Другое завтра. Хроники города, которого нет - Кали Эн

Проследив за ним, я заметила, что моя сорочка сползла вниз, оголив большую часть груди. Видимо, не выдержала моего накала.

Тут же отмерев, он прикрыл глаза, а затем перевёл их в другую сторону.

– Прости.

Вернув на плечо кусок ткани, я решила никак не комментировать этот момент.

– Мне нужно идти. Как будут новости, я тут же сообщу тебе.

Йен ушёл, закрыв плотно за собой дверь, а я сидела и не понимала, почему сердце так бешено и отчаянно пытается пробить мои рёбра. Эта неловкая ситуация всколыхнула совсем ненужные ощущения. Ощущения, которые я давно не испытывала и думала, что никогда уже не испытаю.

Ещё два дня прошли словно в тумане. Аппарат около меня противно пищал, считывая и выводя на экран мои медицинские показатели. Когда терпение дошло до определённой точки, я сорвала с себя все датчики и осторожно приняла сидячее положение. Рана ныла, но уже терпимой болью, с которой можно двигаться.

Чистый комбинезон тёмно-синего цвета лежал аккуратно сложенный на стуле. Спасибо медсестре, которая заранее позаботилась об этом. А то разгуливать голышом в мои планы не входило.

Переодевшись и собрав волосы в хвост, я вышла из комнаты в длинный коридор. Я не знала куда идти, поэтому шла просто вперёд. По правую и левую сторону от меня были расположены такие же комнаты, из которой я недавно вышла сама. А через небольшие окошки можно было рассмотреть каждого, кто находился внутри.

Раненые люди, вот что открывалось моему взору. У кого-то было прибинтовано лицо, у кого-то половина туловища, а кто-то вовсе был покрыт ссадинами и глубокими порезами по всему телу.

Конечно, на заброшенной зоне бывает всякое. Можно напороться на группировку или на заражённых, но масштаб раненых говорил о целой войне.

– Ты почему встала? – навстречу ко мне быстрым шагом направлялся Йен. И по его лицу и тону было ясно, что день у него не задался.

– Я больше не могу тратить своё время впустую, мне нужно двигаться дальше, – вскинув на него голову, с вызовом произнесла я.

– Нет, не можешь. Ты ещё слишком слаба для своих сумасбродных подвигов.

– Я нормально себя чувствую, так что не нужно меня убеждать в обратном. Да и вообще с каких это пор ты…

Но я не успела договорить, так как с другого конца коридора Йена кто-то окликнул:

– Майор Хант, а я как раз вас искал.

К нам направлялся мужчина лет пятидесяти. Светлые волосы с проседью, зачёсанные назад. Прямой нос, тонкие губы и кристально голубые глаза. Внутри появилось странное чувство, будто я уже видела их, только вот не помню, где именно.

Он шёл к нам размашистым шагом, поправляя на ходу свои очки в чёрной, прямоугольной оправе.

Ничего не ответив, Йен лишь молча перевёл на него свой взгляд.

– Не может быть… Ты так похожа на…

Незнакомый мне мужчина разглядывал меня словно новогоднюю ёлку, с восторгом и слезами на глазах.

Ничего не понимая, я посмотрела на Йена, ища ответы на его лице.

– Генерал, знакомьтесь это Ева Данн.

После того как Йен произнёс моё имя, меня захватили в стальные объятия.

– Неужели это ты, – беспрерывно шептал мужчина, продолжая сжимать меня ещё сильнее, пока рана на животе не прострелила дикой болью, и я не вскрикнула. – Прости, я просто забылся, – тут же отпрянув, стал извиняться он.

Ошарашенная таким поведением, я стояла парализованная, не зная, как реагировать на столь бурную реакцию этого мужчины.

– Простите, но мы разве знакомы с вами?

Услышав мой голос, незнакомец вышел из временного транса и посмотрел на меня уже осознанным взглядом.

– Да, прошу прощения. Меня зовут Льюис Голдман. Я родной брат твоей матери, Ева.

* * *

– Но у моей матери больше не было никаких родственников. Как мне известно, они все мертвы.

В его глазах промелькнула тень разочарования. Видимо, услышанное ему не очень понравилось.

– Значит, твой отец тебе соврал. Но мы не будем о грустном. Давай я лучше проведу тебе экскурсию, – нервно улыбнувшись, он взял меня под локоть и повёл по коридору.

Аккуратно высвободив руку, я уверенным тоном произнесла:

– Это, конечно, всё очень интересно, но мне нужно двигаться дальше. Я и так достаточно времени потеряла.

Льюис посмотрел на Йена, а затем перевёл взгляд на меня.

– Ева, я не думаю, что это хорошая идея, – мягким тоном проговорил он.

– Я отправил свою группу в Пятый город. Как что-то будет известно, я сразу же сообщу тебе. Тема закрыта, – сухо произнёс Йен, отрезав все мои попытки протеста.

Знали бы эти двое, чего мне стоило в данную секунду промолчать. На языке бешеным вихрем крутились самые непристойные выражения какие только можно было придумать. Но вместо того, чтобы произнести их, я спросила:

– Почему так много раненных?

– А у вас в городе разве меньше? – задал встречный вопрос Льюис.

– Наша работа, конечно, опасная, но у нас лазареты так не переполнены. Что происходит?

Льюис и Йен снова обменялись взглядами, после чего Йен ответил:

– Это война, Ева.

– На этой территории много заражённых?

– Дело не в них, – произнёс Льюис.

– А в чём тогда? – остановившись, я видела, как парень истошно кричал от боли. На его руке была рваная рана до кости, которую зашивали на живую.

– Это война с военными.

– То есть? Как это с военными? – я резко обернулась к Льюису.

– А ты думаешь, почему мы сидим под землёй в этом бункере? Все эти люди, которых ты видишь, изгои. Их выгнали из городов, а затем объявили на них охоту, прикрываясь группировками, – когда он проговорил это, мы стояли в просторном помещении похожее на столовую. Здесь было много людей разных возрастов и разной национальности. Схожесть была только в одном, все были одеты в тёмно-синие комбинезоны. Такой же комбинезон принесла мне ещё в первый день пробуждения медсестра.

Они переговаривались, смеясь и активно жестикулируя. По их расслабленной позе можно было понять, что они чувствуют себя здесь в безопасности.

– Этого не может быть. Города защищают людей, а не истребляют их, – я стала отрицательно качать головой, не веря в услышанное.

– Ты многого не знаешь, Ева, но такова правда.

– Зачем президенту Залману это надо? В чём его выгода?

– Всё очень просто – ресурсы. С каждым годом всё меньше урожая, воды и скота. Они боятся, что наступят голодные времена. Вот и нашли решение, вешать на городских выдуманные преступления и изгонять их из города, чтобы потом убить. Ведь революция им тоже не нужна.