Две судьбы. Книга 4. Золотая клетка - Семен Малков

— Наверно, у меня ужасный вид… Уж очень болит бок, — пожаловалась она. — И все же я рада, что мы снова встретились, Петя!

— И я очень рад, что мы встретились, Дашенька, — жаль только, что при таких неприятных обстоятельствах. — Он присел на стул у кровати. — Пытался я разыскать тебя, когда узнал важную для нас вещь, но ты была в Америке.

Большие глаза Даши еще шире распахнулись от любопытства, но Петр колебался: стоит ли сейчас говорить на столь болезненную тему? Она и так плохо себя чувствует, а тут еще разволнуется… Да, и нужно ли вообще, ворошить эту старую историю? У каждого теперь своя дорога.

— Что говорят врачи? — Петр решил уйти от этого разговора. — Тебе рентген делали?

— Еще вчера. Нашли трещину ребра и гематому в левом боку. Но сотрясения мозга нет. Так, какую же важную вещь ты узнал?

Ну что ж, придется сказать. Никуда от этого, видно, не деться! Петр почувствовал облегчение — самому хотелось окончательно разобраться в этой истории.

— Не так давно ко мне заявилась Инна — просить денег на наркотики, — хмуро глядя перед собой, начал он. — Я не удержатся и спросил у нее, знает ли она, почему ты изменила мне на дне рождения Кирилла.

— Ну и что она тебе сказала? — вырвалось у Даши. — Мы ведь никогда больше на эту тему не говорили!

— А то, что Кирилл все подстроил нарочно с целью сорвать нашу свадьбу. — Нам подмешали клофелин, чтобы отключились. Тебе — так вообще лошадиную дозу.

— Вот почему я тогда ничего не помнила! — возбужденно воскликнула Даша. — А как… как я очутилась с ним в постели? — поникнув, тихо спросила она. — Инне об этом известно?

— Конечно! Она участвовала в этом спектакле, — Петр кипел от гнева. — Говорит, Кир притащил тебя сонную в спальню раздел, и улегся рядом, чтобы вышел скандал. На эту ложь я и попался! — удрученно заключил он.

Возникла тягостная пауза. Каждый вновь перебирал в уме события того рокового дня, изменившего их судьбу, лишившего счастья. Наконец Даша почти прошептала:

— А Инна… тебе больше ничего не говорила? Ну, в общем… что произошло в спальне… — Она покраснела, смутилась. — Кир ведь потом ко мне сватался. Якобы чтобы загладить свою вину.

— Инка уверяет, что он к тебе не прикасался. Да что теперь об этом говорить! — с горькой досадой воскликнул Петр. — Ничего уже не вернешь!

Прекрасные глаза Даши наполнились слезами.

— Какой же Кир отморозок! — морщась от сердечной и физической боли, еле слышно проговорила она. — Будь он проклят! А ведь я верила в его любовь… Вот судьба меня за это и наказала! Стараясь не дать воли слезам, не глядя на Петра спросила: — Говорят, ты женился. Это правда?

— Еще нет, но скоро свадьба, — безрадостно ответил он и в свою очередь не удержался от вопроса: — А у тебя как? Нашла кого-нибудь по сердцу?

Даше хотелось крикнуть: «Как же я найду, когда в сердце у меня — ты!» — но она уклонилась от ответа:

— Не будем говорить об этом. Тебе теперь это знать ни к чему!

Ее слова отозвались в душе Петра острой болью. Это настолько не соответствовало его чувствам, что он не выдержал и горячо признался:

— Если бы это было на самом деле! Но, к несчастью, после тебя я никого уже не смогу так полюбить! Будь хоть ты счастлива!

Петр произнес это с такой искренней горечью, что у нее слезы хлынули сами по себе. Долго она ничего не могла вымолвить, но все же справилась с собой, вытерла глаза платочком и сказала правду:

— Какое уж тут счастье? Для этого мне нужно встретить второго такого, как ты. Считаешь, это возможно? — и сквозь слезы улыбнулась.

И он прочитал в ее взгляде, что любим по-прежнему, а может быть, еще сильнее.

«Что же делать? Почему судьба нас разлучает, если мы созданы друг для друга? — с отчаянием думал он, всем сердцем сознавая, что никогда не сможет так полюбить Юлю. — Не могу же я жениться на двоих!» Сгоряча захотелось рассказать Даше обо всем, что терзало душу: и о своей неизменной любви, и о невозможности предать беременную Юлю…

Однако подумал — и разумно решил: нечего зря бередить ее душу. Он твердо знал, что сдержит свое слово, женится на Юле, а вести двойную жизнь — это не для него.

Любовь Семеновна, возвращаясь из магазина с полными сумками продуктов, вышла из лифта, и еще издали увидела привязанный к ручке входной двери пластиковый пакет. «Нас хотят взорвать! — до смерти перепугалась она, вспомнив многочисленные сообщения в прессе и по телевидению о криминальных разборках. — Это, наверно, все из-за долгов Кирилла…» — решила она; спустилась к консьержке, позвонила в милицию.

Прибывшие работники органов правопорядка сразу же, подняв изрядную панику, эвакуировали жильцов из всего подъезда. Пакет оказался муляжем взрывного устройства. Тем не менее специалисты к случившемуся отнеслись очень серьезно: провели допрос хозяйки квартиры, оставили повестку Кириллу: как придет — пусть явится в отделение милиции.

— До чего же ты дошел, негодяй! По твоей вине мы скоро лишимся крыши над головой или нас убьют! — набросилась Любовь Семеновна на сына, когда тот, усталый и злой вернулся домой от Алика, так и не выпросив у него очередной порции наркотика. — Вот повестка! Может, в милиции тебе наконец вправят мозги.

Возбужденно рассказала, что произошло.

— Следователь говорит — это предупреждение, от бандитов! — округлила глаза мать. — Если не отцепятся, то в следующий раз взорвут квартиру. Из-за чего опять?

— У тебя что, совсем голова не варит? Будто не знаешь! Все из-за проклятого безденежья. Не отдам долги — нам конец!

— А я-то при чем?! — с перепугу перешла на визг Любовь Семеновна. — Ты проматываешь все на наркотики и азартные игры, влезаешь в неоплатные долги — отвечай сам! Почему меня заставляешь страдать?

— Потому, что из-за тебя не могу расплатиться! — с ненавистью бросил ей Кирилл. — Отчего не подписываешь документы банка?

Упоминание о предложенном ей грабительском договоре сразу охладило Любовь Семеновну.

— В отличие от тебя, дуралея, я еще сохранила здравый рассудок, — уже спокойнее отозвалась она. — Ты хоть посчитал, какие крохи нам оставляют? А на что потом жить?

— Откажемся от того, что предлагают, — все потеряем!

— Это если будем сидеть сложа руки и ждать, пока они все разворуют! — резко возразила ему мать. — Тебе бы, вместо того чтобы спускать последнее в казино, подать на жуликов в суд! Лучше разориться на адвокатов, чем дать себя обворовать этим мерзавцам!

— Так ты не подпишешь эти бумаги? — угрожающе повысил голос Кирилл.

— Ни за что! Я еще не лишилась ума! — отрезала Любовь Семеновна.

— Тогда нас убьют! — мрачно заверил ее сын. — И очень скоро! После нескольких минут враждебного молчания Кириллу пришла в голову спасительная идея: