Рождение Контролера - Юрий Никитин

– И куда ты меня тащишь?

– Куда, – ответил я, – видишь сама. А зачем, догадайся.

– Зачем?

– Зачем женщину тащат в лес? – ответил я. – Наивная… Траву будешь рвать для моих кроликов.

– Каких кроликов? – вскрикнула она. – У тебя мыши!

– Да, – согласился я, – мыши траву не едят. Но все равно не отставай. Я позже придумаю, как тебя употребить.

Она догнала, побежала рядом, не отставая, и только когда деревья прорывались между нами, оказывалась сзади.

– Не понимаю, – сказала она, – что у них не так?.. С такими силами могли бы зажать нас в кольцо и уничтожить…

– Еще что, – огрызнулся я бодро. – А кто моих мышек будет кормить?.. На Геращенко я не очень надеюсь, он рассеянный, как все гении. Правда, я вот целеустремленный и собранный, в любом правиле бывают исключения…

Она прервала:

– Это значит, у них либо мобильников нет, либо радиомолчание! Выходит, решение было принято не на самом высоком уровне, и даже не на стратегическом. Какой-то олигарх устроил запрещенную лабораторию и контролирует эту территорию своими частными армиями?

– Насчет армий ты загнула, – сказал я, – это просто сброд с оружием. Подкармливает их иногда, а они так же иногда выполняют поручения. А иногда не выполняют. Восток – дело тонкое, Фатимуха.

– Если нет скоординированности, – определила она, – значит, у нас хорошие шансы.

– Логично, – одобрил я. – А говоришь, что дура… Совсем не дура.

Она посмотрела рассерженно.

– Когда я такое говорила? Что ты брешешь, как попова собака?.. Сейчас куда нацелился?

– Чутье, – пробормотал я, не объяснять же, что уже сканирую через спутники поверхность в ультрафиолете, а сейчас уже и в инфракрасном. – И что-то смутно чувствуется… даже ощущается…

Она буркнула:

– Тебя бы на смену бабке Ванге. Повангуй, повангуй.

– Возьмем левее, – сказал я. – Ух ты, смотри, какие боровики!.. Эх, лукошка нет…

– Что, – спросила она неверяще, – любишь собирать грибы?

– Терпеть не могу, – признался я, – но показал бы людям, а те решили бы, что я такой же дурак, как и они. Грибы собираю, рыбу ловлю, закатами любуюсь, чемпионат мира по футболу жду…

Она проворчала:

– По-твоему, все дураки?

– Нет, – ответил я, – все люди уже достигли венца творения!.. Они такие мудрые, что дальше и переть некуда, только футбол смотреть… Осторожнее, коряга!

Я успел подхватить ее под локоть, она тут же оскорбленно освободилась, но посмотрела на меня несколько странно. Я подумал, что мои мышцы постепенно крепнут, да плюс у нервной ткани по всему телу, как мне кажется, увеличилась пропускная способность, как у московских улиц, когда у машин появились электронные консультанты, помощники и, наконец, водители.

– Стоп, – сказал я, – здесь и примем бой.

Она покачала головой.

– Нет. Их десятки. Легко окружат и уничтожат со спины.

– Мы же не панфиловцы, – возразил я. – Москва от нас далеко. Постреляем малость, уйдем. Пусть окружают пустое, как в Москве на митинге оппозиции, пространство. Тут хорошие и какие красивые кусты… Правда, живописно? Это финикийский можжевельник, а это земляничное дерево, его привезли из Индии еще в древности, но прижилось… Пока все прочешут, уйдем… Хотя от такой красоты уходить жалко, верно?

Она сказала с сарказмом:

– С чего это ты красоту стал замечать?

– И сейчас не замечаю, – признался я. – Просто тебе хочу понравиться. У тебя вон какие сиськи!

– Нет уж, – отрезала она решительно, – мне такие монстры никогда не понравятся. А насчет сисек спасибо, стал замечать. В первый день, помню, вообще у меня на спине искал!

– Это я как князь Андрей у Наташи Ростовой, – признался я. – Люблю классику. Особенно когда поручик в главных ролях.

Земля начала подниматься, мы взбежали наверх, далеко за нами раздалась пара далеких выстрелов.

Ингрид оглянулась.

– Нас заметили!

– Что бабушке и было надо, – сообщил я. – Сейчас вперед… теперь пригибаемся и… назад.

– Устроим засаду? – спросила она мстительно.

– Да, – ответил я, – только поближе к ним. Люблю дураков! Сразу видно, от кого род человеческий чистить. Нигде так не наглядно, как в воинском деле. В гражданском мире дураки маскируются под своеобразно мыслящих, под нестандартных, творческих личностей, под демократическое меньшинство, хотя дураков большинство везде, а здесь все так просто чудесно!

Она торопливо бежала вниз, прошипела на ходу:

– Ты чего?

– Просто умничаю, – объяснил я. – Вон за тем упавшим деревом заляжем…

– Не рано?

– Как раз, – ответил я. – Они просто бегут, без всякой осторожности, потому бегут быстро. Уверены, что удираем там далеко за гребнем… Люблю военных. Простые, как эти вот камни…

Ингрид бежит рядом, собранная и готовая в любой момент стрелять во все, что шевельнется, а по взмаху моей руки тут же рухнула за упавшим деревом и выставила перед собой ствол автомата.

Боевики вынырнули из-за деревьев через несколько секунд, какой я умница, рассчитал точно, даже Ингрид сердито засопела, признавая точность моих выкладок.

Бегут быстро, автоматы в руках, но пока стволами вниз, так бежать легче, полностью уверены, что мы далеко…

– Давай, – шепнул я.

Обе наши автоматические винтовки ударили очередями разом. Ингрид старается поразить всех, а я стрелял одиночными выстрелами, но всякий раз мой падает на бегу, а у нее все не так красиво.

Рассердившись, я крикнул:

– Да побереги же патроны!.. За тобой что, вагон везут?

Она повернула голову, на лице злость и удивление.

– Ты чего?

– Ты выпустила уже двести сорок две пули, – сказал я обвиняюще. – Никогда бы не женился на такой расточительной!.. У тебя осталось всего тридцать восемь патронов! Как жить будешь?

– У меня еще один рожок, – сказала она победно.

– При такой бережливости, – отрезал я, – хватит ненадолго. У нас экономика все падает, а ты шикуешь!.. Мировой кризис приближаешь!

Вместо ответа она выпустила последние патроны по спрятавшемуся за деревом боевику, быстро заменила пустой рожок на полный и в ожидании оглянулась на меня.

– Все, – сказал я. – Теперь вперед!

Она охнула:

– С ума сошел?

– Я кабинетный ученый, – отрезал я. – Ходить много не привык, не перипатетик. А там у них автомобиль.

– А у шофера автомат, – сказала она едко.