Цель - Лаванда Риз

Разозлившись, Адам наклонился к ней ближе, прошептав в самое ухо:

—   Садись в чёртову тачку!

На что Ева, вдруг поцеловав его в щёку, прошептала:

— До встречи Адам…

Этот … импульс, пробежавший между ними … его хватило, чтобы губы замершего Адама, который всё ещё находился на опасно близком расстоянии, скользнули к её губам.

И в этом моменте разуму места больше не было — страсть слетела со всех предохранителей, выпуская на волю нечто неподвластное, граничащее с одержимостью. Подавшись вперёд и прижавшись к нему, Ева стала с жадностью отвечать на его поцелуй, вкладывая своё чувство в каждое движение языка и губ, в прикосновения кончиков пальцев, которые уже ласкали его затылок, даже в дыхание. Обнимая её уже обеими руками, Адам распалялся всё больше, не обращая внимания на прохожих. Адам хотел её, давая ей ясно это понять, у Евы уже дрожал не только подбородок, но она всё-таки отстранилась от  него.

— Я не могу бросить человека в аэропорту, — срывающимся голосом, выдавила она. — Этот поцелуй стоит многого. Я хочу сорвать с тебя одежду и заняться с тобой любовью, я хочу засыпать в обнимку с тобой, чувствовать твои руки и целовать твои глаза, я хочу любить тебя,  отдавать себя, но ты дал мне понять, что тебе это не нужно.

Он медленно отпустил её, и Ева поправляя на себе одежду, сделала маленький шаг в сторону.

— Ты издеваешься? — процедил Адам, поедая её потемневшим от нахлынувшего желания взглядом.

—   Нет. Просто наглядно демонстрирую, как и обещала. Я столько дней ждала твоего звонка, встречи, … вот этого. Я столько не додала тебе и не долюбила, что не хватит слов, я могу лишь дать тебе почувствовать. Скажи мне, сейчас тебя волнует только секс или тебе нужна я? Если секс, то не вопрос — я буду с тобой спать, потому что мне нравится это делать с тобой, но в остальном я буду творить что хочу и ты не сможешь меня контролировать. Если же тебе всё-таки нужна я — тогда позволь мне тебя любить и разреши себе полюбить меня.

— Я должен дать немедленный ответ? — с вызовом вскинул он подбородок, изогнув одну бровь, словно перед решающей схваткой.

— Нет, можешь подумать. А пока отвези меня в аэропорт, как и собирался. Пожалуйста, — добавила она, мягко улыбнувшись.

Еве было достаточно уже того, что они уехали вдвоём. И какой бы вариант не выбрал Адам — Ева знала, что выиграет в любом случае, фактически каждый приведёт её к цели. То, что Адам задумался над этим — уже означало её победу, только бостонская акула пока об этом не догадывался, не зря же она вплела в свою сеть столько слёз и любви. Он попался, и даже ещё не понял.

 Адам позволял иногда себе лихачить за рулём, на некоторых отрезках дороги выжимая педаль газа до отказа. В этот раз он тоже гнал во всю, выражая тем самым своё внутреннее состояние.

— Ты вообще в курсе, что ты за рулём автомобиля, а не самолёта? — вжавшись в сиденье, возмутилась Ева. — Может, помочь тебе расслабиться?

— Я расслаблюсь, обязательно, — ухмыльнулся Адам, в сотый раз покосившись в её сторону. — Предпочитаю сосредотачиваться на одном. Ласки и дорога, чревато знаешь ли. А я же ещё хочу посмотреть что из всего этого получится. Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда передо мной ставят выбор, но ты всё равно это сделала. … И чтобы уж совсем не было по-твоему — я выбираю первое! Время от времени ни к чему не обязывающий секс с тобой.

— Что ж, пусть будет так, — вздохнув, Ева отвернулась к окну, и Адам не увидел, как она закусила губу, сдерживая улыбку.

Подсознательно Адам выбрал «путь наказания». Ева так нарекла свои два варианта, первый должен был оказаться морально изматывающим для самого Адама, не учитывающего, что по отношению к ней у него больше нет козырей и рычагов давления. Выбрав короткие встречи ради удовольствия и отказавшись от контроля и отношений — он сам подписал себе абонемент на кошмары. И Ева предвидела, что скорее всего из двух предоставленных моделей он выберет именно эту. Второй вариант, «путь прощения» был бы проще и мягче, но Адам был к нему ещё не готов.

«Тогда будем продираться к любви — через тернии. Мой милый лёгких путей не ищет. Сам виноват, я ведь не могу без креативного подхода», — Ева выпрямилась, готовая выпорхнуть из его машины у аэропорта. Только она приготовилась проститься с ним и договориться о следующей встрече… в более удобное для неё время…

— А куда это ты собрался? — опешила Ева, видя, что так быстро отделаться от него у неё не получиться.

— Помочь донести чемоданы нашему гостю, — съязвил Адам. — Подвезти человека к гостинице, раз мы о нём так печёмся. … Мы ведь с тобой ещё не закончили. Кто-то обещал мне помочь расслабиться.

— Сегодня? Давай завтра, после обеда я постараюсь освободиться, — и если Ева улыбалась, то Адаму было совершенно не смешно.

— Правила таковы, — рявкнул он. — Я выбираю время, ты играешь со мной в любовь или что ты там себе придумала. Без вариантов, только «да» или «нет». Скажи «нет», — Адам замолчал, нервно играя желваками. — Этим ты мне только поможешь избавиться от навязчивых мыслей о тебе.

— Да, — твёрдо проговорила она, так же как и он воинственно вздёрнув подбородок. — Сегодня так сегодня. Пошли скорее, Тит там небось уже топчется в растерянности.

Она увидела его издалека и рассмеялась. Тит стоял посреди зала, держа в руках уродливого вида сундук. Радостно помахав ему рукой, она пошла быстрее:

— Господи, ты всё-таки его притащил! Какой же ты чудак!

— Вовсе нет, я мужчина, который держит слово, — отозвался Тит, небрежно сунув сундук Адаму, освобождая руки для объятий. — Здравствуй, малышка! — он крепко обнял Еву, отрывая её от пола.

Адам даже побледнел от злости, и было не совсем понятно, что он ненавидит больше — сундук, который ему так по хамски вручили или Тита, сгрёбшего в охапку его бывшую жену.

— О, Тиббот — это Адам, — представила их Ева. — Адам вызвался помочь нести твои вещи, — услышав это, Адам заскрипел зубами от злости ещё больше, наградив её одним из своих коронных взглядов.

— А имя-то  какое замечательное, — ответил он иронией на иронию. — Это что? — кивнул он на сундук.

— Подарок для Евы, — важно ответил Тит. — И нормальное кстати имя, с ирландского означает «смелый человек».

— Это важная поправка, — не унимался Адам ещё и улыбнувшись. И только Ева поняла насколько он зол. — Класс, жаль, что я раньше не знал, что Еве нравятся такие подарки, а то скупил бы у старьёвщика весь хлам для неё.

— Отдай! Я сама его понесу, — отбирая у него сундук, Ева встретилась с ним взглядом. — У этого предмета есть своё особое назначение.

— Прям сгораю от желания узнать, — скривился Адам, которому Тит тут же бросил свою сумку с вещами. И то каким при этом взглядом посмотрел на него Тит — стало понятно, что ирландец действительно принадлежит не робкому десятку.

— Это чтоб зря не шел, — спокойно пояснил Тит, закипающему Адаму.