История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1 - Луи Адольф Тьер

преодолев все преграды, хотя и потеряв при этом людей. Добравшись, наконец, до оконечности плато, русские без серьезных происшествий вышли на дорогу в Петерсвальд, отделавшись от великой опасности ценой незначительных потерь.

Счастьем своим они были обязаны тому, что Вандам, с трудом тащивший артиллерию из-за ненастной погоды, смог только 26 августа взобраться на плато Пирны, использовал весь день 27-го на прочное закрепление на нем, а утром 28-го был застигнут врасплох появлением русских, прежде чем узнал о событиях в Дрездене. Будучи вскоре уведомлен о победе, одержанной 27-го числа, и собрав свои дивизии, Вандам пустился в погоню за русскими, дал им яростный арьергардный бой в Гисхюбеле, убил тысячу человек и, продолжая сражаться, довел русских до Холлендорфа, находящегося на некотором расстоянии от Петерсвальда. По прибытии туда он с нетерпением ожидал приказов Наполеона касательно направления дальнейших движений.

Таковы были операции неприятеля утром 28-го и в продолжение части того же дня. В это время Наполеон отправил первые письменные приказы и предписал Мортье с Молодой гвардией и Сен-Сиру с 14-м корпусом передвинуться на дорогу в Петерсвальд и присоединиться к Вандаму; Мармону – следовать за союзниками дорогой на Альтенберг; Мюрату и корпусу Виктора – беспощадно преследовать неприятеля на Фрейбургской дороге. Теми же депешами Наполеон возвещал о своем скором прибытии. В самом деле, с рассветом он выдвинулся вместе с Мармоном, чтобы собственными глазами наблюдать за отступлением неприятеля.

Взойдя на Дрезденские высоты, Наполеон увидел колонны союзников, направлявшиеся к лесистым горам Эрцгебирге. Он был поражен поперечным движением слева направо, выполняемым русскими войсками Барклая-де-Толли для перехода с дороги в Петерсвальд на дорогу в Альтенберг, движением, вследствие которого бльшая часть русских, прусских и австрийских колонн должны были оказаться собранными на одном направлении. Для преследования подобных сил одного корпуса Мармона было явно недостаточно, и Наполеон приказал Сен-Сиру повернуть от Доны на Максен, сблизиться с Мармоном и совместно с ним преследовать неприятеля. Устно отдав приказ, Наполеон переместился в Пирну.

Прибыв в Пирну в середине дня, он получил депеши из окрестностей Берлина и с берегов Бобра, которых ожидал с нетерпением. Удино, собиравшийся вступить в Берлин несколькими днями ранее, был остановлен наводнением, потом не атаковал неприятеля всей массой и один из его корпусов пострадал весьма сильно. Макдональд был застигнут врасплох на Бобре Блюхером и также понес значительные потери. Так, едва фортуна дала Наполеону время насладиться прекрасной Дрезденской победой, как вдруг горизонт, только что совершенно чистый, заволокло тучами. Марш на Берлин по-прежнему имел для него огромную важность в моральном, политическом и военном отношении. Этот марш должен был ослепить людей, поразить в самое сердце Пруссию, наказать Бернадотта и восстановить сообщение с крепостями Одера, и, быть может, даже с крепостями Вислы: все эти крепости нуждались в снабжении продовольствием. Неудача Макдональда, добавившись к неудаче Удино, могла сильно затруднить, а то и вовсе поставить под угрозу срыва марш на Берлин.

И Наполеон счел должным немедленно вернуться в Дрезден, чтобы предписать меры, которых требовало положение: движение на Петерсвальд в меньшей степени нуждалось в его присутствии, судя по тому, что ему только что сообщили. В самом деле, выходя из Дрездена утром, он мог ожидать, что Вандам, заняв Пирну и Гисхюбель, преградит русской колонне проход железной стеной, а Сен-Сир и Мортье, зайдя в тылы этой колонны, захватят ее целиком. Но он только что узнал, что русская колонна успела выйти на дорогу в Петерсвальд и теперь Вандам может только энергично ее преследовать. Тем не менее Наполеон счел, что его соратники смогут самостоятельно извлечь из Дрезденской победы все последствия, на какие еще было позволительно надеяться.

