Люди ночи - Джон Майло Форд

–Ммм… Ты можешь придумать какую-нибудь неординарную гнусную ложь?

Хансард задумался про те времена. Гнусности хоть отбавляй. А что до происхождения… Наконец он сказал:

–Артур Дадли.

–Ты хотел сказать, Роберт… Нет, ты правда хотел сказать Артур.

–Ты про него слышала?

–Каждая английская школьница знает про великую Елизавету и сэра Роберта Дадли. Шуры-муры в высшем свете.

–Думаешь, у них правда был роман? И «Артур» мог на самом деле быть ее сыном?

–Я не настолько романтична, Николас. Хотя история жутко красивая. И точно известно, что Елизавета проводила часы наедине с сэром Робертом, в то время как его скучная жена умирала дома от рака… Ой, Николас, я такая свинья…

–Ничего страшного. Ничего страшного.– Хансард сосредоточился.– Итак. Филипп Испанский некоторое время держал при своем дворе человека, называвшего себя Артуром Дадли, самозванного королевского бастарда, и даже позволил распустить слух, будто поддержит притязания Дадли на английскую корону. Это полная чушь, поскольку Филипп мог претендовать на английскую корону с не худшими основаниями…

–То есть не более беспочвенными.

–Именно. «Артур», кто бы он ни был, остается королевским баловнем еще некоторое время. Затем, за несколько месяцев до отплытия Непобедимой армады он – бах!– исчезает без следа. Очень кстати, но в то время люди часто умирали кстати.

–Ты очень много домысливаешь.

–Разумеется, домысливаю! У меня есть обрывочные сведения. Есть пьеса, про которую я придумал, что она основана на реальном событии, о котором нет даже обрывочных сведений. Я историк, но я не бог.

–Но это как быть богом,– тихо сказала Эллен, цитируя Хансарду его собственные слова.

Он рассмеялся.

–Ладно, ладно. Теперь я не могу это так бросить.

Она положила руки ему на плечо.

–Каков следующий шаг, доктор?

–Смена декораций,– сказал Хансард.

–Шум за сценой?

–Скин-хауз.

Последняя шестеренка щелкнула у ВАГНЕР в мозгу, и она поняла, кем должен быть агент КРОНПРИНЦ.

Года полтора назад Аллан арендовал кораблик для их общего путешествия вокруг Гебридских островов. Он выспрашивал у капитана всевозможные технические подробности про судно. Она, разумеется, не обратила внимания – Аллан всегда интересовался деталями.

Это была всего лишь моторная яхта, по сути, прогулочный катер с капитаном и двумя матросами. Но с него можно запустить «Морских ос».

Как это называлось? Какие-то там чартерные перевозки. И фамилия капитана. Нихт. Нет, Лихт. Капитан Оуэн Лихт. Чартерные перевозки Лихта.

Она позвонила в справочную и узнала телефон. Затем набрала номер КРОНПРИНЦА – или, как ей предстояло его назвать, Дидрика.

На Кентском побережье было утро вторника, ранний послерассветный час. Пасмурное небо нависало розовой периной. При таком странном освещении полукруглый ангар с надписью «РЕМОНТ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО ИНСТРУМЕНТА» казался инопланетным, словно наполовину ушедший в землю уэллсовский марсианский цилиндр.

Перед ангаром остановился синий «Лендровер», оттуда вышел мужчина. Он, как было велено, обошел ангар, глядя туда, где оцинкованный металл уходил в землю, отыскал желтое пятнышко, нагнулся и вытащил желтый брелок с ключом. Он отряхнул с ключа землю, отпер дверь и сощурился в полумрак.

Оуэн Лихт был рослый, плечистый, с густой рыжеватой бородой. В вылинявшей синей парке и с черной фуражкой на голове он походил на шкипера, вернее, на викторианскую гравюру шкипера. Лихт ненавидел бороду, она чесалась и требовала постоянного ухода, однако клиенты ждали от него этой бороды, как ждали, что он будет в бушлате и фуражке.

И не только туристы в анораках, отправляющиеся на Оркнейские острова в надежде лицезреть матушку сэра Гавейна. Наемники, сами в погонах, с огромными пистолетами и нашивками боев, в которых не участвовали, воротилы-контрабандисты в дорогих костюмах и черных очках, все рассчитывали, что их капитан будет одет сообразно своей роли.

Ракеты нашлись легко. Лихт открыл один пенопластовый футляр, оглядел содержимое. Он как-то ставил на свою яхту ракеты по требованию сумасшедшего ближневосточного золототорговца. Лихт согласился до того, как их увидел: трубчатые бомбы, самопальное подражание немецкой конструкции времен Второй мировой. Золототорговец весь рейс просидел на палубе с включателем в руке, надеясь обстрелять катер береговой охраны. Хорошо, что они ни одного не встретили; Лихт перерезал провода зажигания за полчаса до выхода в море.

Однако это было нечто совершенно другое, аккуратное и впечатляюще компактное. Так этот гробик может уничтожить корабль? Чертовски неромантично.

Лихт почуял запах чего-то кроме металла и смазки, вроде как тухлого мяса. Он положил ракету и прошел в дальний конец ангара. Увидел разрубленную дверь, кучу негашеной извести на полу, что-то темное, длинное под кучей. Вернулся к ракетам.

Лихт никогда не был романтиком. Уж так повелось в семье.

Отец Оуэна Лихта продавал пресную воду и провиант немецким подводникам. Дед возил оружие в Ирландию. Оуэн расширил семейное дело.

Дедушка Лихт сочинил семейную традицию: увлекательную ложь про династию контрабандистов, возивших самые разные запрещенные товары и самых разных беженцев: французских аристократов, шотландских ковенантеров, моряков Непобедимой армады, норманнов, римлян. По легенде, Лихты отправлялись на войну только ради денег; именно военные деньги, выплаченные наличными под покровом страха, составили капитал Лихтов. Дед говорил, войны будут всегда и Лихты всегда получат свою долю.

Через несколько недель после смерти отца Оуэн нашел старую бумагу в рамке, незаполненную накладную на груз судна «Королева Моргауза Оркнейская». На ее обороте было написано:

Дюнкерк – Дувр, 1940[90]

Капитану Шону Лихту

Спасибо, что подбросили. Скоро вернемся и стребуем с герра Гитлера деньги, чтобы оплатить проезд.

Ниже расписались тридцать человек. Оуэн заглянул в журналы. Рейс был отмечен, а значит, не выдуман. Шон Лихт мог изготовить фальшивый сувенир, чтобы показывать туристам, но не стал бы подделывать запись в судовом журнале. Есть ложь, и есть ложь.

Мир Оуэна перевернулся. Выходит, отец все-таки был героем. Цинизм Лихтов оказался такой же выдумкой, как их семейная история. Затем Оуэн начал узнавать про ядерную войну, великий свет и великую тьму и понял, что ему не осталось даже части в великой афере. Для него не будет опасных рейсов и тайных грузов. Только ядовитый пепел в пустом море.