Обретенная любовь - Бренда Джойс

— Итак, нам обоим очень повезло, не так ли?

— Нет второй такой же везучей женщины в Лондоне, как я, — не переставая улыбаться, ответила Элис.

Тут слово взял Блэр:

— Я хочу сказать тост. За величайшую хозяйку, которую я когда-либо знал — которую Лондон когда-либо знал, — за непревзойденную женщину, как верно заметил капитан.

Глядя на него, Элис вдруг захотелось плакать.

Раздался звон бокалов и гул голосов. Не спуская глаз с Блэра, Элис старательно сдерживала слезы. Потом она перевела взгляд на Алексея, чьи глаза сверкали от гнева.

Гости, переговариваясь, потянулись к дверям столовой. Поравнявшись с Элис, Блэр замер было, но она кивком показала ему, чтобы он не задерживался. Если он заговорит с ней сейчас, она лишится остатков самообладания. Она напомнила себе, что муж в действительности не сказал о ней ни одного дурного слова. Все портил лишь его саркастический тон.

Алексей выходил из столовой последним.

— Ты довольна, Элис? — с издевкой спросил он. — Неужели тебе не понравился мой тост?

Она не доверяла себе, поэтому предпочла не отвечать вовсе.

Склонившись ближе к жене, он прошептал:

— Блэр у тебя на крючке. Пришло время вытаскивать добычу.

Она прошипела нечто нечленораздельное.

Алексей ухмыльнулся и зашагал прочь. Оставшись в коридоре в одиночестве, Элис оперлась спиной о стену, дрожа всем телом. Мужу, по крайней мере, хватило такта не говорить о ней каких-нибудь непристойностей. Но можно ли считать вечер безнадежно загубленным? Она не узнает этого до завтра, пока не услышит свежие сплетни.

— Элис.

Она обернулась, обрадованная приходом Блэра, хотя и понимала, что находиться наедине с ним чрезвычайно неподобающе и даже опасно.

Быстро подойдя к ней, он взял ее за руки:

— Я так беспокоюсь о вас.

— Я справлюсь.

— В самом деле? Так-то вы намереваетесь прожить свою жизнь? Справляясьс последствиями ужасных ссор с де Уоренном? Позволяя ему оскорблять себя и притворяясь, что ничего особенного не произошло?

Она трепетала, находя успокоение в его крепком рукопожатии.

— У меня нет выбора, Томас.

— Выбор есть всегда, — быстро произнес он.

Она тут же отдернула руки:

— Я замужем за ним, к лучшему или к худшему.

— Все гораздо хуже, чем я подозревал, не так ли? — спросил он.

У Элис возникло ощущение, что за ними наблюдают. Она посмотрела мимо Блэра и заметила стоящего в дальнем конце коридора Алексея. Он взирал на них холодным пристальным взором.

— Да, — чуть слышно ответила Элис. — Гораздо хуже.

Последние гости, наконец, разъехались, и Алексей закрыл за ними парадную дверь и запер ее. Элис отчетливо осознала, что они остались одни в пустынной прихожей. Когда он повернулся к ней, Элис подумала, не слышен ли ему громкий стук ее сердца. Она была очень, очень разозлена тостом, который он произнес.

На губах Алексея блуждала ухмылка.

— Еще один успешный прием. Слава королеве Лондона Элис де Уоренн!

Тело ее было напряжено точно струна.

— Ты должна радоваться. Завтра все твои друзья станут говорить о твоем званом ужине, расточая похвалы тебе и шепотом восхищаясь вкусным угощением, внутренним убранством комнат, твоим красивым платьем и драгоценностями, приятным обществом. Те же, кто не был приглашен, станут отчаянно злословить за твоей спиной.

Элис скрестила руки на груди:

— Именно таков свет. Здесь всегда процветают сплетни, причем некоторые из них довольно злонамеренны. Но это же доставит тебе удовольствие, разве нет?

— Почему ты так решила? — все еще улыбаясь, поинтересовался Алексей.

— Черт побери, тебе отлично известно почему! — в гневе вскричала Элис. — Все же поняли, что ты издевался надо мной, произнося свой тост, называя меня идеальной женщиной!

— Неужели я издевался? — невинным тоном произнес молодой человек.

— Тебе известно это не хуже меня! Ты вознамерился испортить весь вечер и впечатление, которое я старалась создать!

Алексей подошел к жене. Все еще пребывая в сильнейшем напряжении, она не могла сделать ни шагу назад, и он провел большим пальцем по вырезу ее платья.

— Не думаю, что кому-то есть дело до моего тоста, дорогая… Полагаю, всех больше занимают твои метания между постелью Блэра и моей.

Она отпрянула от него:

— Как ты смеешь! Я хоть раз спросила тебя о том, где ты пропадаешь ночами — и с кем? Я устала и немедленно отправляюсь наверх. Добрых снов.

— Ну перестань, еще так рано, — запротестовал Алексей, преграждая ей путь. — Выпей со мной, Элис.

— Ты уже достаточно выпил сегодня — да и я тоже.

Улыбка его стала шире.

— Узнаю Элис О'Нил, такую, какая она вот уже два десятка лет — высокомерная и властная. Но я вовсе не пьян, дорогая. Все присутствующие заметили, с каким вниманием и заботой Блэр взирал на тебя. Да он же глаз с тебя не сводил! Теперь свет решит, что твой последний любовник — настоящий рыцарь в сияющих доспехах. Ты, должно быть, очень рада, что еще один мужчина пал жертвой твоих неотразимых чар.

— Если кто-то и заметил что-то, так это то, как тысмотрел на меня весь вечер! Ты дашь мне пройти или нет?

Алексей не сдвинулся с места:

— И как же я на тебя смотрел, дорогая?

Взгляды их встретились.

— Ты смотрел на меня как на последнюю шлюху, завладевшую твоим вниманием.

— Но ты и в самом деле завладела моим вниманием. — Он рассмеялся, явно довольный, затем сжал руку Элис. — Я хочу выпить вместе с тобой бренди, Элис. Нам многое нужно обсудить.

Ей совсем не хотелось пить с ним бренди, и вовсе не потому, что он намеренно испортил ей вечер. Она не доверяла ему, особенно в столь поздний час, и хотела поскорее оказаться в своей комнате, чтобы привести в порядок пребывающие в смятении мысли. В большей же степени Элис не доверяла самой себе, своему телу, томящемуся от осознания близости Алексея, вне зависимости от того, как сильно он ее раздражал. Девушка не нашла бы в себе сил оттолкнуть его сейчас, поэтому не стала даже пытаться и послушно пошла за ним через прихожую.

— Завтра мы можем обсудить все, что пожелаешь.

— Перестань, не нужно возражений. Весь вечер я исполнял роль идеального любящего мужа — и заслуживаю, чтобы мне даровали за это некоторое поощрение.

— Да, ты изображал идеального мужа, пока не решил высмеять меня своим тостом, — произнесла Элис, глядя в его голубые глаза, пока Алексей насильно вел ее в библиотеку.