«Крыша» для Насти - Фридрих Незнанский

Словом, искать надо и искать…

Один из первых шагов в этом направлении сделал сам Вячеслав Иванович. Он лично отправился в Региональную общественную организацию, которой руководил Михаил Покровский и, продемонстрировав, что у него с председателем не было до того никаких встреч, даже случайного знакомства, попросил дать ему возможность ознакомиться со списками членов этой организации.

Конечно, Покровский понял, зачем это было необходимо Грязнову, и обставил дело таким образом, что, в случае каких-то дальнейших акций, связанных с поиском «раскольников», на саму организацию не пало бы со стороны тех, кого ищут, ни малейших подозрений.

5

«Славянский массив» Женя Климов обнаружил в списке зарегистрированных в Москве общественных организаций еще в конце прошлого века. Сперва она называлась «Славянский мост» и, как было указано в ее программе, призвана была способствовать установлению прямых дружеских контактов с государствами, где проживает преимущественно славянское население. Затем, со временем, в название внесли уточнение, что нашло отражение в новом, переработанном уставе — способствовать материальными средствами и иными способами защите этого славянского населения. Что за способы, можно было себе представить — их продемонстрировала война в Сербии, где появилась масса добровольцев из России. Эта организация теперь уже называлась «Славянское объединение», и входили в нее даже отдельные казачьи территориальные объединения. А только затем уже обозначился «Славянский массив» как более крупная территориальная организация, имеющая свои филиалы в Нижнем Новгороде, в Екатеринбурге, в Омске и в Ростове-на-Дону.

Поначалу «Славянский массив», как было уже известно, сотрудничал с Региональной организацией содействия социальной защите ветеранов спецподразделений ФСБ, но позже интересы как-то разошлись, о чем говорил Грязнову Покровский, и сотрудничество прекратилось. Возможно, у «Массива» появились свои, узкоспецифические задачи. Нет, он, конечно, знал, в чем дело, но, видимо, не хотел говорить, а никто особо и не настаивал — к «ветеранам»-то какие претензии?

И вот, по утверждению Покровского, в «Массив» вошла «Тропа возмездия». Возможно, действительно совпадали их интересы, а может быть, «раскольникам» потребовалась хорошая «крыша» в виде уже давно зарекомендовавшей себя организации националистического толка. У контролирующих-то органов нет претензий? Вот и славненько, и мы, так сказать, примостимся под бочком, осуществляя, как бы под прикрытием, свои собственные дела — главным образом по ликвидации.

Главная база «Славянского массива», точнее, головной офис организации располагался в Москве, в районе Вешняков, неподалеку от Кусковского лесопарка. И Женя отправился туда.

Грязнов посоветовал ему вести себя независимо и, лучше всего, выдать за какого-нибудь журналиста из малоизвестного издания.

Вообще говоря, Турецкому было сделать это легче. Он просто позвонил в «Новую Россию», газету, где в прошлом печатался не раз, а теперь даже состоял в членах редколлегии, хотя никакого участия в деятельности печатного органа не принимал, разве что давал изредка юридические консультации по острым, наболевшим вопросам. Ответственный секретарь выслушал просьбу, с которой Турецкий не раз, бывало, обращался, когда требовалась солидная печатная «крыша», записал фамилию, имя и отчество «нового журналиста» и обещал иметь в виду, если последуют проверочные звонки. Вот и вся игра.

А собственно настоящую игру Жене посоветовали начать с определения общих задач, курса, так сказать, ближайших и перспективных планов борьбы на «славянском поприще». И ни в коем случае не интересоваться теми организациями, которые входят в состав «Массива», ну разве что мельком, для общей ориентации. А чем там они все занимаются, эти мелкие группки, пусть его не интересует. Только «планов громадье».

Заодно надо выяснить конкретные адреса, по которым располагаются в других городах филиалы, а также имеются ли у «славян», как у многих других общественных организаций подобного типа, летние оздоровительные лагеря, свои какие-то, опять же, оздоровительные точки — все же дела приходится иметь отчасти и с ветеранами. Так вот, как у них на этот счет?

Женя улыбался.

— Вы мне прямо целую программу расписали!

— А ты и должен выглядеть как немного бестолковый журналист, который ищет сенсацию, «гвоздь», иначе говоря, но не знает, как его обнаружить, — подсказал со знанием дела Турецкий. — Поэтому и веди себя соответственно… Эх, — неожиданно вздохнул он, — мне бы самому туда пойти, ваньку повалять, как бывалоча… Но! Возраст, да и положение уже не то, могут случайно узнать. А ты, Женька, если в деле где и засветился у них, в чем я не уверен, но готовым лучше быть ко всему, то можешь, обратно же, сослаться на газету. На меня, которого в газете знают как облупленного, а я, мол, тебя курирую как журналиста в этом деле. Придумаешь. Только ни в коем случае не ссылайся на свои профессиональные знания. Засекут — рты закроют. И еще, ребята, у меня есть одно соображение, вот в связи с тем, что Женя накопал… Я не могу сказать со всей уверенностью, что «мстители» из «Тропы возмездия» могут располагаться обязательно в Москве. Чем Нижний Новгород, например, хуже? А поездом — одна ночь. Заодно и отдых. Приехал, сел в заранее поставленную на стоянке машинку, побегал на ней, сделал свое дело и — отбыл. Чем плохо? А главное, ведь риска быть где-то постоянно замеченным никакого. Потому, возможно, этот Рэм так внезапно появляется и исчезает, оставляя нас с носом. Давайте прикинем и такой вариант. А ты, Женя, пока изображай из себя творческого человека, который возмечтал — точнее, ему в газете тему подсказали — прославить «братьев-славян». Как, Славка?

— Нет слов, — дипломатично ответил Грязнов.

Офис общественной организации располагался в старинном доме, выходящем фасадом к Кусковскому парку. Вообще-то говоря, это была, вероятно, когда-то часть огромной барской усадьбы. Но шли времена, менялись власти и жильцы, а строение приходило в упадок. Пока его, как рассказывала Жене русоволосая девушка-русалка в русском наряде, оформленном под старину, не передали Фонду общественной организации. С одной стороны, тут как бы восстанавливали историческую справедливость, превращая усадьбу в зону для отдыха москвичей, в своеобразный туристский центр, «разносчик культуры», а с другой — находили практическое применение для домов вокруг, прежде не имеющих конкретных своих хозяев. Как говорится, и волки сыты, а уж про овец — и говорить нечего!

Она была очень симпатичной, эта девица, которой для полноты ощущений не хватало только старинного кокошника на голове. Она болтала без умолку, ожидая, возможно, когда корреспондент начнет наконец ее фотографировать. А Женя, на свою беду, забыл фотоаппарат и теперь казнил себя за такое серьезное служебное упущение.

Но выход все же нашелся. Женя предложил Алле, настойчиво требовавшей называть ее по старинке Аленой, перенести процесс фотографирования на более позднее время и сделать это не на бегу, на фоне там интерьера или фасада здания с вывеской Фонда, а в самой усадьбе, где ее простая и подлинно русская красота действительно получит великолепное обрамление. Ну достал девицу! Та только что не взвизгнула. И потому все «тонкие» вопросы, требующие аккуратности и осторожности, он также перенес на вечер, когда они встретятся снова, но уже не связанные временем.