Операция «Мрамор» - Иван Павлов

за хрень творится? Сначала эти размороженные, потом деградирующие размороженные… А эти-то ведь вообще не были замороженными.

Он снова повернулся к телам. Вот щурящийся Царнаев. Он перевел луч на второго бандита, ожидая реакции. Однако у этого глаза не дергались.

— У этого реакции нет, — констатировал Зам. — Так, теперь третий.

Он высветил место, где раньше лежало третье тело. Однако луч фонаря только скользнул по траве и растекшейся крови. Третьего тела нигде не было.

— Бля! — воскликнул Николай, вскидывая автомат. — Куда делся третий?!

Они подняли автоматы и включили фонарики. Лес наполнился тенями от четырех светодиодных источников. Заплясали кусты, забегали стволы деревьев. Бойцы вытянулись цепью, выискивая цель.

— В тепловизоре его нет! — крикнул Кит.

— Быстро он остыл, — поддержал Николай.

— Контакт! — Носов, вырвавшийся вперед, очевидно, обнаружил цель.

— Не стреляй! — приказал Зам.

Они видели спину Носова, который освещал что-то перед собой. Николай услышал знакомый сиплый вдох. Обогнув Носова, майор высветил окровавленную спину, стоящую на четвереньках.

— Этот урод очень быстро полз, — сказал Ухо.

В луче света существо, а иначе Николай не мог его назвать, остановилось, ища выход в темноту и предпринимая попытки отползти, когда границы света и тьмы в лучах фонарей близко приближались к нему. В фигуре не было ничего человеческого. Резкие и прерывистые движения навевали мысли о дьявольской природе происхождения существа.

— Скрыться хочет, — произнес Носов, делая шаг вперед. — Сейчас я ему устрою.

Существо резко выпрямилось на колени и задвигало плечами, как будто принюхиваясь. Потом обернулось к Носову, вперив в него свой невидящий взгляд и разевая рот. Раздался сиплый нечеловеческий крик. В луче света контрастно выделялись синие губы, обрамлявшие хищный желтоватый оскал, черные круги под белесыми глазами и частично вскрытая черепная коробка с болтающимся куском скальпа. Существо сипло вдохнуло воздух и снова издало дикий невыносимый крик. Потом застыло, как будто прислушиваясь и склонив голову набок.

— Что он делает? — спросил Фил.

Николай вдруг понял:

— Он подзывает своих!

В этот момент существо с завидной прытью бросилось на Носова. Не ожидавший резкого нападения Носов немного стушевался. Раздались выстрелы. Это Зам опередил всех, двумя пулями окончательно разнеся черепную коробку нападавшего. Носов со злости всадил еще несколько пуль в тело.

— Не трать патроны, — приказал Зам, — они нам еще пригодятся. Фил, Кит, надо срочно вернуться на эту поляну и добить Царнаева с напарником. А то ведь они тоже так восстать могут. Наверное…

— Есть, — одновременно ответили бойцы и направились в сторону полянки. Николай подошел к Носову и положил руку ему на плечо. Тот тяжело дышал. Потом повернул голову к Заму:

— Знаешь, Коля, я все жду, когда это кончится, а оно, сука, как будто только начинается… Меня учили убивать врага… Но никто и никогда не учил, что придется убивать уже мертвого врага. Я думал, что эти твари просто неполноценные, так, полусдохшее гнилье… Но эта… — Александр указал рукой на останки твари. — Ты видел, с какой скоростью она на меня рванула? Нет, люди не ведают, что творят. Не наше это дело — оживлять людей. Не человеческое.

И Носов побрел к БМП, положив автомат на плечи. В лесу раздались три выстрела.

— Хакимка хотел восстать. Не успел. А второй так и лежал… Но контрольно, конечно, дали, — доложил Ключевский.

— Быстрее, поехали, — приказал Зам.

Пещера

Он спускался вниз, легко перепрыгивая через камни и даже насвистывая про себя какую-то старую мелодию. Луч фонаря выхватывал стены пещеры и пологий спуск, играл тенями, пугал чернотой впереди. Однако иностранец, беззаботно улыбаясь, уверенно продвигался вперед. Автомат болтался на спине, а пистолет был убран в кобуру. Он никого не ждал, будучи твердо уверенным в том, что его спектакль, как называл полковник разработанную им операцию, удался на славу. Все причастные теперь в деле, с особым рвением исполняя отведенные им роли. И времени на то, чтобы остановиться, задуматься, ни у кого нет. Заложенные в развитие действия события давали очередной толчок, подгоняя исполнителей к развязке, которую невидимый автор сценария и режиссер просчитал еще несколько лет назад, готовя эту хитроумную игру. Оттого в голове его звучала музыка, и он не обращал ни малейшего внимания на плетущегося следом Муртаза. А вот настроение журналиста было паршивым. Свой конверт с деньгами он спрятал во внутренний карман, туда же положив и банковскую карту. Десять тысяч евро наличными и еще триста на банковском счете… Однако обладание такой совсем еще недавно желанной суммой больше расстраивало и угнетало. Клеймо предателя жгло сердце. Он понимал, что если он сейчас же не вылетит из страны, его найдут. Правда, иностранец обещал помочь. Но что-то говорило Муртазу, что за этим обещанием ничего нет…

— Муртаз, не вешай нос, — сказал иностранец. — Мы сделали большое дело! На руках тебя, конечно, никто носить не будет, да и по телевизору больше никогда не покажут… Разве что в рубрике «Пропавшие без вести»… — Он хохотнул: — Зато наша служба не забудет о твоей услуге. Теперь ты спокойно осядешь где-нибудь в Европе, купишь себе домик на берегу моря и будешь жить… Или, хочешь, в Южной Америке? Ты молод, устроишься на работу. Мы тебе потом еще немного денег подкинем для развития молодой семьи… И ты обо всем забудешь. Станешь нормальным цивилизованным европейцем.

— Мне сначала отсюда бы уйти, — пробурчал Муртаз.

— Вот заладил, — усмехнулся иностранец. — Здесь до границы с Грузией совсем ничего. Спокойно доберемся… — Он повернулся к своему спутнику. — А, понимаю. Ты переживаешь, что кто-то сможет о тебе рассказать. Эти волнения абсолютно беспочвенны. Выкинь их из головы. — Он снова повернулся и двинулся вперед. — Всю правду о тебе знает только Виктория… Но, как бы мне было ни жаль девочку, ее, скорее всего, убьют. Восстановленная армия через некоторое время выйдет из-под контроля и повиновения. Когда мы проводили эксперименты в… неважно где, видели деградацию… Лучше тебе об этом не знать. Викторию либо пристрелят из соображений гуманизма, либо загрызут. А возможно, загрызут, а потом снова пристрелят… Тут как получится. Никто внутри периметра в живых не останется. Только деградирующие организмы, которых регулярные войска добьют чуть позже. Тебе не о чем волноваться. Ты станешь гражданином какой захочешь страны. И здесь не останется никаких следов Муртаза Галилова.

Потянуло свежестью.