К чему приводят девицу... Дивные сны - Анна Рассохина

— Нилия! — одернул меня архимаг.

Перевела отсутствующий взор на сурового учителя и поняла, что в очередной раз что-то пропустила.

— Пойдем-ка отойдем на пару лирн, — скомандовал мир Самаэль.

В коридоре он продолжил:

— Нилия, сколько можно повторять тебе, что, помогая людям, ты должна напрочь забывать о своих проблемах?! Ты целитель, и это прежде всего! Все свои заботы и проблемы ты должна оставлять за стенами лечебницы, ибо здесь твоей главной целью является помощь страждущим! Покаты страдаешь сама, тот ребенок мучается, возможно, малышка умрет, покаты переживаешь о себе! Соберись с силами, отбрось все, что тебе не нужно в этот момент, и вперед — действуй! Все ясно?

Я виновато потупилась, затем глубоко вдохнула и вошла к девочке. Малышка была очень горячая, как уголек, по ее бледному личику струился пот. Я прикоснулась к девочке, она слабо застонала. Я закрыла глаза и выпустила «котика». Мой уставший от вынужденного отдыха «котенок», радостно мяукнул и бросился выполнять свою работу. У девочки оказалась редкая и трудноизлечимая болезнь — серая лихорадка. Заключалось это заболевание в том, что оно поражало все внутренние органы, а так как болезнь начиналась как обычная простуда, то нужное лечение назначалось, когда пациент находился на грани гибели и чаще всего умирал. У ребенка уже были поражены некоторые внутренние органы. Мимоходом я отметила, что не знаю названий многих из них, поэтому решила с особенным усердием отнестись к урокам по лекарскому мастерству.

«Котик» свое дело знал превосходно. Все темные пятна на ауре малышки постепенно исчезали. Затем магия незаметно от меня скользнула в воспоминания девочки. Они оказались страшными. Я увидела картины из жизни этого ребенка. Мать девочки была одной из «веселых вдовушек», и малышка практически с самого рождения наблюдала все, что творится в комнате родительницы. Я видела, что девочка помнит, как избивали ее мать некоторые мужчины. Один из них и убил родительницу этой крохи. «Котенок» фыркнул и посмотрел на меня. Я согласилась с ним и стерла все это из ее памяти, затем поразмыслила немного, вспомнила одну детскую сказку и создала другие картины в воображении девочки.

Моя фантазия получилась очень яркой: вот я вижу большой дом, в нем живет семья, где все любят друг друга. Вместе радуются, грустят, но настает момент расставания. Мама и папа говорят своей дочери, что они ее сильно любят, но им необходимо уйти, ведь на самом деле они звезды, спустившиеся с небес. Но, разумеется, они никогда не оставят малышку без своего внимания и будут вечно оберегать ее. Да и девочка не забудет своих родных, ведь звезды всегда освещают путь людей в ночной тьме.

Я с удовлетворением открыла глаза, малышка сладко спала и улыбалась во сне. Воспитательница, стоящая за моей спиной, ахнула:

— Этот ребенок никогда не улыбался до сего момента! Сударыня, вы совершили чудо!

— Я старалась, — устало улыбнулась я.

Мир Самаэль, очень внимательно наблюдающий за моей работой, кивнул, а затем произнес:

— Сударыня рэ Текрим, мы пойдем. Рады, что смогли помочь вам.

— И я рада вашим посещениям! Вы заходите еще, в наш приют редко забредают целители из Златоградской академии, а уж о столичных магах и говорить нечего!

— Мы будем заходить три раза в седмицу, — ответил ей архимаг.

Когда мы вернулись в академию, я увидела, что на третьем этаже нас поджидают все мои подруги-травницы. Вместе с ними мы отправились в академическую лабораторию. Здесь находились все необходимые ингредиенты, правда, они были еще не рассортированы и лежали в мешках, стоящих вдоль стен. Здесь нас ожидала Эстана.

