Семья - Лесли Уоллер

— Сами знаете.

Гарри махнул рукой, надеясь, что детектив все сам поймет.

— Ну, они должны показывать что-то более существенное, чем прогулка по улице. Ну, вы все понимаете.

— Чем бы ни занимались эти две влюбленные птички, будьте уверены, что я смогу их подкараулить, — сказал детектив. — Но потом за ними трудно будет следить. Если они заметят нас и поймут, в чем дело, — слежке конец.

— Хорошо. Вы мне сразу передаете фотографии, и наплевать, что они там заподозрят.

— Понял.

— Но они должны кое-чем заниматься на этих фото, — предупредил еще раз Гарри, — чтобы не было никаких сомнений.

— Ха, да эти, они чем только не занимаются!

Детектив подмигнул ему.

— Давайте фото.

— Заметано.

— Когда?

Детектив подумал секунду.

— Дайте мне три дня.

— Слишком долго.

— Мне нужно время, чтобы установить камеру. Кроме того, они могут не встречаться пару дней.

У Гарри лопнуло терпение. Ему казалось, что он угрохал уйму времени, получая в течение первой недели только устные отчеты. Они всего лишь подтвердили то, что он и так знал, ему нужны были неопровержимые доказательства. Теперь опять придется ждать.

Если банк поручится за него в самый критический момент, то этот момент, считай, почти наступил. Гарри начал увольнять людей, работающих на Лексингтон-авеню, и через некоторое время кое-кто из шустрых прохожих, которые вечно суют нос не в свое дело, увидит, что «Компания Клэмена» заморозила работы. Объясни потом все это кредиторам.

И если в его броне окажется трещина, Гарри понимал, это будет как капля крови в воде для акулы. Остальные кредиторы почувствуют запах и издалека приплывут огромной стаей, чтобы прикончить его.

Он облизал губы. В этот момент в машине зазвонил телефон. Он взял трубку — звонил Гаэтано Фискетти. На какой-то миг он почувствовал себя в ловушке, как будто отец того человека, за которым он следит, что-то знал.

— Да, Тони.

Он искоса посмотрел на детектива, тот смотрел прямо перед собой.

— Гарри, дорогой мой, — начал ласково Тони Фиш. — Мне нужно срочно повидаться с тобой, Гарри.

— Вот она, — пробормотал детектив, показывая на Типпи.

Та вышла из здания. Она ступала медленно и неуверенно.

Гарри включил мотор. Типпи дошла до угла, там она остановилась и попыталась поймать такси.

— Хорошо, Тони, — сказал он в трубку. — Скажи — где, но только не сегодня.

— Хочешь хороший кусок мяса, а, Гарри? А на закуску аппетитный печеночный паштет? — Завтра жду тебя на ланч.

— Спасибо, дружище.

Гарри положил трубку. Интересно, что еще задумал Тони? В этот момент Типпи села в такси. Гарри тронулся с места и пристроился за машиной.

— Забавно, — произнес он вслух, — какого черта ему нужно от меня?

Детектив снова улыбнулся, уголки его бескровных губ поползли вверх. Но Гарри, глядя на машину впереди, не видел этой улыбки.

Эдис удовлетворенно вздохнула. Она повернулась, чтобы посмотреть на темное, полуприкрытое простыней лицо Кимберли. Во сне оно было бесстрастно. Потом она провела рукой по верху маленького столика у постели. Она искала часы, но сначала ее пальцы коснулись телефона и пепельницы, полной окурков. Потом ей попалось под руку несколько монеток и, наконец, складные дорожные часы-будильник. Как только она поняла, что это такое, она взяла будильник в руки и поднесла к глазам. Было без пятнадцати пять.

Она поставила часы на место и снова начала смотреть на Кимберли. Если бы кто-то сказал ей несколько недель назад, что у нее будет роман, Эдис была бы оскорблена и огорчена. Но если бы ей предсказали, что связь будет с негром, она бы тут же хлопнулась в обморок!

И если бы ей еще добавили, что этот мужчина будет что-то вроде художника-хиппи! К тому же радикалом, а не патриотом, без единого гроша в кармане, что его, впрочем, совершенно не беспокоило. И этот гордый и ранимый человек безумно влюблен в ее тело — в ее бедное костлявое тело, нет, это невозможно себе представить, впору скончаться от стыда.

Она наклонилась к Кимберли и лизнула мочку его уха. Потом напрягла язык и постаралась как можно глубже погрузить его в ухо. Она почувствовала слабо соленый вкус серы. Она слегка покачала головой из стороны в сторону, засовывала язык в ухо и вытаскивала его оттуда. Наконец она услышала, что он просыпается.

— Малыш? — жалобно шепнул он.

— Выспишься вечером, без меня, — сказала Эдис. — Но сейчас я здесь, с тобой.

Кимберли вздохнул, как бы признавая ее правоту.

— Вам, цыпочкам, нужно только одно. — Он повернулся на спину и уставился на темные деревянные балки под побеленным потолком. — Как ты считаешь, мы будем встречаться друг с другом через десять лет?

Эдис поморгала глазами.

— Я… это нечестный вопрос.

Кимберли улыбнулся в потолок.

— Мне нужно это знать. Потому что, если ты будешь оставаться такой же страстной и через десять лет и так же сильно желать меня, мне придется нанять мальчика для замены.

Эдис тихо рассмеялась.

— Я тоже думала об этом. Я решила, что сильно изменилась за последнее время.

— Правда?

— И я не знаю, кто этому причиной — я или ты? — Эдис замолчала и задумалась. — Ты что-нибудь понимаешь?

Кимберли протянул к ней руки и положил ее на себя так, чтобы они смотрели в лицо друг другу. Они лежали тесно прижавшись, его ноги были немного длиннее, чем ее.

— А кто же еще? — спросил он. — Все дремало в тебе, а я просто проходил мимо и смог отпереть дверь, или как это сказать. Но ты должна знать, что все это дремало в тебе и раньше.

Эдис покачала головой.

— Нет, не может быть. Я бы чувствовала.

— Ты знала, но только делала вид, что ничего не знаешь.

Она улыбнулась ему.

— Ты на самом деле не такой умный, как выглядишь, — заметила Эдис. — Напускаешь на себя невесть что, говоришь бог знает что эдаким уверенным тоном, не вызывающим сомнений.

— Малышка, это тебе кажется.

— Нет, нет, так бывает с некоторыми мужчинами. Ты и Вудс, вы оба обладаете этим свойством.

— Вудс?

— Ну да, это мой муж. Он…

Резко прозвучал дверной звонок. Эдис вскочила на постели и встала на колени, как бы оседлав Кимберли.

— Боже мой!

Он захохотал.

— Это не он.

— Как же я испугалась!