Мигрант, или Brevi Finietur - Марина и Сергей Дяченко

Хотя человечки вызвали бы внутренний протест: не верю, дешевка. Истерика. А истерики, понятное дело, во Вселенском Бюро хотели меньше всего…

Тем временем Шана искала его. Он видел, как она расхаживает по лужайке, нервно оглядывается, расспрашивает людей. Крокодил не спешил себя обнаружить; не то чтобы он хотел подразнить Шану — просто очень нуждался в одиночестве.

Вселенское Бюро миграции.

Женщина наконец увидела его. Сдвинула брови; Крокодил помахал рукой — все в порядке, мол. Шана подошла, уперла руки в бока:

— Вы не видите, Андрей, что я вас ищу?!

— Извините, — сказал Крокодил. — У меня тут планету взорвали…

— Ничего у вас не взорвали! Я была права: у мигранта шок, вызванный сбоем во время перестановки языка. Это только что выяснили эксперты. Я уезжаю, а вы, как полноправный гражданин, можете делать, что хотите…

И она зашагала прочь.

— Шана, — он догнал ее, — Вселенское Бюро миграции — кто они такие? Что за раса? Они гуманоиды или…

— Спросите у Тимор-Алка. Он обожает давать разъяснения несведущим.

— Вы позволите — я все-таки с вами поеду?

Она остановилась. Прищурилась. Смерила его взглядом от макушки до пяток.

— Я должен вернуться на Землю, — сказал Крокодил. — Я должен быть там.

Шана закусила губу.

— Но я пока не знаю, как остановить Тимор-Алка, — признался Крокодил. — Помогите мне. Пожалуйста.

* * *

— И на что ты убил полдня?! — скандаля, мальчишка был очень похож на бабушку. — В зачет пошло «общее волонтерское усилие», а «специальное волонтерское» где?! Ты же должен был выступить как специалист, а не как прохожий, твой индекс уже должен быть…

Под взглядом Крокодила Тимор-Алк замолчал. Осекся и даже попятился.

Крокодил молча вошел в дом; Тимор-Алк слишком легко покупался на власть, даже на иллюзию власти. Получил задание от Аиры, возомнил себя руководителем, раскомандовался, раскричался. Щенок.

По внутренней лестнице, веревочной и хлипкой, он поднялся на крышу. Дождь перестал, деревянное покрытие высохло, трава подросла. Где-то здесь у них был мобильный коммуникатор…

— Андрей, извини, — Тимор-Алк выглянул из люка.

— Да ладно.

— Просто я думал… Тебе надо ведь как-то поднять индекс…

— Если я нужен Аире, он возьмет меня и без индекса, — Крокодил погладил руками траву. — Коммуникатор?

В ответ на неуверенный запрос из травы чуть левее его ладони поднялся стебель, открылся цветком; Крокодил увидел свое отражение в мутноватом зеркале экрана. Коснулся цветка удостоверением:

— Соедини меня с Махайродом.

— Махайрод не может принять вызов, — почти сразу отозвался приятный голос.

— Да пошел ты, — пробормотал Крокодил. Цветок, восприняв слова буквально, свернул лепестки и втянулся под слой дерна.

— Есть будешь? — неуверенно спросил Тимор-Алк.

— А что есть? Мясо?

— Этически безупречное мясо, — Тимор-Алк слабо улыбнулся. — Из синтезатора. Будешь?

— Давай.

Через несколько минут они сидели на крыше, свесив ноги, и Крокодил ел нарезанное кольцами, как лук, мясное желе, а Тимор-Алк потягивал из трубочки молочный напиток.

— Сегодня я пытался помочь человеку… землянину, он был в шоке. Такое впечатление, что подключился к его сознанию, и сам не понял как.

— Ты с этим осторожней, — сказал Тимор-Алк. — Это небезопасно.

— Ты так умеешь?

— Нет, — мальчишка с шумом втянул в себя последние капли напитка. — Но могу научиться. Мог бы.

— А почему я умею?

— Потому что Аира для своих целей построил тебе связи в мозгу, которых раньше не было. Как если бы ты был озером, а он выстроил каналы со шлюзами, с насосами, систему взаимодействия с Мировым океаном.

— Аира построил связи у меня в мозгу?!

— Может, они и раньше были. Но не работали. Атрофировались или не развились, как-то так. Спроси у него.

— Спрошу, — пообещал Крокодил. — А Вселенское Бюро миграции — это единая раса или межрасовая организация?

Тимор-Алк поболтал ногами:

— Насколько нам известно… Да, одна раса.

— И что, они занимаются только миграцией? Или чем-то еще?

— Не знаю. Может быть. Они… видишь ли, это цивилизация поля. Ну, насколько нам известно. Поле, разновидность материи.

— Вы столько лет с ними сотрудничаете, — Крокодил облизнул солоноватый сок на губах, — и не знаете толком, что они такое?

Тимор-Алк пожал плечами:

— У нас, видишь ли, нет ни инструментов, ни методов, чтобы их исследовать. Ты трогал поле? И никто не трогал. Мы можем только фиксировать, как поле воздействует на окружающую материю.

— А спросить у них напрямую?

— Все, что мы о них знаем, — это их ответы на наши вопросы. Иногда они отвечают туманно.

— Они привязаны к своей планете? К месту во Вселенной?

— Они не оперируют такими понятиями, — Тимор-Алк терпеливо улыбнулся. — «Место», «планета»… Они, в принципе, фиксируются приборами. Но общаться с ними можно только опосредованно. Через образы, которые они сами для нас создают.

— Но логика-то у них человеческая?

— Если они синтезируют голоса, чтобы общаться, — почему бы им и логику не синтезировать?

Крокодил покачал ногами в легких сандалиях. Вокруг, совсем рядом, в кронах возились птицы; они занимались исключительно мирным трудом.

— Знаешь, на что это похоже? — вдруг спросил Тимор-Алк. — Как если бы время было цивилизацией и мы могли с ним разговаривать.

— Время?

— Да. Представь, что время выходит с тобой на связь… И предлагает помощь. В обмен на сотрудничество.

— Со временем?

— Да, — Тимор-Алк взъерошил ладонями волосы, темно-зеленые, как сочная летняя трава. — Ты бы отказался?

— А что время способно мне предложить? — медленно начал Крокодил. — Бессмертие? Длинную молодость? Это первое, что приходит в голову…

— Нет. Хочешь длинную молодость — разбирайся с собственной физиологией. Бессмертие… В материальном мире невозможно.

— Тогда какую помощь может предложить мне время?

— То, что тебе нужно, но ты не в состоянии этого представить.

— Э-э-э… — протянул озадаченный Крокодил. — Если не могу представить, то и не нужно, пожалуй.

— Нет! — Тимор-Алк вскочил, взмахнул руками, балансируя на краю крыши. — Во время Смерти Раа люди не могли представить, что им нужны стабилизаторы. Они не понимали, что происходит. Привычная реальность начала расслаиваться, рождались старики, умирали младенцы, на мир, где не было насилия, стаями навалились чудовища…