Мировая жила - Дмитрий Парсиев

и расчеты метательных машин. Выслушал отчет сотника об отсутствии ночных происшествий. Поднялся на крепостную стену, и вот на ней уже надолго замер. Всматривался в предрассветную мглу, толи надеялся, толи наоборот опасался там что-то увидеть. Настолько ушел в свои думы, что не заметил подошедшего и вздрогнул от хлопка по плечу.

- А, это ты Верес. Я думал, ты уехал.

- Решил задержаться.

- Брось. И уговаривать меня хватит, - чтоб начать яриться царю Быков достаточно одной собственной мысли, и вот уже пошло наливаться кровью неглубокое дно его глаз, - Я никуда не уйду.

- Даже не собирался, - холодно отозвался Верес.

- Так что ты здесь еще делаешь? – ноздри царя раздулись, затрепетали, он припечатал тяжелый кулак на черное куреневое бревно крепостной стены, - Все еще ждешь своих разведчиков?

- Жду.

- Ты еще упрямей меня, - царь Фарадор вдруг рассмеялся сдавленным частым смехом, - И не спорь, ты упрямей Быка.

- Это в чем?

- Я тебе двадцать раз говорил. Надо отправить еще разведчиков. Клятые имперцы давно должны были сюда дойти. Где они, князь?

- Мои ребята придут и доложат.

- Да где они, твои ребята? Может уже полегли давно!

- Нет, Фарадор. Они живы, - Верес остался холодно невозмутим, - Других разведчиков не надо.

- Так почему твоих до сих пор нет?

- Видишь-ли, царь, эти ребята никогда не возвращаются с пустыми руками. А чем больше улов, тем трудней грести назад.

Фарадор оценивающе оглядел заснеженную фигуру князя, вспомнил, что сам одет легко, поежился, обхватил себя руками за плечи.

- Ладно, пойдем в тепло. Надо согреться.

- Обожди-ка, царь, я вижу там идут люди, - теперь князь с усилием всматривался во мглу, как до этого царь Фарадор, - Много людей. Не одна сотня.

- Ну вот и дождались, - сказал Фарадор едва ли не с облегчением, - Будет бой.

- Это вряд ли, - князь едва заметно улыбался, - Присмотрись сам. Это не войско вторжения.

- А кто же?

- Скоро узнаем.

Царь Фарадор с князем Вересом в сопровождении полусотни вооруженных бойцов вышли из крепости навстречу бредущей колонне.

- Разрешите доложить, - обратился Вася к царю и князю, - Колонна военнопленных доставлена.

- Что-то они снулые какие-то, - недовольно буркнул Фарадор и сплюнул.

- Так всю ночь топали. Надо им настоя выдать. Тогда, полагаю, маленько оживут.

- А где ж я его возьму?

- Да у них с собой, - сообщил Вася и повернулся к одному из пленных, - Командор, распорядитесь о выдаче меры.

Командор распорядился. Фарадор и князь Верес в сосредоточенном молчании наблюдали, как имперские бойцы по очереди получают чарку с настоем, пьют, передают посуду следующему и отходят. Последнюю меру командор налил себе. Прежде чем выпить, невольно оглянулся на смотрящих на него северян, будто стеснялся при них пить, но ни князь, ни царь взгляда не отвели. Осознав, что, пленному выказывать стеснение неуместно, он, глядя прямо в глаза царя Быков, влил в себя настой одним глотком.

- Я командор имперской усиленной полутысячи, - доложил он, стараясь держать достоинство, но выходило несколько пафосно, - Вынужден был принять решение о сдаче в плен. Я и мои люди готовы следовать вашим указаниям.

- И чем же, позвольте узнать, усилена ваша полутысяча, - князь не удержал на губах улыбку, - Десяткой моих личных порученцев?

Фарадор рассмеялся. Командор побагровел, но самообладания не утратил. Ответил четко и сухо.

- Три средние штурмовые пушки, четыре самодвижущих тягача и походная кухня. К сожалению… к моему сожалению… вся техника выведена из строя.

- Сломалась что ли? – Фарадор пытался задавить в себе смех, но получалось у него плохо.

- Никак нет. Выведена из строя усилиями ваших диверсантов. Как высокопоставленный штабной офицер выражаю искреннее восхищение вашим тактическим гением, - командор оставался предельно серьезен, - При разработке плана вторжения в ставке даже близко допустить не могли, что подобная тактика может показать столь высокую успешность.

- Это он о чем? – Фарадор перестал смеяться и развернулся к князю, - Признавайся, Верес, что вы там опять изобрели? Так ведь не бывает… не бывает, чтоб десятка бойцов разбила полутысячу. О каких таких «диво-срантах» он толкует?

- Обожди, царь, не кипятись, - теперь уже от смеха не смог удержаться сам Верес, а отсмеявшись, снова обратился к командору, - Скажите мне, командор, если бы вы все-таки дошли сюда со своими пушками, смогли бы вы взять вот эту крепость?

- Вот этот сарай? – командор окинул крепость таким небрежным взглядом, что багроветь пришел черед Фарадору, - Тремя штурмовыми пушками разнес бы минут за сорок.

- Вот видишь, царь, - наставительно сказал князь Фарадору, - А ты меня слушать не хотел. Пойдем-ка обсудим нашу новую «диво-странную» тактику, - и уже уходя развернулся в пол-оборота и бросил через плечо, - Ольха, Вася, чего встали? Вы тоже пойдете. Расскажете, что вы там опять учудили.

Когда Верес, Фарадор и Вася с Ольхой скрылись в крепости, Макар наклонился к Акимовому уху и тихонько шепнул:

- А задание князя мы все-таки выполнили.

Глава 21. «Неправильная» война

Старый Томас подобающе вежливо постучал и лишь затем, выдержав положенный промежуток времени, заглянул в каюту:

- К вам гостья, принц.

- Какая еще гостья? – Хухля недовольно оторвался от недописанной статьи и замахал на слугу рукой, - Я занят. Нет меня. Мне не здоровится… придумай что-нибудь.

Но было поздно. В каюту, бесцеремонно отодвинув старого слугу, ворвалась Ольха и бухнула на стол перед Хухлей мешок с чем-то тяжелым.

- Хухлик, завязывай строчить свои пасквили, - заявила она голосом, нетерпящим возражений.

- Что это? – Хухля скривился.

- Что-что. Мина. Пехотная. Как договаривались, - Ольха развязала мешок и вытащила мину.

- Как? Что? Убери ее отсюда сейчас же, - в ужасе Хухля замахал руками на Ольху, - Вот что ты себе позволяешь? Постоянно тащишь на мою яхту какую-то опасную дрянь.

- Да когда это?

- А бубен! Забыла? Теперь вот еще и мину. Неси ее наружу быстро. Не хватало разнести на куски мою яхту!

- Она разряжена, - попыталась оправдаться Ольха, однако мину послушно убрала обратно в мешок.

По причине речного ледостоя Хухлина яхта была вытащена на берег недалеко от Северградской крепости и поставлена на распорки, но перебираться из нее он никуда не