Он решил, что достаточно оставить Вандаму все уже вверенные ему дивизии, приказать спуститься в Богемию дорогой на Петерсвальд и передвинуть его в Теплиц, где он окажется на линии отступления союзников, преследуемых Сен-Сиром, Мармоном, Виктором и Мюратом. Устроив засаду в Кульме или Теплице, Вандам, вероятно, захватит немалую добычу, а затем, передвинувшись между Теченом и Аусигом, завладеет большой частью снаряжения союзников, когда те захотят переправиться через Эльбу. На этой позиции Вандам должен будет оказать и другую услугу – занять прямую дорогу на Прагу, обладанию которой Наполеон придавал величайшее значение, ибо после депеш от Удино и Макдональда подумывал о сокрушительном марше на Берлин или Прагу.

Рассматривая положение в новом свете, он не только оставил Вандаму дивизии Филиппона и Дюмонсо, бригаду Кио дю Пассажа, представляющую половину дивизии Теста, и первую дивизию Сен-Сира (42-ю), одолженную ему несколькими днями ранее, но добавил еще бригаду Рёйсса из корпуса Виктора, чтобы воздать за отобранную половину дивизии Теста. Кроме того, Наполеон присоединил к Вандаму кавалерию генерала Корбино. Вандам должен был теперь располагать эквивалентом четырех пехотных дивизий и трех кавалерийских бригад, в целом – 40 тысячами человек. Ему было приказано энергично преследовать русских, спуститься к Кульму, занять с одной стороны Теплиц (для стеснения союзников), а с другой – Аусиг и Течен (для охраны переправ через Эльбу и дороги на Прагу). Наполеон даже приказал поднять к Течену второй лодочный мост, переброшенный в Пирне, что раскрывает его истинные намерения. Что касается остального, он обещал Вандаму прислать приказы позднее. Тем не менее в Пирне разместили Мортье с четырьмя дивизиями Молодой гвардии, чтобы тот мог при необходимости оказать помощь Вандаму, находившемуся лишь в семи-восьми лье. В то же время Наполеон рекомендовал Сен-Сиру, Мармону, Виктору и Мюрату неустанно преследовать союзников по пятам и энергично прижимать их к горам, чтобы им пришлось проходить через них в беспорядке. Дав эти инструкции, он отбыл в Дрезден, предписав Старой гвардии присоединиться к нему в ближайшее время.

Весь день 28 августа Сен-Сир, Мармон, Виктор и Мюрат неустанно преследовали неприятеля. Сен-Сир собирал раненых и отставших. В Поссендорфе Мармон захватил 2 тысячи пленных и 300–400 повозок. В Диппольдисвальде он дал удачный бой и захватил и уничтожил несколько сотен человек. Мюрат и Виктор также собирали раненых, отставших, пленных, пушки и повозки и захватили в целом не менее 5–6 тысяч человек. Потери, понесенные союзниками накануне, которые можно было оценить более чем в 25 тысяч человек, после 28 августа выросли до 32–33 тысяч.

Воодушевленный приказами, полученными накануне вечером, Вандам решил не давать русским покоя и заставить их заплатить за безнаказанный проход по Пирнскому плато. Поэтому утром 29 августа он решительно выдвинулся на арьергард русских. Бригада Рёйсса, выдающегося воина, молодого германского князя, двигалась во главе колонны. Между Холлендорфом и Петерсвальдом Вандам и Рёйсс атаковали русскую колонну, оказавшую сопротивление, обошли ее и, опрокинув, захватили 2 тысячи человек. К несчастью,