Дружба народов - Лео Сухов

не касалось жалкой попытки косить под Кукушкина — так это чудеса акустики в амфитеатре. Несмотря на то, что мужчина говорил громко, но не кричал — я его отлично расслышал даже со своего места.

— Ого… Это так и задумывалось? — спросил я у Тихона. — Чтобы слышно было отовсюду?

— Нет, совпадение! — отмахнулся тот. — Тут камень рубили… Не такой хороший, как у Намжала, но тогда и планы были менее грандиозные. И в какой-то момент обнаружили, что если стоять там, где Баринов сейчас — слышно отлично. Кукушкин дальнейшую добычу запретил, карьер перенесли… Ну и вот.

— Ясно, повезло! Но удобно! — оценил я.

— Ну так что, начнём! — решительно проговорил Баринов, так и не дождавшись ответа собравшихся. — Опоздавших ждать не будем!

— А ты кто такой? — крикнула девушка, сидящая где-то в середине зала. — Чего вылез?

— Скажем так… Я буду распорядителем сегодняшнего Совета! — с важным видом сообщил Баринов. — Зовут меня Баринов Тимофей Леонидович. Можно просто Барин.

— А можно просто Фима! — хрюкнув, сообщил мне на ухо Тихон. — Барином себя обозвал… Надо же!

— Ни разу не палятся в своих желаниях… — кивнул я.

— …Мы с вами собрались, чтобы решить множество важных вопросов! — вещал тем временем самозваный распорядитель. — Уверен, наше заседание будет плодотворным и продуктивным для всех нас! Для коренных жителей и новичков, для групп и одиночек! Мы с вами прошли долгий путь от маленького поселения до крупного посёлка! Прошли его вместе, плечом к плечу. И пусть мы мало знакомы…

— Ишь разливается-то! — восхитился Тихон. — Мы прошли долгий путь…

— А он его что? — уточнил я. — Просидел или пролежал?

— Пополам! — пытаясь не заржать, объяснил мой собеседник. — Половину просидел, половину пролежал…

— Простите, а вам совсем не интересно? — уточнил наш сосед спереди, который, оказывается, всё это время слушал наши перешёптывания.

— Совершенно! — ничуть не смутившись, ответил я. — Чтобы толкнуть напыщенную речь, не нужен умный человек. Нужен болван без грамма критического мышления.

— Это почему? — удивился сосед спереди.

— А потому что если критически подойти к тому, что несёт этот индюк… — пояснил я. — В общем, станет так стыдно, что начнёшь заикаться, потеть…

— Краснеть! — подсказал Тихон.

— Краснеть! — согласился я. — Что вы сейчас наблюдаете на сцене, уважаемый?

— Уверенного в себе докладчика, — подумав пару секунд, ответил сосед.

— Значит, ему не стыдно! — заключил я. — Выходит, он болван! Что и следовало доказать! А я болванов слушать не подписывался.

— И своё время на них тратить — себя не уважать! — согласился Тихон.

Сосед повернулся в сторону сцены и, кажется, реально вслушался в то, что нёс Баринов.

— Каждое наше решение будет отныне оказывать сильнейшее влияние на жизнь города! Каждый наш закон станет обязательным к исполнению! Каждая инициатива будет рассмотрена, а каждый проект доведён до конца! Мы собрались здесь, чтобы определить будущее Алтарного. Будущее, в котором не будет места бардаку и безвластию! Будущее, в котором каждому будет отведено надлежащее ему место…

— Ну да, откровенный бред несёт… — разочарованно согласился сосед спереди. — Пусть так… Мы не представлены! Я глава группы, которая недавно пришла с севера. И пусть нас осталось двадцать человек после путешествия… Но я надеюсь, мы сможем найти ещё людей, и в будущем…

— Ваня, но все зовут меня Вано! — представился я, прерывая начинающийся словесный понос. — Тоже глава группы.

— Тихон. Замещаю главу группы в его отсутствие.

— А я Андрей… Но вообще все меня зовут Пусть! — отозвался сосед.

