28 лет, каждое лето - Элин Хильдебранд

Слушает.

– К какому времени относятся наши первые воспоминания? Четыре года? Пять? Примерно в этом возрасте в детском мозгу устанавливаются нейронные связи, формируется память. Вот в этом возрасте я понял, что моя сестра не похожа на других детей. Джессика особенная. У нее случаются приступы кашля, ее регулярно возят в больницу.

Он делает паузу, потом продолжает:

– Через год или два родители объяснили мне, что у сестры муковисцидоз.

В зале стоит мертвая тишина.

– Я сказал, что у меня была сестра-двойняшка, но нас частенько донимали вопросом, не близнецы ли мы.

В зале слышен смех. Наверняка смеются родители двойняшек или братья и сестры.

– Мы с Джессикой были разнояйцовыми близнецами, поэтому нам достались разные ДНК. Ей – с муковисцидозом, мне – нет, – Джейк снова делает паузу. – Можете себе представить, каково было мне. Если бы я только мог, я был бы счастлив взять все бремя болезни на себя.

В его глазах слезы. Он не видит зрителей, но держится.

– Увы, это оказалось невозможно. Но память о сестре привела меня в Фонд исследований муковисцидоза, где я работаю уже семь лет. Помогаю собирать деньги на исследования, чтобы детям не пришлось терять братьев и сестер в тринадцать лет. Чтобы родителям – а мои чувствовали себя вдвойне беспомощными, потому что сами врачи, – не приходилось прощаться с детьми. – Он переводит дыхание. – Я стою здесь перед вами и прошу у вас поддержки, потому что этого не может сделать моя сестра.

Джейку Маклауду аплодируют стоя. На приеме в Фениксе собирают полтора миллиона долларов – на четыре тысячи больше, чем год назад.

На другой день наш герой проходит паспортный контроль в аэропорту Феникса, когда ему звонит начальница, Старр Эндрюс. Ей семьдесят, она стоит во главе фонда с самого его создания и уходить на пенсию не собирается. О лучшем начальнике Джейк не мог и мечтать: Старр дает ему карт-бланш и позволяет делать все так, как он считает нужным.

– Слышала, вчера на приеме ты говорил о Джессике.

– Говорил.

Он рассказал Старр историю сестры на собеседовании, когда объяснял, почему хочет получить эту работу. Еще он сказал тогда, что хотел бы оставить эту историю в стенах ее кабинета. Может, как раз об этом она собирается напомнить?

– Я тобой горжусь. Ты вышел из зоны комфорта, открылся перед незнакомыми людьми, поделился с ними очень личным. И заработал хренову кучу денег. Теперь скажи: ты готов сделать это снова?

В мае Джейк выступает в Кливленде и в Роли. В июне едет в Миннеаполис и Омаху. В июле его приглашают в Ла-Хойю, Джексон и Ист-Хэмптон.

Пожертвования в фонд, сделанные во время мероприятий, вырастают на тридцать процентов.

Хвалится ли он успехами перед Урсулой? Да, немного. В их семье она суперзвезда, никто не спорит, но Джейк проделал долгий путь с того дня, когда сидел на диване в одних трусах и смотрел шоу Монтеля Уильямса.

Перед началом летних каникул в Конгрессе Палата представителей и Сенат принимают закон о реформе социального обеспечения, над проектом которого работали Урсула и Винсент Стенджел. Закон отменный. В нем гарантируется поддержка работающим матерям-одиночкам, что сэкономит правительству шестьдесят миллионов долларов.

Это успех. Урсула с Джейком снимают дом на озере Мичиган, и она немного расслабляется. Готовят закуски на костре, катают Бесс на дюноходе, едут все втроем в аквапарк, посещают фестиваль черники в Саут-Хейвен и едят мороженое в джелатерии «Шерман».