— Темного вечера, — поприветствовала она. — Я буду вам помогать. Для начала мы распределим обязанности.

Мир Самаэль оставил нас с ней и ушел. Мы с любопытством осмотрели содержимое мешков: помимо трав, в том числе и редких, мы обнаружили в них перья серой птицы, чешую водного элементаля, когти сабарн, клыки горных волков, а уж про количество сухих мышиных хвостов и лап болотной абки даже и упоминать не стоит.

— Девочки, — отвлекла нас Эстана, — работы предстоит много, поэтому я предлагаю распределить обязанности. Нилия и Элана начнут варить зелья, а Зила с Неликой станут взвешивать и отбирать ингредиенты. Потом поменяетесь. Я буду вам помогать. Согласны?

Мы согласились с этим предложением, но сегодня все вместе занялись тем, что стали разбирать содержимое мешков.

Мне дали задание сварить завтра зелье из красного ольшаника, коли у меня уже был подобный опыт. Я занялась отбором нужных ингредиентов. Перво-наперво нашла красный ольшаник и стала разделять его на мелкие кусочки, затем отыскала почки сморры, отобрала их столько, сколько требовалось положить в приготовляемое зелье. Варкой его я займусь завтра, а пока решила помочь Нелике. Она разбирала цветы заснежника. Разные его части нужно было рассортировать по отдельным мешочкам: листья положить к листьям, стебли — к стеблям, корни — к корням, а соцветия упаковать отдельно. Умаялись мы очень сильно, пропустили ужин и все дружно стали зевать. Эстана, спохватившись, напоила нас чаем с медовыми пряниками и отпустила спать.

Вышли из академического корпуса и отправились по аллее к общежитиям. На улице накрапывал небольшой дождик, его мелкие капли барабанили по булыжной дорожке. В воздухе пахло осенью, влагой и мокрой землей. Я вдруг подумала, что очень давно не ходила в лес за грибами. А ведь это было таким приятным занятием! Идешь себе тихонько по мокрому лесу, сырая трава касается высоких сапожек, а капли, падающие с деревьев, попадают на голову, некоторые из них скользят под капюшон и стекают холодной струйкой за шиворот. И это так бодрит! Кругом все такое яркое, расписное, это сама художница-осень раскрасила лес в золотисто-желтые, оранжевые, багряные тона, а среди этих ярких красок стоят хмурые ели, разбавляя своей темной зеленью этот пестрый узор.

Опустишь голову вниз — а там, в мягком зеленом мхе, видна коричневая шляпка боровика. Да и сам он весь такой крепенький, аж невольно залюбуешься им, остановишься, а потом переведешь взгляд в сторону — и там прячется еще один такой крепыш.

Идешь дальше — смотришь, а на укромной полянке словно кто-то рассыпал монетки. Это лисички — яркие, заметные и такие красивые. Положишь такую горстку в корзинку, и на сердце радостнее становится.

В осиннике прячутся небольшие, но упругие подосиновики с красными шляпками и темными ножками.

Кое-где над тропинкой нависают спелые гроздья рябины, если не удержишься и съешь такую ягодку, то почувствуешь ее терпкий, с легкой кислинкой вкус.

А уж какой аромат стоит в осеннем лесу! Не передать словами!

Я непроизвольно вздохнула. Девчонки тут же посмотрели на меня, я чуть грустно улыбнулась:

— За грибами хочется сходить…

— Да… — мечтательно подняла к небу глаза Элана. — У нас в деревне рыжики пошли. Настоящие боровые, с оранжевой шляпкой и неповторимым ароматом. Помню, зайдешь в лесок, а там во мху их видимо-невидимо, и все маленькие, не больше ногтя. Пока собираешь, все пальцы испачкаешь их ядреным соком. Зато потом придешь домой, очистишь, засыплешь в бочку, добавишь соль и ждешь, когда дойдут. Вкусны соленые рыжики… мм…