Губернатор - Адам Пшехшта

– Не стреляйте! – крикнул он со странным русским акцентом.

До того как он закончил фразу, Анквич уже стоял рядом с Рудницким, но алхимик понял, что только неожиданное вмешательство спасло его жизнь.

– Поговорим, – попросил мужчина, поднимая руки над головой. – Тут рядом пустой дом. И несколько моих… друзей.

– Барон? – произнес Анквич.

Рудницкий сглотнул слюну и огляделся: демоны, которые его атаковали, лежали мертвыми, а незнакомец доказал, что не представляет угрозы, но стоило ли рисковать? Приглашение могло оказаться засадой, но, с другой стороны, взяв во внимание факт, что Виктория не способна к битве, им пригодится любая помощь.

– Хорошо, – решился он. – Минутку.

Он подошел к трупам и, вытащив нож, вскрыл грудную клетку Проклятой. Анастасия присела рядом и помогла Рудницкому извлечь сердце демона, не беспокоясь о пятнах крови на одежде.

– Ну да, вам же нужны ингредиенты, – одобрительно отозвался мужчина.

Его ладонь нырнула в тело второго демона и появилась с кровоточащим органом.

– Прошу, – сказал он.

– Это щедрое предложение, – заколебался Рудницкий.

Алхимик понял, что незнакомец точно знал, как можно использовать сердце theokatáratos.

– Вы можете принять этот… подарок как выражение моей доброй воли. Нашей доброй воли, – исправился он.

– Ладно, – вздохнул Рудницкий. – Идем знакомиться с вашими друзьями.

* * *

Алхимик осторожно сел, не снимая пальца с курка. Дуло винтовки он держал на коленях, ни в кого не целясь, но Рудницкий не собирался убирать оружие. Пока ситуация не прояснится.

Мужчина, который представился Завом, выглядел человеком. Низкий, тонкокостный, с узким лицом, обсыпанным веснушками, производил впечатление безобидного лентяя. На первый взгляд. Приятная улыбка, нескоординированные движения, а также легкая растерянность не могли скрыть дремлющей в нем силы. Никто, кто внимательней присмотрится к нему, не хотел бы быть его врагом.

Зав единственный, кто сел за стол с Рудницким и Анастасией, его товарищи встали в нескольких метрах от них. За плечами алхимика замерли Анквич и Виктория. Несмотря на то что было утро, в комнате царил полумрак, словно падающий через окно свет проходил сквозь темное стекло.

– Может, начнем? – предложил Зав. – Скажу прямо: мы хотим оставить анклав. И у нас нет никаких враждебных намерений! – предупредил он, видя выражение лица алхимика.

– Никто вас не выпустит, – сразу же ответил Рудницкий.

– Речь не идет о преодолении стены, это мы можем сделать сами, нам нужна помощь, чтобы адаптироваться к жизни с той стороны. Деньги, одежда, какое-то место жительства. В обмен мы предлагаем помощь в битве с вашими врагами, знания и, конечно же, первичную материю.

– Без нас вы не дойдете даже до ворот, – вмешалась высокая рыжеволосая женщина.

Ее никто бы не спутал с человеком: кожа с голубоватым оттенком и зеленые с золотыми вкраплениями глаза ясно говорили, что она одна из Проклятых.

– И почему это?! – рявкнул выведенный из равновесия Рудницкий. – До этого времени мы как-то справлялись и сами.

Рыжеволосая зашипела, как разъяренная кошка, но Зав успокоил ее одним жестом.

– Справлялись, – согласился он. – Мы знаем, что вы принимали участие в убийстве Самаэля. Однако без нашей помощи вы действительно не выйдете из анклава. Ситуация изменилась, и вы не можете рассчитывать на помощь армии, как в Петербурге.

– Откуда вы знаете про Самаэля? – Алхимик наморщил лоб.

– У нас есть свои источники информации. Но, как я вам и сказал, никто вам не поможет…

– Неправда! – резко оборвал его Рудницкий. – Один мой знак – и солдаты будут прикрывать наше отступление.

– А как вы дадите сигнал? – иронично спросил Зав. – И кому?

– Экипажу дирижабля, который в эту минуту патрулирует территорию анклава, – ответил алхимик, молясь, чтобы аэростат был уже на позиции.

На лице Проклятого не дрогнул ни один мускул, хотя в его глазах появилось напряжение.

– Лу́на, дорогая, проверь это, – мягко попросил он.

Женщина, которую назвали Луна, выскочила через окно, не используя двери и лестницу. Рудницкий ощутил, как сжался ворот его рубашки: они ведь находились на третьем этаже. В окружении theokatáratos, которых трудно было причислить к мелким…

– Предположим, вы правы, – произнес Зав. – И армия поможет вам. Но что дальше? Как я сказал, ситуация изменилась. В настоящее время в варшавском анклаве существуют три фракции: часть из нас хотят тут остаться, рассматривая анклав как свою охотничью территорию, другие хотят преодолеть барьер, чтобы выжить, поэтому очевидно, что такие существа, как Самаэль, появятся и тут. Коридоры, соединяющие наши миры, довольно широкие, – добавил он.

– Вы упомянули три фракции.

– Не все из нас ненавидят людей, я и мои друзья предпочли бы взаимовыгодное существование. В отличие от тех, кто хочет атаковать стену или убивать.

Рудницкий вздрогнул, услышав шаги на лестнице, и нацелил дуло винтовки на двери.

– Не бойтесь, – успокоил его Зав. – Это Луна.

Алхимик неохотно опустил оружие, однако его левая рука и дальше находилась поблизости бутылочки с гомункулусом.

– В воздухе парит какой-то шар странной формы, – отчиталась женщина.

Лишь сейчас Рудницкий мог рассмотреть ее внимательней – раньше силуэт Проклятой тонул в странном, неестественном полумраке. Если бы он не знал, кто она, он дал бы ей лет двадцать – двадцать пять. Она не была идеально красивой, совершенство классического профиля, как с греческих камей, портил небольшой шрам на левой щеке, но алебастровая кожа и копна темных локонов цвета мокрого эбенового дерева делали ее более чем симпатичной.

– Это дирижабль? – спросил Зав.

– Конечно, – сухо подтвердил Рудницкий. – И что теперь?

– Ничего. Вы можете уйти в любое время, – сказал Проклятый. – Но я повторю: если мы договоримся, от этого выиграют обе стороны.

– Кузен, – отозвалась Анастасия. – Было бы неплохо их выслушать…

– Молчи! – сказал он, видя, что девушка открыла рот. – Это мое решение и моя ответственность! Если я захочу узнать твое мнение, я спрошу. То же самое касается Анквича и Виктории. Есть возражения?

– Никаких, – ответил за всех Анквич.

Рудницкий окинул его подозрительным взглядом, но в голосе Анквича было слышно только искреннее одобрение и… уважение.

– Начнем с ваших хваленых преимуществ, – обратился алхимик к theokatáratos. – Первичную материю я могу и сам достать, и с врагами мы справляемся. Нам не нужна ваша помощь.