— Пусть? А почему Пусть? — для меня сейчас ответ на этот вопрос был гораздо интереснее, чем вялотекущая, будто дерьмо в канализации, речь Баринова.

— Слово-паразит у меня такое… — признался, смутившись, Пусть. — Сам не замечаю, как вырывается.

— В первый раз на Большом Совете? — уточнил я.

— Да, пригласили прийти, я и пришёл… — улыбнулся тот, а потом решительно пересел на наш с Тихоном ряд. — Пусть так… Хоть буду видеть, что там происходит, пока общаемся.

— …Вместе мы достигнем величия и могущества, которое не снилось ни одному поселению в нашем полушарии! Мы построим величественные стены! Возведём плотины и храмы! Вместе мы войдём в новую зарю человечества, покорив этот новый мир!..

— Да какая заря, Фима? — не удержался от комментария Тихон. — С такими, как ты, ночь будет длиться вечно. Где же Кукушкин?..

— Да не придёт он… — ответил я, уже почти уверенный в этом. — Мэр технично слился до Совета, чтобы не слиться тут.

— Думаешь? — удивился Тихон.

— Посмотри на людей! — посоветовал я. — Они готовы порвать любого, кто признается, что нынешний бардак с рынками — его ответственность.

— Тогда зачем нужен был Совет? — удивился Пусть.

— А чтобы вот этих придурков подставить под удар! — поделился я своими догадками. — Сейчас этот спикер закончит говорить, пригласит на сцену кого-то из «кукушат»…

— А теперь предоставлю слово нашему дорогому Льву! Главе нашей группы!.. — будто услышав меня, сообщил Баринов.

И события стали развиваться так стремительно, что я не успел закончить предсказание.

— В жопу твоего Льва! — рявкнул бородатый мужик из третьего ряда. — Где мэр⁈

— Очень некультурно!.. — Баринов осуждающе покачал головой.

— Да где ты, а где культура⁈ — возмутился ещё один глава группы. — Кукушкин где, дебилы?

— Давай мэра! — поддержали его. — Пусть объяснится!

— Послушайте! Послушайте! Но глава группы… — Баринов пытался что-то объяснить, но зал буквально взорвался криками и оскорблениями.

Пожалуй, не так много было людей, кто остался сидеть, не вскочив на ноги. Я, Тихон, Пусть — и ещё пара десятков человек, среди которых безошибочно обнаруживались почти все члены Малого Совета.

Остальные главы групп топали, кричали и требовали. В общем, не давали и слова сказать ни распорядителю, ни другим «кукушатам».

И те не выдержали. Я заметил, как Ряба встаёт со своего места и машет рукой кому-то со стороны входа, и сам толкнул Тихона в бок, привлекая его внимание.

— Понеслось! — ухмыльнулся тот.

— Что случилось? — забеспокоился Пусть.

— Сейчас начнётся драка! — сообщил я ему. — Или кровавый бой…

— А это нормально? — расстроенно спросил Пусть. — Что, прямо как в Новгороде на заседании вече?

— Лучше! — заверил Тихон. — Будет прямо сказочно красиво! Но я предлагаю пригнуться…

— Отличная идея! — согласился я.

В это время внутрь втягивались люди «кукушат». Все они были вооружены дубинками, арбалетами и деревянными шлемами. Зачем им шлемы? Да понятия не имею! Может, кидаться ими во славу «кукушат»? Ну типа «в воздух чепчики бросали»… Но «кукушата» нашли тех, кто выточит кучу касок для их людей. И дерева не пожалели.

Появление силовой поддержки было встречено гневными криками, освистыванием и вполне закономерными вопросами:

— Кто пустил посторонних?

— Что тут делают вооружённые люди⁈ А ну вышли с Совета!

— Что за наглость⁈

— Прошу всех успокоиться! Прошу успокоиться! — надрывался Баринов. — Иначе мы вынуждены будем применить силу!..

— Да ты свой член удержать в руках не можешь! Какая сила⁈

— Заткнулся, придурок! Где Кукушкин?

— Что за наглость? А если мы приведём своих людей⁈

Несколько