Обретенная любовь - Бренда Джойс

— Думаю, да, — грубо признался Алексей. — Но если мы вместе отправимся в твою комнату, я забуду о ненависти — по крайней мере, на эту ночь.

Неужели он в самом деле так мало уважает ее? Его слова больно ранили ее! Элис снова толкнула его в грудь, и он схватил ее руки и прижал их к себе. Теперь они стояли, тесно соприкасаясь телами. Элис отчаянно желала не обращать внимания на притягательность Алексея, но ничего не могла с собой поделать. Она трепетала всем телом.

— Это такая игра, милая? — мягко поинтересовался он. — Если ты решила возбудить меня отказом, тебе это удалось.

Элис покачала головой, чувствуя, что, несмотря на желание, к глазам ее подступают слезы.

— Я больше не играю в игры, Алекси, — сказала она. — Мы никогда не сумеем поладить, если ты станешь и дальше ненавидеть меня.

— Я и не ожидаю, что мы поладим. — Он заставил ее посмотреть себе в глаза. — И до нашего брака мне дела нет. Все, что меня в настоящий момент интересует, Элис, это твое ложе. Ты думала о моих условиях? Я исполнил роль любящего мужа сегодня вечером — а теперь твоя очередь проявить себя покорной женой.

— Нет, я не думала о твоих условиях, будь они прокляты! — в панике вскричала Элис.

— Ах ты, маленькая лгунья. Ты же целый вечер только о том и мечтала, чтобы оказаться со мной в постели.

Он рассмеялся.

Он был прав. Эти треклятые условия преследовали ее с того самого момента, как он их выдвинул, так ведь? На протяжении всего вечера каждый его взгляд манил и возбуждал ее.

— Не понимаю, почему ты настаиваешь на исполнении супружеского долга, — попыталась применить Элис отвлекающий маневр. — Мы же терпеть друг друга не можем. Ты сам это сказал. И у тебя полно любовниц.

— Боже, ты сейчас похожа на нервную школьницу. За исключением того, разумеется, что ты флиртуешь с другими мужчинами — и тогда становишься изощренной, как первоклассная куртизанка.

Алексей снова поймал ее за подбородок и воззрился на ее рот.

Сердце Элис колотилось как сумасшедшее.

— Пусти меня, пожалуйста. Я не куртизанка.

Он продолжал удерживать ее.

— Как я неоднократно повторял, мне дела нет до того, с кем ты спишь. Даже Клервуд согласен, что у тебя есть право искать утешения на стороне.

Глаза ее расширились, и она задрожала.

— Боже мой, Клервуд одобряет? Что еще вы двое говорили обо мне?

— Больше ничего. — Взгляд его вдруг потух, и он добавил чуть слышно: — Твое имя на устах далеко не каждого мужчины, дорогая.

Элис замерла. Ее разгоряченное тело трясло как в лихорадке. Хотя она и была неопытной, от подруг многое узнала о характере любовных отношений между мужчиной и женщиной.

— Что-то не так? — прошептал Алексей, склоняясь к ней ближе и крепче сжимая пальцами ее подбородок. — Хочешь оказаться… у меня на устах?

Слова его должны были ее шокировать — ни один джентльмен не станет разговаривать с леди в такой манере. Сказанное Алексеем действительно шокировало Элис, но по иной причине. Она отвернулась от мужа.

Он отпустил ее, но последовал за ней и успел захлопнуть дверь прямо перед ее носом, не дав ей возможности ускользнуть в коридор. Элис остановилась, прикованная к месту обессиливающим возбуждением. Да что с ней такое происходит?

Она крепко зажмурилась. Она знала, что происходит. Ей исполнилось двадцать шесть лет, но ее отношения с противоположным полом никогда не заходили дальше поцелуев — а ее муж оставался самым привлекательным мужчиной, которого она когда-либо встречала.

Он обнял ее сзади, прижавшись к ней всем телом, и Элис чуть не закричала. Алексей никогда не должен узнать, как безумно ее влечет к нему. Она пыталась восстановить хладнокровие, но не сумела. Поворачиваться к мужу лицом она не стала.

— Я хочу сохранять фасад идеального брака, — хрипло произнесла она. — Это все, что мне нужно.

Черт побери, подумала она, прислоняясь к двери и припадая к ней щекой.

— Я тебе не верю, — прошептал он, лаская губами ее шею.

Элис содрогнулась от удовольствия.

— Думаю, ты вполне созрела, чтобы быть соблазненной мною, — грубо произнес он, явно довольный.

Элис вовсе не хотелось, чтобы он разгадал, что она чувствует! В намерения ее не входило показывать ему, как сильно она унижена и оскорблена — а теперь еще и возбуждена, несмотря на все свое здравомыслие. Она резко повернулась лицом к мужу.

— Я лучше Блэра, — самодовольно заявил он, — уж поверь мне.

Интересно, что он сделает, если узнает, что у нее вообще никогда не было любовника?

Элис вдруг испытала огромное желание отбросить весь этот маскарад и рассказать Алексею правду.

Мальчик, которым он некогда являлся, все бы понял. Тот мальчик обнял бы ее, успокоил бы — и занялся бы с ней любовью.

Но Алексей больше не являлся тем мальчиком, и маска гордости — это все, что у нее осталось, поэтому придется крепко держаться за нее. Ей нужно быть сильной.

Он улыбнулся ей, скользя рукой по ее телу. Она хотела было сказать «нет», но рот его накрыл ее рот, пресекая возможные возражения.

Губы Алексея касались ее губ — настойчиво, умело, уверенно, — и Элис замерла на месте. Он прижался к ней всем телом, проявляя больше настойчивости, пробуя ее губы на вкус. Поколебавшись немного, она сдалась и пустила его язык внутрь. Тела их содрогались от желания.

Алексей удовлетворенно застонал, углубляя поцелуй. Пульсация внутри ее тела опасно усилилась. В сознании Элис билась одна-единственная связная мысль. Гордость — это все, что у нее осталось. Она уперлась руками в плечи мужа.

— Алекси, остановись, я не могу.

Он оторвался от ее губ и удивленно воззрился на нее. Дрожа всем телом и не решаясь смотреть в его пылающие страстью глаза, она поднырнула под его руку, втянув голову в плечи, и устремилась к бару. Алексей повернулся, наблюдая за ней. Элис была уверена, что желание его очень велико, и это шокировало ее.

Она едва ли отдавала себе отчет в своих действиях, так как не могла думать ни о чем ином, кроме их жаркого поцелуя. Она быстро налила себе коньяку, руки ее при этом отчаянно тряслись. Возможно, переезд в дом мужа явился ужасающей ошибкой. Он и без того причинил ей слишком много боли и унижений. Теперь же ее снедало невыносимое желание, усиливающееся всякий раз, как она оказывалась наедине с мужем. Если он проявит чуть больше настойчивости, она, без сомнения, подчинится ему.

— Полагаю, ты хочешь наказать меня, — хрипло произнес Алексей. — Либо это, либо ты намерена до самого конца играть со мной. Если это так, ты непревзойденная актриса, Элис.

Она сделала глоток, затем другой, опасаясь того, как будет звучать ее голос.

— Думай, что тебе заблагорассудится. Только это тебе и остается.