Стервятники звездных дорог - Роман Афанасьев

Новой эмоции детектив быстро подобрал соответствующее название: отчаяние – так это называл его психоаналитик. Он попался в ловушку, как последний дурак, и должен теперь расплатиться за свою глупость. Оставалось только сдаться в плен и ждать, что Родриго в последнюю минуту выхватит его из жерновов правосудия. В конце концов, капитан должен заинтересоваться полученной информацией и догадаться, что бывший агент может рассказать еще много интересного. Но что-то подсказывало детективу, что он не доживет до этого славного дня. Скорее всего, как только рядом не будет чужих взглядов, он получит пулю в голову. Смерть при задержании – очень распространенная смерть. Нейман зарычал, ощутив уже знакомые эмоции – отчаяние и страх. Омерзительные вещи. Они мешают адекватно оценивать ситуацию. Грегор дорого дал бы за то, чтобы сейчас вновь стать бесчувственным болваном-спецназовцем.

Коммуникатор, спрятанный в нагрудном кармане, издал тихий звон. Грег завертелся под низеньким столом, перевалился на другой бок и достал комм. Откинув крышку, он принял вызов, и на экране развернулось сообщение, пришедшее от неизвестного адресата. Это оказалась трехмерная карта торговых рядов. Красной точкой на ней был отмечен прилавок, под которым прятался детектив. От него тянулась запутанная пунктирная линия, проходящая сквозь ряды и здания. Она заканчивалась у красного квадратика с надписью «зона эвакуации». А под схемой было написано только одно слово – «сейчас».

Закрыв комм, Нейман сунул его в карман и встал на четвереньки. Родриго, чертов позер. Он все же выследил его. Наверно, перехватил сообщение ребят из «Феникса», когда те наконец выследили свою добычу. Если капитан прочесывал город, пытаясь найти бывшего подчиненного, то вполне мог это сделать. И даже не он сам, а его роботы, запущенные в путаницу электронного эфира связистами Беты. И как только кто-то упомянул Неймана...

Проклятье. Ну что ему стоило появиться чуть раньше? Теперь все намного сложнее. Даже если он выберется из этой передряги, он будет обязан этим Родриго. А быть в долгу у капитана Беты – это все равно что быть в долгу у... Нейман выругался, не в силах подобрать подходящее слово. И все же это его шанс. На сегодня, видимо, последний.

Сейчас.

Пальцы детектива легли на запястье, и остатки боевого коктейля растеклись огнем по жилам. Он шумно вдохнул, чувствуя, как голова становится ясной, а сердце замедляет ход. Время сделалось вязким и густым, словно вода. Грегор выдохнул.

Старый прилавок взметнулся вверх, словно под ним детонировал заряд взрывчатки. Во все стороны брызнули старые коммы, прыснули в разные стороны прохожие, пытаясь увернуться от необычной шрапнели из старья. Прилавок перевернулся в воздухе, щедро рассыпая товар во все стороны, а из мешанины обломков вынырнула темная фигура.

Снайпер выстрелил в ту же секунду и – промахнулся. Грегор Нейман, подозреваемый в убийстве двух и более лиц общественно опасным способом, двигался слишком быстро. И даже когда снайпер, выполняя приказ, попытался не просто ранить объект охоты, а убить, то не смог. Человеческое тело двигалось так быстро, что превратилось в смазанное пятно, и второй выстрел тоже не попал в цель. А рассчитать упреждение на третий выстрел стрелок не успел – жертва ушла с линии огня.

Выскочив из-под обломков прилавка, Грегор метнулся к противоположной стороне улицы. Перемахнув через пару столиков и зазевавшихся покупателей, он оттолкнулся от мостовой и взмыл вверх – к рекламным растяжкам и проводам, что болтались над торговыми рядами. На лету он ухватился за толстый кабель информационной линии, сделал полный оборот вокруг него, разжал руку и отлетел к стене – словно камень, выпущенный из пращи. Его тело ударилось в пластиковый рекламный щит, прикрепленный к стене, разбило дешевое полотно и проломилось внутрь – в сплетение железных креплений. Распластавшись на стене, Грегор подтянулся и быстро, как ящерица, пополз вверх. У края плаката он на секунду задержался, а потом оттолкнулся от железной скобы двумя ногами и пулей вылетел из-за щита. Снайпер выстрелил еще раз, но снова промахнулся – жертва готовилась к прыжку за щитом, и он не смог вычислить направление движения.

