Семь-три. Оператор - Валентина Седлова

— Да они все еще тысячу раз переиграть могут. Мне кажется, что именно 31 декабря не будет ничего. У каждого своя семья, обязательства перед близкими и еще тысяча причин, почему надо быть дома, а не где-либо еще. Так что остается два варианта. Первый: праздник состоится, скажем, 29 или 30 декабря.

— Не годится. В эти дни обычно пьянки на работе. Нет смысла сваливать с одного вечера ради такого же, но на другом конце Москвы.

— Тогда, значит, все произойдет после Нового года.

— Это уже неинтересно. Азарт будет не тот. И половина точно не приедет. А вчетвером — впятером лучше махнуть куда-нибудь на квартиру, как белым людям.

— Тогда маленькая поправка на ветер: в клубе будет отмечаться, скажем, Старый новый год. Помпы меньше, дома никто за хвост не поймает и не удержит.

— Вот это уже ближе к телу. Ну что, пойдем и выясним, угадали мы, или нет?

Логические выкладки подружек были безупречны. После долгих препирательств корреспонденты решили, что нормальных посиделок в канун Нового года все равно не получится, поэтому перенесли все на две недели вперед. Ленка радовалась, как ребенок. Ей очень нравилась эта разношерстная компания, и одно то, что они будут веселиться без нее, нагоняла на двести сорок восьмую тоску, сравнимую разве что с ужасным воспоминанием о том, как в детстве за мелкие провинности ее лишали сладкого.

Дверь подвала неожиданного распахнулась мощным ударом ноги, и вошел припозднившийся Неунывающий с двумя огромными пакетами в руках.

— Ты где бродил? Мы тут уже минут через двадцать разъезжаться собирались. Хорошо, хоть Воркута предупредил, что ты обязательно будешь.

— Братцы, не до разговоров мне. Лучше помогите распаковаться. Девчонки, вы там женским взглядом посмотрите, чего куда порезать, как разложить.

— Что за роскошь! Идите все сюда! Неунывающий еды принес на роту!

— Вкусной?

— Обалденно!

— Много?

— До утра хватит.

— Ну все, веселись, толпа!

Оказалось, что Неунывающий сдал сегодня последний экзамен в институте. Теперь впереди оставалась лишь преддипломная практика, госэкзамены, да собственно защита диплома. По этому радостному поводу он сразу же как освободился, рванул в ближайший магазин, скупил половину прилавка и отправился в клуб. Отмечать.

Сразу стало значительно веселее. Приунывшие было корреспонденты дружно взялись за дело, и уже через пять минут стол был накрыт и заставлен принесенной снедью, а не до конца сломанный чайник, притащенный Верволком в качестве своеобразного вступительного взноса, протестующе извергал из себя пар, пока Миксер, один из новых членов клуба, не выдернул его из розетки.

Хотя за столом не было спиртного (ребята условились об этом в одно из самых первых заседаний: практически все за рулем, так что нечего искушать себя, любимых, видом запотевшей пивной бутылки; вот на отдыхе — это да, пожалуйста), все как-то раскраснелись, подобрели, и уже никому не было охоты спорить, до хрипоты отстаивая свою точку зрения.

— Ребята, а это ведь у нас первые такие посиделки! Так, по-домашнему!

— Ну да, точно! Раньше максимум чая или кофе попьем, и все.

— Неунывающий, ты просто умница!

— Виват Неунывающему, зачинателю новой славной традиции!

— Виват! Виват!

По домам разъезжались уже заполночь. Даже когда все уже вышли во двор, а Семь-сорок закрыл дверь в подвал, никто не торопился заводить машину, и все топтались в школьном дворе, обсуждая то одно, то другое…

* * *

Предновогодняя суета практически не затронула Кристину. Она была настолько погружена в освоение техники батика, что выудить ее из-за подрамника с натянутым шелком было совершенно нереально. Так что вся тяжесть подготовки праздничного стола легла на плечи Лесничего. Впрочем, он не слишком возражал. Единственное, о чем он попросил Кристину, так это о том, чтобы она сделала перерыв на два дня. Ровно на два, и не больше. На 31 декабря и 1 января. Немного подумав, Кристина согласилась. Действительно, неделю напролет дышать красителями и бензином, выписывать узоры, пока в глазах не начинаются цветовые галлюцинации — это тоже перебор.

У нее уже кое-что получалось. Первое полотно она от греха подальше спрятала под ванну, хотя Иван и пытался убедить, что на самом деле все очень мило получилось. Много он понимает! Что он вообще знает об искусстве! А вот потеки от упавшей прямо на работу тряпки с растворителем никуда не уберешь. Да, вышло весьма живописно: переливающиеся круги, словно поверхность озера, в которое бросили горсть мелких камушков. Но она-то точно знает, что это — брак! И никакой это не дизайнерский эксперимент. Нечего ее утешать. Позорище. Фу, даже вспоминать противно.

С остальными «пробами пера» все вышло гораздо лучше. Четвертая работа, например, самой Кристине понравилась настолько, что она даже заказала под нее рамку и повесила на стену. Рисовала она ее в том самом «отключенном состоянии» (после обеда в сон потянуло), так что по окончании с великим удивлением узрела нечто, что было безусловно красивым, даже прекрасным, но не принадлежало ей до конца. Да, это ее руки порхали с кистями и трубочками над этим полотном, но замысел явно пришел оттуда. Продукт чистой медитации. Ух-ты!

Сейчас она решила сделать не просто картину или просто потренироваться на ткани, как на своеобразной палитре, испытывая на ней разные методы наложения красителя, а сделать настоящую вещь, которую можно будет носить. Легкий газовый шарф-палантин. У нее давно висело в шкафу весьма миленькое платье из жатого шелка, с открытыми плечами и подолом до пола, но каждый раз, когда она его одевала, Кристина чувствовала, что к нему не хватает какой-то детали, какого-то аксессуара. Но чего именно? Может быть, сумочки? Или бижутерии? А вот сегодня утром, в очередной раз достав платье из шкафа, Кристина поняла: на плечах должно лежать легкое переливающееся облако. Будущая вещь возникла перед мысленным взором во всем своем великолепии, и Кристина судорожно бросилась делать зарисовки, чтобы ненароком не позабыть это чудесное видение.

Идея, что называется, просто горела в руках, так что Кристина побежала в ближайший универмаг покупать нужный материал. Перебрав множество тканей, она остановилась на кремовом шифоне. Белый, конечно, был бы просто идеальным вариантом, но его, увы, не было. Пришлось брать то, что есть.

Из магазина Кристина вылетела, как пробка из бутылки с шампанским. Она как-то подзабыла, что на носу праздники, и все носятся в поисках подарков для своих близких. Толпа людей, перебегающих от одного прилавка к другому, толкающаяся локтями и наступающая на ноги — это вам не просто так. А если ко всем прочим прелестям прибавить еще и духоту…

Так что по возвращении домой Кристина наглым образом завалилась спать. Шопинг вымотал до крайности, и она чувствовала себя разбитой развалиной. Иван даже не успел предложить пообедать. Подумал-подумал, да тоже прилег рядом с ней. Борщ пару часов подождет — не скиснет.