Война племен. Проклятые земли - Маркус Хайц

— Ты же не собираешься отступать перед парочкой жалких подземышей? — насмешливо осведомилась она. — Я насчитала двести, а у тебя… пять тысяч солдат, так?

— Что здесь нужно альвам? — прорычал Ужноц, поворачиваясь к ней. — Вы уже сдали Дзон-Бальзур и ищете, где укрыться? Убирайся прочь и сгинь в той норе, откуда выползла. Серые горы принадлежат оркам Тоборибора.

— Пока что они принадлежат подземышам, — хмыкнула девушка. — Но у меня есть то, с помощью чего мы сможем победить. — Она сняла со спины огромный топор.

Бриллианты на лезвии заблестели в лучах солнца.

Ужноц так резко отпрянул, что чуть не грохнулся с камня.

— Как я вижу, этот топор тебе знаком. — Девушка подняла Огненный Клинок повыше. — Подземыши, узрите же, что теперь принадлежит альвам Дзон-Бальзура!

Даже если гномы ее и не услышали, они заметили блеск лезвия в ее руках.

— Тот, кому это принадлежало, мертв!

И действительно, атака гномов захлебнулась еще до того, как первые ряды подземышей сошлись с орками.

— Ну что, будешь нападать? — спросила Ужноца Ондори. — Они опешили, и сейчас твоим воинам легко будет с ними справиться. Воспользуйся возможностью!

— Но они могут заманить нас в очередную ловушку… — неуверенно протянул князь.

Альвийка ударила столь стремительно, что Ужноц даже не успел поднять руку с мечом. Лезвие топора просвистело в воздухе и перерубило орку шею. Голова вместе со шлемом покатилась вниз по склону, но тело еще стояло на ногах, будто не хотело принять факт смерти. Ондори пнула его, и труп свалился.

Затем она ткнула окровавленным топором в сторону Руншака, который изумленно наблюдал за происходящим.

— Ты! Теперь ты будешь князем! — крикнула Ондори. — Скажи, чтобы шли в атаку, иначе я покажу им, как неприятно умирать медленно.

Руншак, не теряя ни мгновения, принялся отдавать приказы, и орки устремились вперед.

Спрыгнув с камня, Ондори оказалась прямо перед гномами. Те отпрянули, не сводя глаз с Огненного Клинка. Ими овладел ужас.

— Я убила его, этого вашего Тунгдила Златорукого, — с отвращением прошипела альвийка. — Я настигла его и его спутников в безлюдных лесах Лезинтеиля. — Она подняла топор. — А вам суждено умереть от оружия, которое вы же и создали.

Четверо гномов сбросили с себя оцепенение и двинулись на Ондори, но в воздухе просвистели стрелы, и храбрецы упали на руки стоявших сзади гномов. Из их груди торчали черные древки. Друзья альвийки атаковали гномов из укрытия, а в искусстве владения луком им не было равных.

Чтобы усилить страх гномов, Ондори замахнулась и ударила ближайшего подземыша. Лезвие разрубило и щит, которым гном пытался парировать удар, и руку. Подземыш в ужасе уставился на обрубок. Из-за шока он даже не мог шевелиться.

— Как прекрасно Огненный Клинок режет плоть подземышей, — злорадно рассмеялась альвийка. — Действительно настоящее произведение искусства.

Она замахнулась вновь, и пятеро гномов упали замертво.

Руншак отдал очередной приказ, и орки побежали вперед. Былое мужество вернулось к ним.

Ондори отошла на край перехода, чтобы пропустить орду, не испытывая ни малейшего желания оказаться зажатой между гномами и орками. Она уже выполнила свою задачу. Теперь ее народ сможет закрепиться в Серых горах.

Девушка с удовольствием наблюдала за тем, как сбывается предсказание Бессмертных. Защитники ворот, только что решительно вступившие в бой с противником, превосходящим их численностью во много раз, теперь испуганно отступали. Весть о смерти их героя Тунгдила ранила гномов сильнее, чем сталь орчьих клинков. Если сломить их волю и разрушить веру в победу, гномам не выстоять против орков.

Все больше чудовищ поднимались на плато и мчались к воротам. Теперь, когда их враги были напуганы, орков уже ничто не могло остановить.

Альвийка запрыгнула за валун, где укрылись ее спутники, расстреливавшие гномов. Все они мастерски владели оружием, и нередко им удавалось сразить одной стрелой двух противников.

Гномов все больше теснили к воротам, и наконец они выстроились в десяти шагах перед створами в полукруг. За их спинами показались подземыши с арбалетами.

Ондори увидела, что гномы пытаются закрыть проход.

— Видите тех вонючих кротов у врат? — позвала она своих лучников. — Задайте им жару. Не хочу, чтобы они нам помешали.

Альвы развернулись и, натянув тетивы, выпустили стрелы поверх голов сражавшихся. Гномы за воротами упали на землю.

— Пока что ворота открыты. Скажи своим оркам, чтобы они поторапливались! — крикнула Руншаку альвийка.

Она знала, что им не преодолеть запертые ворота, ведь материалов для постройки осадных сооружений у орков не было. Чтобы завоевать королевство гномов, требовалось проникнуть внутрь.

И тут Ондори кое-что заметила. Гномы сражались как-то необычно: вместо того чтобы просто отрубать оркам ноги, как они всегда поступали, подземыши пытались раздробить им головы.

А те чудовища, которых гномам не удавалось обезглавить, поднимались вновь, сколь бы тяжелы ни были их ранения.

«Как же это возможно? Что делает этих тупиц бессмертными? — Она покосилась на труп Ужноца. — Неужели Мертвые Земли вернулись?»

Вновь послышался звук горна.

В проходе у водопада показалась небольшая группа гномов, и Ондори тут же узнала их предводителя.

«Что еще за чудеса? Он же утонул у меня на глазах!»

— Вот он я, альвийка, и хочу вернуть мой топор! — воскликнул Тунгдил, перекрикивая шум боя. — Ты заплатишь за смерть моих друзей, даже если этот бой станет последним в моей жизни!

Гномы увидели Златорукого и преисполнились решимости. Отвага вновь вселилась в их сердца. Орки еще ожесточеннее бросились в бой, понимая, что настал решающий момент.

— Последним в твоей жизни станет бой со мной! — в ярости крикнула альвийка. — Ты умрешь от моей руки! Я убью тебя твоим же топором.

Попросив друзей прикрыть ее, Ондори прыгнула в гущу боя, устремившись к Тунгдилу.

Потаенная Страна, Гаурагар, столица бывшего волшебного королевства Лиос-Нудин Пориста, весна 6234 солнечного цикла

Нармора опустилась на колени, цепляясь правой рукой за рыхлую землю.

— Я потеряла тебя еще до твоего рождения, — прошептала она. По щекам девушки струились слезы. — Вас было двое, осталась одна. Но она узнает о тебе и всегда будет помнить…

Отерев лицо, она открыла глаза и положила тяжелые камни на могилу.

Она похоронила сына в лесу неподалеку от Пористы, вознеся молитву Самузину. Через год Нармора вернется и разроет могилу, чтобы сжечь останки и развеять их по ветру. Этому обряду погребения ее научила мать.

Полуальвийка все сделала сама. Сейчас она никого не хотела видеть, а Фургас, который мог бы ее утешить, лежал без сознания.