Кувыркнувшись в воздухе, детектив полетел к старинному ажурному балкону, сваренному из железных прутьев. Уцепившись за него, сделал полуоборот, стойку на руках, а потом с размаху всем телом ударился в окно. Он вынес раму вместе с креплением и влетел в офис вместе с фонтаном пластиковых брызг.

Работники, сидевшие за столами конторы, отреагировали единственно верным способом – едва их окно заслонила подозрительная тень, они дружно нырнули под собственные столы, истово молясь, чтобы это оказалась не пиробомба конкурентов. Поэтому никто из них даже не заметил, как человек, выглядевший так, словно провел пару минут в мешке с кошками, поднялся из осколков окна и вылетел в коридор.

Пробегая по длинному коридору, Нейман думал об одном – только бы они не пустили в ход стационарное орудие флаера. Если его движение засечет сквозь стены сканер орудия и выпустит заряд... этот этаж превратится в братскую могилу. В прежние времена агенту Нейману было бы на это наплевать, но сейчас возможность гибели стольких невинных людей его ужасала. Он видел много смертей, да и сам не раз стоял на краю могилы. И то, что сейчас из-за него могут погибнуть сотни людей, дарило ему новое, неизведанное ранее чувство – чувство вины. Сильное и жгучее, оно пьянило голову не хуже стакана натурального алкоголя. Жар отдавался болью в сердце, заставлял вспомнить тела Борисова, Дейнца, Ричарда и многих других, что остались за спиной Неймана, подобно кровавому следу. Нет, Грегор больше не хотел испытывать это чувство. Ни за что. И когда в конце коридора показалось окно, детектив, не раздумывая, бросился к нему.

Снайпер, упустивший жертву, не собирался сдаваться. Как только он увидел, что объект уходит с линии огня, то запустил двигатель одноместного флаера, напоминавшего древний байк, и оттолкнулся от угла здания. Флаер, что был по карману только серьезным службам, в очередной раз оправдал затраты. Снайпер воспарил над головами зевак, промчался над торговым рядом и заложил крутой вираж, стараясь вписаться в щель между высокими зданиями. Он увернулся от рекламной растяжки, нырнул под толстый пучок проводов и свернул в крохотный переулок между домами. На земле он был заставлен коробками с товарами и превращен в склад. Но на уровне пятого этажа между зданиями оставалось достаточно места, чтобы там поместились байк и его седок. Снайпер рассчитал правильно – свернув за угол, он увидел фигуру человека, что выбрался из окна и быстро полз по стене вверх, цепляясь за карнизы и крохотные выступы на древних стенах дома. Охотник завис в воздухе и вскинул оружие. Палец сам лег на скобу, а прицел нашарил жертву. И все же в последний миг охотник остановился – директива недвусмысленно гласила, что жертву необходимо оставить в живых и стрелять на поражение следует только в случае высокой вероятности успешного побега. Но если сейчас объект ранить, то скорее всего он свалится вниз и разобьется о мостовую. А если не выстрелить, то есть шанс, что беглец снова нырнет в здание. В этом случае полагалось стрелять незамедлительно, но снайпер, недавно получивший выволочку за прошлую жертву, замешкался. Он отправил запрос руководителю группы, что летел к точке визуального контакта на своем байке. Тот откликнулся мгновенно и, увидев картинку с камеры стрелка, отдал приказ – стрелять на поражение. Он не мог допустить, чтобы Грегор Нейман ушел от расплаты. Убийца Борисова, спятивший кровожадный маньяк, не должен жить. Он должен либо страдать, либо умереть. В данном случае руководитель операции выбрал последнее.