В середине августа Урсуле звонит Винсент Стенджел. Приглашает их с Джейком в Ньюпорт на День труда. Есть потенциальный спонсор, крупная рыба; он готов выписать чек на круглую сумму и Винсенту, и Урсуле. Спонсора зовут Байер Беркхарт, и ему очень понравился их новый закон о реформе соцобеспечения. Он считает, можно создать хороший альянс между правыми и левыми, и готов оказать поддержку. Хочет поговорить – серия переговоров на выходных. И еще: у него тридцатиметровая яхта с тремя каютами, бассейном, спортзалом и кинотеатром.

– Это может подтолкнуть мою карьеру, – подмигивает Урсула. – И будет весело! Выходные-то длинные, и Новая Англия тебе нравится.

Джейку стоило бы удивиться: как это ничего подобного не случилось раньше?

– Звучит заманчиво, – отвечает он. Главное – сохранять спокойствие. – Но на День труда я поехать не смогу.

– Попроси начальника, пусть назначит спикером кого-то другого. Пожалуйста, Джейк. Знаю, ты большой профессионал, и очень тобой горжусь, но, милый, сделай это для меня, прошу.

Она думает, у него накладки на работе. Он ездит на Нантакет уже тринадцать лет, а Урсула все никак не запомнит. Нужно быть благодарным за то, что она ничего не заподозрила. Может, прикрыться работой? Нет, она узнает.

– Работа ни при чем. Я еду на Нантакет, как обычно.

– На Нантакет? Ты серьезно? Один раз можешь и не поехать, Джейк. Пожалуйста!

– Прости, родная. Я бы поехал в любой другой день, но только не на День труда.

– Нас пригласили! – Она вот-вот взорвется. – Нас с Винсом, он работает в Юридическом комитете Сената, куда я тоже хочу попасть. Этот Беркхарт – миллиардер, мне надо его обработать.

– Так обрабатывай. Только без меня.

– Ты сейчас неправ. Нельзя попросить Купа встретиться в другие выходные?

– Не хочу его ни о чем просить. Я хочу поехать на Нантакет, как обычно.

– А если я попрошу?

Джейк переводит дыхание. Она блефует?

– Попроси. Давай, позвони ему и скажи, что твоя политическая карьера важнее традиции, которой мы верны вот уже тринадцать лет. Покажи Куперу, как нужно идти на компромисс в браке.

– Хочешь пример компромисса? Пожалуйста! Если бы ты поехал на Нантакет в другие выходные, получился бы компромисс. Но ты же ничего не предлагаешь взамен! Ничего!

– Прости, родная.

Они смотрят друг на друга, и Джейк чувствует, что у него на лбу все написано. У него есть другая женщина.

– Надеюсь, ты собой доволен. Крадешь у меня такую возможность. Крадешь у меня деньги, которые могут мне помочь.

– Будет намного лучше, если ты поедешь одна. – Джейк переводит дыхание. Неужели снова пронесло? – Может, этот Беркхарт холост и ему нравятся властные женщины?

– Счастливо женат на женщине по имени Ди Ди. Ее отец кукловод, он стоял за Бадди[52]… – Джейк не слушает. Ему плевать, что там за деньги и связи у этих людей. – Короче, одна я не поеду.

Поедешь, думает он.

И она едет одна.

Пятнадцатое лето, 2007 год

О чем мы говорим в 2007-м? Айфон; Нэнси Пелоси становится первой женщиной-спикером Палаты представителей; компьютерная игра Halo-3; телеведущая Опра Уинфри открывает школу для девочек в Южной Африке; бейсболист Барри Бондс побил рекорд Хэнка Аарона, сделав 756 хоум-ранов; выходит фильм «Джуно»; Пэрис Хилтон приговаривают к тюремному заключению; в Дубае строится самое высокое здание в мире – Бурдж-Халифа; арест актрисы Линдси Лохан за вождение в нетрезвом виде; Вупи Голдберг на шоу «Вью»; Гордон Браун становится премьер-министром Великобритании; массовое убийство в Виргинском политехническом университете; фильм «SupeгПерцы»; десерты из ягод асаи; умирает актриса Анна Николь Смит; радиоведущий Дон Имус уволен за расистские высказывания; Серена ван дер Вудсен и Блэр Уолдорф; «Если у тебя нет бабла, проваливай»[53].