Горькие травы. Книга 2. Священный метод - Екатерина Белецкая

– Что случилось? – жалким, каким-то дрожащим голосом спросила Настя. – Оля, что такое?

– На автопоезд напали, – спокойно объяснила та. – Если я правильно поняла, взорвали сначала оба передних колеса, потом моторную часть, а потом уронили головную машину набок, чтобы блокировать остальные. Поняла?

– Да. Но… Кто? Зачем?

– Братья вас предупреждали, что за вами идет охота. – Девушка кое-как повернулась к Насте. – Так вот это она и есть. Несколько неожиданно, правда. Мы не думали, что они с таким размахом…

Она не договорила. Где-то в стороне, справа, раздались выстрелы, затем наступило короткое затишье, затем – снова, шесть и семь коротких сухих щелчков, а после – затрещал слабенький двухтактный двигатель.

– Пошли, – приказала девушка. – Держитесь за мной.

Кое-как они выползли из-под кузова. Настя охнула – от того, что они, скорчившись, посидели под кузовом, у неё свело спину. Ромка подал ей руку, помогая выпрямиться.

Секунд через тридцать рядом с ними возник из темноты четырехколесный скутер, с которого спрыгнул Вене.

– Ребята, залезайте, быстро, у меня там дела. Встречаемся… ну, ты знаешь, где.

Девушка кивнула.

– Так, Настя, ты за мной, Ромка, ты сзади, – седло у скутера было одно, длинное и не очень удобное даже на вид. – Рома, держи рюкзаки. Надень оба на себя. Сзади на седле есть держаки, тебе придется за них цепляться. Настя, ноги поставь на подножки, а то пожжешь об выхлопную трубу.

– По дороге разберетесь, – поторопил их Вене. – Быстрее давайте! Мы шестерых положили, но сколько их там было всего, одному богу ведомо.

– Считать учись, – едко сказала девушка. Запрыгнула в седло скутера, помогла сесть Насте. – Вечно вы… одно и то же. Всё. Ждём.

* * *

После этой поездки Ромка очень долго думал, что, наверное, никогда в жизни больше даже близко не подойдет к скутеру. Ни к какому. Ни к четырехколесному, ни к двухколесному. Для него так и осталось загадкой, как им удалось не переломать себе руки и ноги, не перевернуться и не улететь на очередной яме или рытвине в кювет, в придорожные пыльные кусты.

До самого рассвета они неслись по трассе, останавливались только один раз, долить топливной смеси в бак. Дорога была разбита просто чудовищно – по ней ходили большегрузы и автопоезда, а какие рытвины способно оставить колесо БЛЗ или «Харибды», можно догадаться. Ола гнала, как сумасшедшая, делая шестьдесят там, где можно было делать двадцать, и разгоняя скутер до восьмидесяти в тех местах, в которых только очень смелый водитель решился бы ехать пол сотни. Свет фары скутера мотался по дороге, выхватывая из темноты рытвины, ямы, следы протекторов прошедших тут БЛЗ в пыльных колеях; его подбрасывало, дергало из стороны в сторону, и Ромка прилагал все усилия для того, чтобы как-то, ну хоть как-то удержаться и не упасть.

Лишь когда на небе зарозовела тоненькая солнечная полоска, Ола остановила скутер, а затем заглушила движок.

С минуту все они сидели неподвижно, словно осознавая для себя, что тряски и шума больше нет, и лишь потом Ола сказала:

– Давайте откатим этот драндулет в кусты. Он нам больше не понадобится.

– Правда? – хриплым испуганным голосом спросила Настя.

– Правда, – подтвердила девушка. – На наше счастье, у Ральдо была всего одна группа. Вот уж что-что а это мы знали точно. Теперь дождемся братьев, и…

– И – что? – Ромка кое-как слез со скутера, чувствуя, насколько сильно затекли и болят ноги.

– И поедем в Москву, конечно. – Ола пожала плечами. – Ох, дети, дети… Рома, ты же умный парень. Не понял?

– Что не понял? – удивился тот.

– Ну хотя бы то, что мы с ребятами вас «вели» от детского дома, например. Водителя автобуса помнишь?

– Ну да.

– Это был Вене. А женщина на переднем сиденье, с двумя подушками, перевязанными шпагатом, – это я. Мужчина с мелочью у палатки с пивом – Агри. Он «позвал» тебя, чтобы ты подошел к нему, а потом обработал кассиршу. Проводницу, которая хотела узнать, где сопровождающий вас взрослый, взял под воздействие Вене. И так далее. Понимаешь? Сами вы бы не добрались до Свердловска. Хотя для первого раза неплохо, – одобрила она. – Хорошая школа.

– Детский сад, – проворчал Ромка, чувствуя, что у него краснеют уши. – Ну я и ворона.

– Ты не ворона, ты просто никогда этим не занимался, – спокойно ответила Ола. – При небольшой тренировке к четырнадцати годам из тебя вышел бы хороший стажер, класса этак седьмого, а то и шестого, если по официалке.

– А вы кто? – спросила Настя. До этого она просто стояла в сторонке, пытаясь как-то размять затекшие руки и с интересом глядя на Олу.

– Мы трое, собственно, агенты и есть. Если по тем градациям, то мы агенты четвертого класса. – объяснила Ола. – А так… не знаю. У нас классов и градаций нет.

– У Ита с рыжим был второй класс. – Ромка подошел к скутеру, взял с сиденья свой рюкзак. – Правда, давно.

– Агенты бывшими не бывают, – уверенно ответила девушка. – Второй – это очень высоко. Они же метаморфы?

Ромка кивнул.

– А как это – метаморфы? – не поняла Настя.

– Могут изменять облик на физическом уровне, не только внушение. Но это уже очень серьезная работа, это всю жизнь надо провести, считай, на войне. А я… ну мы, и братья, и я… очень надеемся, что это рано или поздно кончится и можно будет жить как-то иначе. Семью завести, деток. Я ведь не хочу всю жизнь провоевать.

Настя кивала в такт её словам.

– Но какое-то время воевать всё равно придется. – Ола вдруг подняла голову, прислушиваясь. – Так, едет кто-то. А ну-ка, давайте с дороги, в кусты. На всякий случай.

Ромка с Настей и в самом деле услышали далекий, смазанный расстоянием шум двигателя. Скутер? Очень похоже…

Два раза Оле повторять не пришлось – к тому моменту, как на дороге появился второй скутер, они уже давно сидели в кустах, не смея носа высунуть.

Давно уже развиднелось, поэтому пассажиров второго скутера они узнали тут же – конечно, это были Вене и Агри. В пропыленной одежде, явно уставшие, но, слава Богу, целые и невредимые.

Настя уже хотела подняться и пойти к ним навстречу, но Ола, однако, жестом приказал ей – сиди, и вышла на дорогу первая.

– Какому лучу эдмиссарийской звезды посвятила твоя названая мать своего второго сына? – спросила она, обращаясь к Венсу.

– Восьмому, ясное дело, – хмыкнул тот. – А еще одна такая девочка была в детстве большая лентяйка и таскала считки братьев с экзаменов. И когда названый отец понял, что она делает, она неделю завтракала, обедала и ужинала одна, потому что ни к женщинам, ни к гермо её есть не пускали, в назидание. Достаточно?

– Вполне, – хмыкнула Ола. – Прекрати болтать, пока все наши семейные тайны не стали достоянием общественности. Эй, общественность, вылезайте. Это точно они. Вы там всех положили, кстати?