Все совпаденья не случайны - Диана Бош

– Чего вы хотите от меня? – Эльза пыталась сохранить самообладание, но губы ее затряслись, а из глаз брызнули слезы. Стало так страшно, как бывает только в детстве, когда темная комната кажется полной жутких монстров, готовых накинуться и растерзать.

Но этот, в отличие от вымышленных уродов, был самым настоящим. Его белесые, с черными точками-зрачками глаза смотрели пристально и зло, и в их холодной глубине не было места состраданию. Эльза пошевелилась, и он сильнее стиснул пальцами ее запястье, а дуло пистолета вдавилось в кожу, причиняя боль.

– А теперь тихо и спокойно спускаемся вниз! – Пистолет съехал по спине и уперся в ребро, не давая забыть, что в любой момент можно отправиться на небеса. – И улыбайся, улыбайся!

Эльза выдавила из себя вымученную улыбку и на подгибающихся ногах засеменила вниз по лестнице, подталкиваемая своим палачом.

Странно, что она сразу не умерла от ужаса, а ведь с детства была трусихой. Сейчас, после нескольких суток сидения в темнице, страх совсем прошел, и обо всем случившемся она думала с холодной отрешенностью. Даже собственная смерть не пугала ее, оставляя равнодушной. Конечно же, похититель убьет ее, иначе не вел бы себя так откровенно: и дороги не попытался скрыть, когда вез за город, и лицо его она уже хорошо разглядела.

Эльза зябко поежилась и подтянула колени к подбородку. Жесткая лежанка под ней тихо скрипнула. Судя по тому, что пропало чувство голода, она в заточении не меньше трех дней. Когда-то ей приходилось пробовать голодную диету, она ничего не ела и пила только минеральную и талую воду. Сначала есть хотелось отчаянно, но через два дня голод стал стихать, в теле появилась легкость, голова просветлела, и невесть откуда появилась бездна энергии.

То состояние легкости и вдохновения Эльза вспоминала с удовольствием, именно тогда она написала одну из самых любимых своих картин, но сейчас вынужденный отказ от пищи давался тяжело. Французы говорят, что смерть от голода легче, чем от некачественной пищи. Каждый раз, когда она просыпалась, на маленьком столике перед дверью появлялась неказистая еда, но Эльза не решалась ее есть. Кто знает, кто ее готовит и как. И, главное, не отравлена ли. Правда, когда жажда стала невыносимой, она перестала отказываться от воды, выпивая всю, что ей приносили, без остатка.

То, что произошло с ней, казалось диким и несуразным, хотелось понять – почему? И Эльза раз за разом прокручивала в памяти произошедшее, старательно восстанавливая все, до мельчайших подробностей. В какой-то момент, может быть, в полудреме, ей вдруг померещилось, что она нащупала ответ, но стоило открыть глаза, это ощущение рассеялось, как дым. И еще одно обстоятельство не давало покоя: глаза похитителя казались ей странно знакомыми. Когда-то давно она уже видела их, но никак не могла вспомнить, где.

Наверное, опять на нее накатила дрема, потому что вдруг представилось: песчаный берег у опушки леса, отец вдали и мальчишка, загородивший дорогу. Он стоял так, чтобы Эльза не могла пройти, и смотрел пристальным немигающим взглядом. Девочка на секунду отпрянула, потом попыталась его обойти, но тот шагнул к ней и вцепился в горло.

Охнув, Эльза открыла глаза. Ощущение пальцев на шее было таким явственным, что она разрыдалась. Даже не страх, а чувство бессилия охватило ее. Теперь она вспомнила, где видела эти странные глаза: именно так смотрел на нее мальчишка из ее далекого детства, когда думал, что она отнимает у него отца.

И вдруг за дверью померещился какой-то шорох, будто бы кто-то прислушивался к тому, что происходит в темнице. Эльза замерла, на цыпочках прокралась к двери и прижалась ухом к холодному металлу – ей слышалось прерывистое дыхание. Сердце бешено заколотилось, ладони взмокли, и она отступила в глубь комнаты. И вдруг яркий свет ударил в глаза. Эльза вскрикнула, закрываясь рукой.

Несколько секунд похититель молчал, стоя на пороге и разглядывая ее, потом губы его искривила усмешка:

– Ну, как, понравилось одиночество? Каково это – чувствовать, что ты совсем одна, и никто во всем мире не может тебе помочь?

– Я не одна. Никита ищет меня.

– Никита?! – с издевкой произнес человек с холодными глазами и расхохотался. – Твой Никита пытается вытянуть свою фирму из той ямы с дерьмом, где она болтается последнее время. Интересно, он вообще заметил, что ты испарилась?

Мужчина сделал несколько шагов к ней, и Эльза отшатнулась, прошипев:

– Не приближайся ко мне!

– А то что будет? – хохотнул он. – Надеешься, у тебя есть шанс спастись? Зря.

– Тебя все равно найдут. Никита будет здесь с минуты на минуту, я уверена.

– Не пори чушь, детка.

Тюремщик держался уверенно и нагло, но в глубине глаз тенью мелькнул страх, и Эльза вдруг почувствовала себя уверенней.

– Помнишь нашу первую встречу? – вкрадчиво сказала она. – Ты попросил помочь выбрать продукты для жены… У тебя ведь нет жены, не так ли? Хотя это сейчас неважно… А когда мы вышли из магазина, подъехал патрульный автомобиль, помнишь? Человек, который вышел из него, знает меня. А значит, сейчас, когда я исчезла, тот случай обязательно вспомнят, сопоставят факты и сделают твой портрет. Или уже сделали.

– Ты блефуешь! – губы мужчины искривились.

– И если со мной все-таки что-нибудь случится, – продолжала Эльза, словно не слыша его, – тебя убьют. Даже не рассчитывай на закон, отменяющий смертную казнь: есть масса способов избавиться от неугодного человека.

Его неуверенность стала заметна еще сильнее, и она невольно расслабилась. Похититель отреагировал мгновенно: с быстротой молнии метнулся к ней и, вцепившись в волосы, повернул голову лицом вверх, заставив ее присесть.

– Не смей запугивать меня, поняла?! Иначе я сделаю так, что ты будешь умирать долго и мучительно, упрашивая поскорее убить тебя!

– Поняла. – Эльза попыталась кивнуть. И с удивлением обнаружила, что не испытывает страха: уязвимость противника, которую она успела ощутить, вселила в нее уверенность. Единственное, что опасно – сделать неверный шаг. – А ведь мы знакомы, не так ли? Сейчас припомню имя…

– Стас, можешь так обращаться ко мне, – прошипел мужчина, отпуская ее.

– Стас… Станислав… Значит, Слава.

Она отряхнулась и поправила рукой волосы.

– Я сказал – Стас! – заорал похититель, и у него на лбу вздулись жилы.

Эльза постаралась сохранить самообладание и как ни в чем не бывало продолжала:

– Да какая разница, Станислав ведь и есть Слава.

– Не сметь называть меня этим именем! – перебил он ее, и глаза его налились кровью.

– Я узнала тебя. Ты – тот самый мальчик с Рижского взморья, который когда-то, много лет назад, так же презрительно глядел на меня. А потом, когда отец на руках уносил меня, долго-долго смотрел нам вслед. Стас, за что ты так сильно ненавидишь меня?