторожно сделал крохотный шажок назад, уговаривая его мысленно, что я и невкусный, и что защитник из Красной Книги, рептилефил, всегда восторгался драконами, их красотой, крыльями, мордами, умом, лапами, чешуей, отвагой, дуростью…

Когда догнал могучую бодибилдершу, она прорычала грозно:

– Отставать опасно.

– Знаю, – прохрипел я. – Ох, уже знаю… Там в щели такой дракон, такой дракон! Красивый, грозный и с вот таким же плечевым поясом и развитыми дельтами, как у вас… И вообще, чем-то вы похожи. Я, кстати, обожаю драконов…

Она промолчала, а через минуту буркнула:

– Старайся ни в какие щели не заглядывать.

– Да уж, теперь ни за что на свете!

– И на сами скалы долго не смотри, – добавила она.

– А что там?

– Просто не смотри, – повторила она строже, и я умолк. – Иначе оттуда тоже могут… посмотреть.

Спускались долго, каменные стены справа и слева все поднимаются, мы ушли от жуткого жара раскаленного небосвода, зато далеко внизу я увидел полоску огненной лавы.

Тонкий ручей вытекает из подножия скалы, но огромные камни и упавшие скалы заставляют менять русло. В одном месте в петле образовалось целое озеро, лава кипит, бурлит, там сгорает сам воздух, а ветерок доносит жар.

Я со всех ног спешил за мышцастой женщиной, но она, как нарочно, держит дистанцию, чтобы я не доставал вопросами. В какой-то момент из стены вышла огненная фигура в полтора моих роста. Пахнуло жаром, фигура вся из крупных, неведомо как сцепленных раскаленных пурпурных углей, между ними быстро вспыхивают и гаснут оранжевые язычки огня. Не обращая на меня внимания, огненный человек прошел через дорогу.

Джильдина оглянулась, зачуяв неладное, но огненный человек уже входил в противоположную стену, а я стоял, глядя на него.

Я сказал торопливо:

– Извини, не хотел бежать, а то сбил бы этого парня с ног!

Она смотрела на меня, широко раскрыв глаза.

– Ты… да как ты уцелел?

– А просто, – ответил я лихо. – Он вышел вон оттуда, я сказал "драсьте". Он тоже сказал "драсьте" и вошел вон туда. Все б такими вежливыми были!

Я посмотрел на нее с укором, намек, мол. Она покачала головой.

– Да… видимо, ты настолько дурак, даже Король Огня побрезговал тебя сжечь… Ладно, не отставай. Нельзя, чтобы здесь нас застала ночь.

– А так романтично, – пробормотал я, – как при свечах!

– Разве что для дураков, – бросила она зло.

– Эх, – вздохнул я, – все лучшее – дуракам…

Спускаясь ниже, я уже видел, что идти придется возле самой огненной реки: с другой стороны отвесная стена, оплавленная настолько, что стала гладкой и блестящей, как стекло, муха не уцепится.

Жар усиливался, я закрывал лицо ладонями, на огненную реку старался не смотреть, а там из огненного ада вынырнул на огромном храпящем коне закованный в металл всадник, во вскинутой руке огромный топор с красным лезвием, промчался через огонь, навстречу две исполинских змеи, он срубил головы одним ударом и пропал в том же адовом огне через несколько конских прыжков.

Джильдина бросила мне резко:

– Не отвлекайся! Смотри под ноги.

Я посмотрел и едва успел перепрыгнуть узкую, но настолько глубокую расщелину, что, кажется, идет до ядра планеты.

– А он… не выскочит?

– Мираж, – сказала она отрывисто.

Я охнул, но смолчал, а руку, на которую брызнула пара капель змеиной крови, поспешно вытер о штаны. Интересные здесь миражи: с грохотом копыт, воняющие, оставляющие материальные следы…

Огненная река осталась позади, снова начался изнурительный подъем, но я терпел, зато удаляемся от жара, а я, оказывается, жар тоже не очень уж обожаю.

Бодибилдерша прошла мимо подозрительно плоского камня, не глядя, я же всмотрелся внимательно: а чего он тут такой, и по камню, словно ощутив пристальный взгляд, пошла странная рябь, побежали каменные волны, наконец проступили причудливые знаки.

Я остановился, шварценеггерша сделала несколько шагов, оглянулась.

– Что застрял?

– Зачитался, – объяснил я. – Люблю читать! Я ж грамотный, знаешь?.. Как олень. Как начну, бывало, читать, так читаю-читаю-читаю…

Она быстро вернулась, ее взгляд вперился в выпуклые знаки, такие с виду древние, будто их начертал лично Саргон Аршарунибал Навуходоносор.

– Что за… откуда оно?

– Из камня, – объяснил я.

– А на камне?

– Руны, – объяснил я безапелляционно. – Все непонятное – руны! И откуда они – никто не знает, даже Один. Хотя, нет, руны уже отстой, сейчас каббала рулит на подиумах, тусовках и в гламуре. Тоже от грамотности, как же иначе! Все беды от грамотных, говаривал Экклезиаст. Чтоб зло пресечь, собрать все руны бы да сжечь, так он сказал… И рунистов заодно. Под пляски и пение гимна.