Цвет моих крыльев - Екатерина Шашкова

Я почувствовала, как начинают трястись руки. Нет, только не это! Только бы они не разжались. Я ведь должна удержать Флая, должна отвезти его домой и объяснить… Как? Как я все произошедшее объясню? Меня же убьют, не дослушав до конца! И правильно сделают, потому что иного я и не заслуживаю. А если не убьют, то я сама… Да, так даже лучше.

Только как же мне им всем в глаза теперь смотреть?

Допустим, Нермору-старшему я все объясню в письме. Точно, я напишу ему письмо и скажу, что вина за смерть его сына лежит на мне, и поэтому… А Хозяину что сказать? Или тоже написать? Он меня не поймет. Он плюнет на дела и пойдет к Льени напиваться. А ему сейчас нельзя, потому что война.

– Что же мне делать? – Я не собиралась произносить этот вопрос вслух, он сам вырвался.

А Кимура не замедлила откликнуться:

– Откуда мне знать. Лучше скажи, в этой твоей академии как к непрошеным гостям относятся?

– Плохо. А что?

– А то! Я очень не люблю, когда в меня целятся из арбалетов. Слухи о прочности драконьей шкуры сильно преувеличены.

– А они целятся? – Смотреть вниз мне не хотелось. Даже просто шевелиться. Все силы уходили на то, чтобы удержать Флая. Его голова все еще лежала на моем плече. Бледное лицо человека, бывшего моим другом… пустые глаза, глядящие в небо…

– Еще как целятся. Боятся, заразы, до дрожи в коленках, но глаз не спускают. И перед замком приземлиться не получится, там эта злобствующая кавалькада с факелами бродит.

– Ну, оставьте меня где-нибудь еще, я сама доберусь.

– Доберешься ты, как же. Повесишься на ближайшем дереве, лишь бы успокоить совесть.

– Еще чего! Делать мне больше нечего! – Я не на шутку обиделась. И как эта крылатая рептилия разгадала, что у меня на уме?! – Да и веревки у меня нет.

– Мозгов у тебя нет! Говори быстро, куда тебя отнести. А то у меня кончится запас хорошего настроения, и я вас обоих просто сброшу.

– Сбрасывайте. Никто вас ни в чем не обвинит.

– Хотела бы я посмотреть на того бедолагу, который попробует в чем-нибудь меня обвинить. Надеюсь, он будет молодой и не слишком жирный. И чистый! Запомни, малявка, самое отвратительное в еде – это грязные ноги. Запах перебивает все!

У меня просто в голове не укладывалось, как Кимура умудрялась в такой ситуации шутить. Хотя, возможно, она и не шутила вовсе. Просто говорила то, что думала. Кто их, драконов, разберет.

– Ну что? Надумала? Могу сбросить в море, заодно и охладишься. Опять же несколько секунд свободного падения – это ощущение, которое редко кому доводится испытать. Если выживешь, мне будет очень интересно послушать твое мнение о таком виде развлечений.

– В Тангар, – наконец решилась я.

– Куда??? – В реве драконицы явственно послышалось удивление. – А в Лессу тебя не отнести, нет? А в восточные земли Алиев? А на край света?

– Мне не надо на край света. Только в Тангар. Если не можете – то лучше в море.

– Наглая стала, да? Я-то могу… – Кимура завершила очередной круг почета над академией и развернулась к северо-востоку. – Только к концу полета тебя даже сбрасывать не обязательно будет, сама сверзишься.

– И не подумаю! Я…

– Да-да, я помню. Ты сильная, упрямая и вся такая из себя героиня. На что спорим, что сверзишься?

– На что угодно. – Если я свалюсь с дракона, то наверняка разобьюсь. И тогда мне уже будет все равно, что проигрывать. Впрочем, мне и сейчас все равно.

– Тогда так: если упадешь – чтоб я больше тебя никогда не видела и не слышала. А если вдруг выдержишь весь полет, то можешь звать меня на помощь в любое время дня и ночи. Устроит?

Я кивнула, уверенная, что Кимура это мое движение и без слов почувствует. Но потом не выдержала и все же добавила:

– Только не радуйтесь раньше времени. Я падать не собираюсь. Так что придется вам, если что, исправно являться на мой зов.

– Не передергивай! – фыркнула драконица. – Являться я не обещала, хоть ты до посинения ори.

– Но вы же… Вы…

– Я, – довольно хмыкнула Кимура, – существо древнее, непознанное и безответственное. Приятно познакомиться. А теперь держись, малявка. У меня нет никакого желания подлетать к вашей столице при свете дня. Значит, придется поторопиться.

– Было бы за что держаться, – вздохнула я, покрепче сжимая ногами теплые бока драконицы.

– Ну тогда жмурика своего держи.

– Он не жмурик!

– Да ты что? А так похож!

И, не слушая больше моих возражений, Кимура резко рванулась вперед. А я сразу же поняла, что до этого мы тащились с черепашьей скоростью. Былая плавность движений канула в небытие, взмахи крыльев стали частыми и сильными, а алая чешуйчатая спина перестала казаться мягким уютным креслом.

Встречный ветер бил в лицо, путал волосы, проникал под тонкую куртку. Не знаю, от высоты или от ветра, но сразу же стало холодно. Только это был правильный холод. Он успокаивал раны, прочищал мысли, не давал впасть в тупое оцепенение.

Я стремительно неслась вперед, забыв о боли и горечи. Скорость пьянила и будоражила. В глубине души я понимала, что сейчас мне должно быть так же тоскливо, как несколько минут назад, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось жить и дышать полной грудью. И лететь, словно я сама была ветром. Ледяным ветром, обдувающим душу.

– Нравится? – пророкотала драконица.

– Не то слово! – созналась я. И, обалдев от собственной наглости, попросила: – А еще быстрее можно?

Кимура не ответила. А может, я просто не расслышала ее слов в безумном реве ветра. Но, как выяснилось, быстрее было очень даже можно.

Скорость, ветер и восторг вдавили меня в спинной гребень драконицы, заставив захлебнуться ощущением свободы и вседозволенности. Я была счастлива, как никогда раньше. И, что самое странное, мне совсем не было за это стыдно.

Я бы подумала, что это какое-то волшебство, если б не знала точно, что после «ужина» антимагическим порошком Кимура не сможет колдовать еще около суток. Или чуть меньше, все же она не человек, а высшее существо…

Нет, то была не магия. По крайней мере, в общепринятом смысле этого слова. Скорее нечто непознанное и неуправляемое, рожденное самой стихией. И эта стихия творила со мной все, что хотела. Она несла меня вперед, уверяя, что все хорошо, и я ей верила. Меня тянуло петь, плясать, смеяться – и все это одновременно. Хотелось заключить в объятия весь мир, признаться ему в любви и рассыпаться звездами в темном безлунном небе. Я сама была этим небом и серебристыми кристаллами звезд, я была ветром и лунным светом, я была вечностью и растворялась в ней…

…А потом я разжала руки.

О том, что стряслось, Кимура, видимо, сообразила раньше меня. Я еще обнимала воздух и дивилась тому, что ничего не давит на колени и плечо, а она уже нырнула вниз, за несущимся к земле Флаем. Все произошло с такой стремительностью, что я, не успев прийти в себя, чуть не слетела со спины драконицы. Кое-как удержалась, прижавшись к ней всем телом и вцепившись пальцами во вздыбившиеся чешуйки, и только тогда поняла, что натворила.